До всех экипажей, готовящихся к вылету, был доведен меморандум о целях и задачах бомбардировочной миссии. В нем имеется очень примечательный фрагмент.
Дрезден, 7-й по размеру город Германии, ненамного меньше Манчестера, в настоящий момент крупнейший район противника, все еще не подвергавшийся бомбежкам. В середине зимы, с потоками беженцев, направляющимися на запад, и войсками, которые где-то должны быть расквартированы, жилые помещения в дефиците, поскольку требуется не только разместить рабочих, беженцев и войска, но и правительственные учреждения, эвакуированные из других районов. В свое время широко известный своим производством фарфора, Дрезден развился в крупный промышленный центр… Целью атаки является нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта… и заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС.
Как видим, идея продемонстрировать мощь английской бомбардировочной авиации советским союзникам, возникшая перед Ялтинской конференцией, продолжала витать в воздухе, оставаясь одной из важнейших стратегических задач налета. Нам нужно запомнить этот момент, потому что он объясняет многое, в том числе и некоторые странные аспекты геополитики послевоенного мира.
«Цель успешно атакована. Точка…»
В 17.30 с аэродромов 5-й группы в центральных графствах Англии взмыли в воздух первые эскадрильи «Ланкастеров». К 18.00 все силы, то есть 244 бомбардировщика первой волны, были в воздухе, взяв курс на Германию.
Сумерки уже опустились на Великобританию, и многие летчики, должно быть, поглядывали друг на друга с беспокойным ожиданием того, что вскоре произойдет, смотрели на небо, затянутое свинцовыми облаками, и читали сводки прогноза погоды. Обледенение ожидалось на самых низких высотах, прогнозировались электрические помехи. Единственным утешением была надежда, что плохая видимость и облачность над Германией заставит истребители противника оставаться на земле.
В 19.57 девять скоростных истребителей-бомбардировщиков маркировочной группы «Москито» под командованием подполковника Мориса Смита поднялись в воздух с авиабазы в Конингсби. В 21.28 они вышли за пределы радиуса действия навигационной системы радиомаяков как в Англии, так и во Франции. Теперь штурманам приходилось полагаться на собственную аэронавигацию и правильность прогноза ветра для того, чтобы придерживаться курса и не допустить пролета над районами, хорошо защищенными силами ПВО. Так продолжалось до тех пор, пока они не уловили слабые сигналы на приборах навигационного оборудования дальнего радиуса действия «ЛОРАН». В 22.00 должна была начаться отвлекающая атака на Белен, а через несколько минут после нее маркировщикам, полагаясь только на радиолокацию, надлежало сбросить световые парашютные бомбы и первичные зеленые указатели над Дрезденом.
Только в 22.49 штурманы наконец-то приняли сигналы от системы «ЛОРАН». Им нужно было уловить два радиолуча передачи для точного определения местоположения. В то время как Морис Смит озабоченно поглядывал на часы, его штурман терпеливо всматривался в экран прибора, пытаясь уловить второй луч. «Москито» были вынуждены подниматься все выше и выше. Было 21.56 – примерно через пять минут должно быть соединение над Дрезденом. В этот момент штурман обнаружил потерянный луч и сразу же получил необходимые координаты. Самолеты находились в 25 километрах к югу от Хемница (к юго-западу от Дрездена). Меняя курс, пилоты всех девяти «Москито» изучали горизонт на предмет заметных огней, которые подтвердили бы, что их расчеты верны.
Сельская местность под ними была укрыта сплошной пеленой облаков, но когда самолеты прошли последние 50 километров до Дрездена, снизившись на 5 тысяч метров, они увидели, что небо очищается, как и предсказывали метеорологи. Над самим Дрезденом они обнаружили лишь три слоя облаков: тонкий слой слоисто-кучевых облаков на высоте от 4 до 5 тысяч метров, еще один слой облаков на высоте от 2 до 3 тысяч метров и рваные облака на высоте от 1 до 2 тысяч метров.
