Вот дошло дело до того, что некоторые товарищи упрекают меня в изобилии ненаписанных мною книг. Напоминают, что про путешествия автостопом в Туру, в Таджикистан, на Кольский полуостров и др. я не написал ни одной книги. Просят также опубликовать историю самоходных походов, историю АВП и автостопа вообще.

Другие же — не охотники до чтения, но любят слушать разные истории. Их я рассказывал уже тысячу раз, но вот опять появляется кто-то и просит рассказать про турка, про старца, про белый «Запорожец», про то, как Книжник сдавал в милицию водителя маршрутки и и про то, как я продал свою книгу под дулом пистолета. Приходится иногда рассказывать, потому как не все истории пока отражены в книгах.

Но мне лень рассказывать одно и то же много раз; да и более того — многие истории забываются, тускнеют, от многих повторов теряется вкус и аромат, они превращаются в сушёности, в гербарии, которые уже самому не интересны. Пока что-то помнится — нужно записать; что-то уже записано, но отрывочно, кусками; что-то уже было опубликовано как часть чего-то целого, что-то существовало до сих пор только в "устной традиции".

Байки и рассказы эти будут не систематические, скорее, урывочные, как в электричке переходит разговор с одной темы на другую, так будет и здесь. Все случаи, описанные ниже — подлинные. Какие-то произошли совсем недавно, другие — в начале 1990-х годов; большая часть историй — «домашние» (произошедшие дома), немного есть и дорожных. Имена некоторых героев подлинные, некоторые имена изменены, а какие-то уже забыты.

Это уже третье издание «баечной» книги. По сравнению с прежними выпусками появилось десять новых историй, а некоторые старые были уточнены и подредактированы. Если что не понравится, если обнаружатся какие-нибудь неточности, ошибки или опечатки — скорее сообщайте мне по телефону (095)457-89-49 или на E-mail: antonkrotov@pisem.net. Исправлю в следующих изданиях.

Антон Кротов. 10 мая 2004 г.

Это случилось в июле 1998 года. Мы в паре с Андреем Винокуровым ехали через Саранск, Оренбург, Орск, Челябинск, Екатеринбург, Тюмень в Надым, откуда должны были идти пешком в Салехард по заброшенной железной дороге сталинских времён. Некоторые участки пути мы проехали автостопом, некоторые — по ж.д. По дороге с нами произошёл следующий научный случай.

Орск. Вокзал. Начальница поезда N 618 (Орск—Челябинск) стойко выполняла свои служебные обязанности по неподвозу зайцев. Все наши попытки подсесть в поезд хотя бы до Карталов не привели нас к успеху. Хромая бабка в красной фуфайке и с кошёлкой в руках, которая бродила рядом и пыталась уехать сходным образом, также была отвергнута. "Ничего, ребята, в пять утра пойдёт магнитогорский поезд, он всех возьмёт!" — обнадёжила нас она, но мы решили не дожидаться следующих поездов и отправились на товарную станцию.

Через некоторое время мы уже сидели, радуясь, в задней кабине локомотива и неслись с большой скоростью в сторону узловой станции Карталы, куда и прибыли ночью. Наутро холодная, пустоватая электричка увезла нас дальше — в Челябинск.

Вот и Челябинск. Пока мы изучали расписание, к нам прихромала… наша знакомая бабка в красной фуфайке! Та самая, которая нас вчера утешала в Орске: "В пять утра на Магнитогорском уедем, он всех возьмёт…"

— Ха-ха-ха! А вы чем доехали? — спросила она.

Мы рассказали.

— А, так мы с Карталов в одной электричке ехали! Я следующим поездом, через два часа, из Орска напросилась в Карталы. В купейном вагоне ехала! ха-ха-ха. А вы теперь куда?

— На Верхний Уфалей, потом Свердловск и на Тюмень.

— А, Тюмень! Я ведь тоже в Тюмень еду. Только ещё двести километров дальше. Но через Уфалей ехать не надо — это крюк большой! Сейчас, в 15.00, будет электричка на станцию Нижняя. Сразу оттуда пойдёт на Каменск-Уральский, поэтому садитесь в первый вагон, там надо быстро перебегать, на Каменск электричка очень быстро уходит! А из Каменска вечером на Свердловск. А оттуда в Тюмень электричка в 3 часа ночи, я тоже туда поеду. А через Уфалей хуже получается, крюк большой!

