Её язвительность и насторожила меня, и немного рассмешила. Зачем она так демонстративно показывает право на этого мужчину, как будто кто-то на него посягает. И тут я вдруг поняла, что мне «попала вожжя под хвост», короче говоря, меня понесло…

— Как тут не заметить. Вы, похожи, как зеркальное отражение, и, наверно, сразу поняли, что рождены друг для друга?

Лиана «воткнула» в меня свой прозрачный взгляд и ещё крепче слилась с мужем.

— Мы с ним одно целое. Я всегда рядом с Иваром: на сборах и соревнованиях. Когда милый, как Матвей, покинет профессиональный спорт, то мы организуем совместный бизнес. Будем тренировать детей. Я это уже решила.

— Это очень похвально. — Ответила я и вдруг заметила, как скривилось лицо парня. Ивару явно эта перспектива была не по нраву.

— «Интересно, — подумала я, — она руководит им всегда и всем, или у бедного парня есть выходные дни»? — И я решила узнать об этом.

— Ивар, вы что-то делаете без Лианы? — Спросила я, и тут же почувствовала, как Матвей ущипнул меня за талию.

Бедный парень стал ещё бледнее, а Лиана, наоборот, порозовела от гнева, но меня было уже не остановить. Надменный взгляд девушки и совершенно безобидный взгляд её парня меня «взбесили».

— А хотите, скажу? — Продолжила я «нагнетать обстановку». — Вам позволено, только стоять одному на пьедестале, а потом вашу награду отбирают и…вешают на стенку, где уже, наверняка, нарисовано семейное древо…

Я хотела продолжить, но заметила, как округлились глаза у белой парочки.

И тут заговорил Ивар. — Вы откуда знаете о нашем… семейном древе? Оно, действительно, нарисовано на большой стене в гостиной нашего дома. Но, — он смущённо улыбнулся, — о нём ещё никто не знает. Лиана только месяц, как его нарисовала…, после того, как мы узнали, что ждём ребёнка.

И тут мне стало стыдно. Семья ждёт ребёнка, а я над ними подшучиваю. Я взглядом попросила помощи у Матвея и он тут же стал поздравлять своих друзей с этим событием. Я тоже поздравила их, но холодный взгляд Лианы не потеплел. Она по-прежнему смотрела на меня с презрением и обидой. Я поняла, что я ничего не понимаю в семейной жизни.

Спасла меня из этой ситуации очаровательная мелодия. Она заставила всех забыть о разговоре, и отдастся медленному танцу.

— Я не хочу быть такой. — Сказала я на ухо Матвею, когда оказалась в его объятиях, и мы медленно закружились в танце. — И ты хочешь, что бы я висела змеёй на твоей руке?

Я почувствовала, как его тело слегка задрожало от тихого смеха.

— Я тоже не хочу, что бы ты было «змеёй», но… — Матвей вздохнул и ещё крепче прижал меня к себе, — …если ты будешь показывать Файсам, что между нами есть некоторые интимные нотки, я буду в восторге.

— Да? — Удивилась я. — А до какой степени дозволенности я могу дойти?

Я поняла, что Матвей задумался. Он молчал почти, что весь танец, и вдруг нежно поцеловал меня возле уха, я…одеревенела.

— Вот до этой. — Сказал он после поцелуя, и добавил. — Пока я застыну, как ты сейчас, и не буду знать, что мне с собой делать. Это сыграть невозможно, поэтому в это не верить тоже невозможно.

Я задумалась, но моя голова отказывалась работать в его объятиях. И только после окончания танца. Когда мы вновь подошли к «белым людям», и Лиана вновь «пронзила меня своим колючим взглядом», я вдруг подобрела и кое-что поняла.

— Лиана, я уверена, что у вас будет мальчик, такой же красивый, как и вы. — Сказала я и улыбнулась. — У меня есть тетя Стеша, так вот она мне говорила, если тебя постоянно будет тянуть к своему мужу, если тебе будет хотеться дотронуться до мужа или вообще не выпускать его из своих объятий, то будь уверена, что родишь мальчика. Я неверно поняла ваши чувства к мужу и прошу извинить меня.

Поведение девушки вмиг изменилось. Она «оторвалась» от Ивара и подала мне руку, говоря. — И вы не ошиблись. Я сегодня утром узнала пол нашего ребёнка и это мальчик. Сказать Ивару я хотела вечером, но… — она пожала мне руку и повернулась к мужу, — …пусть он об этом узнает сейчас.

Мы с Матвеем с удовольствием наблюдали радость Ивара, который не скрывал её и крутил в объятиях вокруг себя Лиану. А вскоре они стали получать поздравления и от других людей, полностью о нас позабыв.

— Какая же ты двуличная? — Шепнул мне на ухо Матвей. — Сначала издеваешься над человеком, затем поражаешь его и в конце просишь прощения за всё.

— Да, я тот ещё фрукт, и тебе придётся испытать это на себе, если уж мы решили сыграть спектакль «жених-невеста» достоверно. Иногда я совершаю поступки, которые не могу объяснить. — Сказала я и тут, не веря самой себе, вдруг поднесла руку к его лицу и нежно провела пальчиком по нижней губе Матвея, как бы смахивая невидимую пылинку. — К примеру, вот это…

Я заметила, как он одеревенел, но глаза Матвея смотрели на меня испепеляюще. Моя душа пела. Я вдруг поняла, что иметь власть, пусть не большую, над мужчиной, это так приятно!

Но давать ему поблажек я тоже не хотела, поэтому добавила. — Так же будь готов и к неприятностям. У меня до сих пор болит бок от твоего щипка. И я не я буду, если не отомщу тебе. Применять к тебе методы каратэ я, конечно, не стану, но щипаться тоже буду и в самый неподходящий для тебя момент. Готовься…

Договорить я не могла, потому что Матвей залился хохотом, удивляя окружающих.