В то самое же время край горизонта над Дрезденом вспарывала цепочка сполохов ярко-белого света, а в небе повис светящийся зеленый шар. К цели прибыли передовые «Ланкастеры» – самолеты-осветители из 83-й эскадрильи. Маркировочные бомбы первоначального целеуказания, сориентированные по радару «Эйч-ту-эс» над S-образной излучиной Эльбы, падали прямо на Дрезден. С этого момента атака развивалась с неумолимой военной точностью. После первой волны осветительных «Ланкастеров» проследовала вторая, выпуская гирлянды белых огней, – теперь штурманы-бомбардиры могли полагаться на свои глаза.
Дрезден находился в сфере ответственности 1-й дивизии истребителей ПВО Германии. Штаб дивизии располагался в Деберице, неподалеку от Берлина. Другие штабы размещались в огромных бункерах, устроенных в Арнеме, Штадте, Меце и Шлайсхайме. Эти командные центры немецкие летчики окрестили «оперными театрами боевых действий». В мемуарах генерал-лейтенант Адольф Галланд, командовавший истребительной авиацией люфтваффе, описывал такой «театр» следующим образом:
При входе вы сразу ощущали нервозную атмосферу, царившую там. Искусственное освещение делало лица людей более осунувшимися, чем они были на самом деле. Спертый воздух, дым сигарет, гул вентиляторов, пощелкивание телетайпов и приглушенное бормотание бесчисленного количества операторов вызывало головную боль. Магическим, привлекающим внимание центром в данном помещении была огромная панель из матового стекла, на которую переносились с помощью световых пятен и подсвеченных надписей положение, высота, численность и курс вражеских самолетов, а также и наши собственные силы. В целом все очень напоминало освещенный гигантский аквариум с множеством водяных блох, неистово суетящихся за стеклянными стенками. Каждое отдельное пятнышко и каждое видимое глазу изменение являлось следствием сообщений и наблюдений, поступавших от радарных установок, самолетов-корректировщиков, пунктов прослушивания, самолетов-разведчиков или же действующих частей. В этом центре все поступления по телефонной или радиосвязи соединялись, с тем чтобы быть принятыми, отсортированными и через несколько минут перенесенными на стекло в виде объективных данных. То, что было изображено на этой громадной карте, являлось картиной воздушной обстановки в секторе действия дивизии истребителей, всего с одноминутным отставанием.
Перед искрящейся от света картой, в ложе авансцены на поднимавшихся кверху ступеньках, как в амфитеатре в несколько рядов в глубину, спали офицеры, направляющие истребители, то есть те, кто давал необходимые указания ночным истребителям или воздушным частям, указания, основанные на поступательном развитии диспозиции сражения. Управление же самим сражением велось с балкона. Эту часть театра связывала со всеми командными пунктами и прочими пунктами по внешнюю сторону бункера целая сеть телефонных линий, которая была подлинным произведением искусства. Кроме того, там было видимо-невидимо персонала, который следил за диспозицией сражения. С технической стороны это было зрелище, способное произвести впечатление не только на дилетанта.
Именно офицеры штаба в Деберице первыми заметили вторжение армады «Ланкастеров» в воздушное пространство Германии. Именно им предстояло принять решение о перехвате. Однако ночью 13 февраля 1943 года они оказались в очень сложной ситуации. Прежде всего, имевшаяся у них информация была крайне скудной: даже обычные пункты перехвата сигналов с радаров противника, которые засекали настройку и проверку радиолокационных установок по утрам перед полномасштабными атаками, были теперь заглушены завесами, а цепь пунктов раннего оповещения вдоль побережья Ла-Манша давно попала в руки англичан. Затем, когда угроза начала материализовываться в промозглый вечер 13 февраля 1945 года, лишь 244 бомбардировщика показались из-за завесы на радарах. Проблема, стоявшая перед операторами, выражалась не столько вопросом, куда направляются эти бомбардировщики, сколько попыткой понять, как собирается маршал Артур Харрис задействовать другие 750 бомбардировщиков, используемых для массированных налетов.