Мы подивились мудрости бабки и, пораздумав, решили поехать указанным ею способом. Я отправился за очередной порцией кваса, а возвращаясь, уголком глаза заметил, как красная бабка с кошёлкой поучает какую-то женщину, на перекладных добирающуюся в Уральск.

"Мудрость живёт в народе", — думали мы, едучи в указанной бабкой электричке до станции Нижняя. Как и было предсказано, из Нижней тут же пошла электричка на Каменск-Уральский, куда мы приехали уже в сумерках. А вот дальше, на Екатеринбург, вечерней электрички не было — её недавно отменили.

— Ну что, ребята, подвела я вас под монастырь! ха-ха-ха. Отменили нашу электричку. Теперь утром уедем! — усмехнулась нам мимоходом бабка-путешественница и отправилась, хромая, по своим делам. Мы же с Андреем отправились по своим — в деповскую столовую, обнаруженнную неподалёку. Бабку больше не встречали.

О русская земля! Сколько попадалось мне в дороге за эти годы различных бабок, отправляющихся в тысячевёрстные маршруты на электричках и товарняках, дедов, бичей, детей, а также бывших или будущих заключённых, самостоятельно изучивших азы вольной науки и применяющих её на практике.

Но эта бабка была особенная. Уже через полтора месяца после возвращения из нашего надымского похода, в начале октября, мы втроём (уже в другом составе) ехали на Украину, на фестиваль авторской песни «Эсхар». Холодный, продутый ветром, вечерний перрон станции Лиски. Мы стараемся уехать — ищем начальницу только что подошедшего поезда. Но она, как и её коллега в Орске, стойко держалась своих служебных обязанностей и в поезд нас не взяла. Немного огорчённые, мы возвращаемся в здание вокзала…

— А, вас уже трое! А сейчас куда едете? — слышу голос. Оборачиваюсь: бабка! та самая! Только уже не в фуфайке, а в старомодном «бабкинском» пальто! Я обалдело ответил:

— А сейчас — в Харьков…

— Ну, это просто, — отвечала бабка. — Вы сейчас доедете до Алексеевки, там будет электричка на Валуйки. Из Валуек в три часа ночи идёт электричка на Харьков, и уже завтра утром будете там!

— А вы сейчас куда? — спросил я, удивлённый прозорливостью бабки.

— А я, сынки, домой еду, домой! — улыбнулась бабка своим малозубастым ртом и растворилась в привокзальной суете.

В три часа утра мы уже садились в предсказанную «собаку» (местный поезд) Валуйки—Харьков, откуда нас благополучно высадили за безбилетный проезд, но мы не огорчились…

Во всяком случае, в этой нашей осечке бабка была нисколько не виновата.

На закате коммунистической эпохи, в ноябре 1991 года, я ехал из Кирова домой (на пригородных поездах). В одну из ночей я оказался на вокзале города Буй. Сперва, чтобы сократить время, я заплатил 1 рубль и пошел в видеосалон смотреть фильм «DARKMAN», но он оказался такой страшный и противный, что я не смог его смотреть и перешёл в зал ожидания. Здесь, в зале ожидания на вокзале города Буй, я и оказался невольным свидетелем низвержения коммунистических идолов.

На стене, в зале ожидания этого вокзала (как и на иных, в ту эпоху) висели живописные портреты, два: Маркса и Ленина. Их размеры были два на полтора метра. Они висели в позолоченных рамах, с нижней стороны прибитые к стене позолоченными крючьями, сверху — отслоненные от стены и держащиеся веревками на гвоздях. Эти вожди смотрели на противоположную стену, где был вход, а с боков от входа висели две картины меньшего размера. Одна из них изображала удалых комсомольцев, строителей БАМа, несущих в сумках хлеб и колбасу, на фоне какого-то вокзала и духового оркестра. Для пояснения тут же был транспарант: "Привет строителям БАМа!" На второй картине был паровоз, на каковом стоял некий человек в белой военной одежде, сходный со Сталиным, а вокруг этого паровоза были толпы радующегося народа.