Пока на Древних Островах шла война, Поелитец непрерывно укрепляли; тот, кто владел крепостью, управлял Дальним Даутом. Ска, захватив Поелитец, начали огромную работу, чтобы оградить крепость как с запада, так и с востока и сделать ее полностью неприступной. Они закрыли ущелье кирпичными стенами толщиной в тридцать футов, оставив проход в двенадцать футов в ширину и десять в высоту. В проходе они поставили трое железных ворот, одни за другими. В результате крепость и склон показывали Равнине Теней одно непроницаемое лицо.

Чтобы лучше разведать Равнину Теней, ска начали рыть под ней туннель, ведущий к заросшему низкорослыми дубами холму, до которого было не меньше четверти мили от основания склона.

Туннель строился в обстановке высочайшей секретности, в тайне от всех, за исключением нескольких высокопоставленных ска и тех, кто рыл тоннель: скалингов шестой категории, Непокорных.

Попав в Поелитец, Аилл, Яне и Каргус были подвергнуты небрежному допросу. Их не искалечили — как ожидали они сами, — а отправили в отдельные изолированные бараки, в которых жила бригада из сорока скалингов, строившая туннель. Они работали по десять с половиной часов в день с тремя получасовыми перерывами. Бараки стерег элитный взвод солдат, и скалингам не разрешали общаться ни с кем в Поелитеце. Все понимали, они смертники: их убьют, как только тоннель будет закончен.

С ясной и несомненной смертью за плечами, никто из скалингов не спешил: ситуация, которую ска согласились принять и не пытались изменить. Пока туннель двигался к горе, работе разрешали идти своим шагом. Один день в точности походил на другой. Каждый скалинг имел свои обязанности. Туннель, находившийся в пятнадцати футах под поверхностью равнины, бежал через сланец и сжатый ил. Четыре человека с кирками и мотыгами пробивали проход. Трое собирали обломки в корзины, которые грузили на тележки и катили ко входу в туннель. Здесь обломки вываливались в бункеры, которые поднимались наверх при помощи лебедки, опустошались в фургоны и возвращались обратно.

Быки, ходившие вокруг ворота, приводили в действие меха, вдувавшие воздух в кожаную вентиляционную трубу, которая вела к порталу туннеля. По мере того, как туннель шел вперед, его потолок и стены укреплялись просмоленными кедровыми бревнами. Каждые два-три дня инженеры ска наращивали пару веревок, которые определяли направление туннеля, и при помощи водяного уровня[34] измеряли горизонтальное отклонение.

Руководил работой ска-надсмотрщик, которому, в случае необходимости, помогала поддерживать дисциплину пара солдат. Обычно надсмотрщик и стражники оставались в начале туннеля, где был свежий холодный воздух. Считая количество наполненных фургонов, надсмотрщик оценивал энергию, с которой работали скалинги. Если работа шла хорошо, скалинги получали хорошую еду и им давали вино. Если они слонялись без дела или работали слишком медленно, их порции соответственно уменьшались.

В туннеле работали две смены: от полудня до полуночи, и от полуночи до полудня. Невозможно было сказать, что лучше: скалинги никогда не видели солнца и знали, что больше его не увидят.

Аилла, Каргуса и Яне назначили в первую смену, от полудня до полуночи.

Они сразу же стали думать о побеге. Будущее виделось еще более мрачным, чем в замке Санк. Зарешеченные двери и недоверчивые стражники стерегли их до и после работы, а во время работы они находились в трубе, выход из которой был запечатан.

После двух дней работы Аилл сказал Яне и Каргусу.

— Мы можем убежать. Это возможно.

— У тебя больше воображения, чем у меня, — сказал Яне.

— И у меня, — добавил Каргус.

— Но есть одна трудность. Нам нужна совместная работа всей смены. И сразу встает вопрос: нет ли такого, кто сломлен и предаст нас?

— И для чего? Каждый видит, как его собственный призрак танцует перед ним.

— Есть люди — предатели по натуре. Им нравится предавать.

И все трое, сидевшие на корточках у стены комнаты, в которой они проводили свободные от работы часы, обсудили своих товарищей, одного за другим.

— Если мы заразим всех возможностью побега, предательства не будет, — в конце концов сказал Каргус.

— Положимся на судьбу, — сказал Яне. — Выбора у нас все равно нет.

Четырнадцать человек из смены работало в туннеле, еще шестеро наверху, никогда не спускаясь вниз. Четырнадцать человек образовали заговор отчаяния и операция началась.

К этому моменту туннель прошел уже двести ярдов на восток. Оставались еще двести, через сланец, в котором попадались необъяснимо твердые как железо шары голубого песчаника, иногда до трех футов в диаметре. За исключением их, земля поддавалась кирке: каждый день туннель двигался вперед на десять-пятнадцать футов. Как только тоннель продвигался, пара плотников ставила крепеж.

Они оставили, случайно, несколько подпорок незакрепленными, и их можно было вытащить. В образовавшейся таким образом дыре некоторые члены команды начали рыть наклонный туннель, выводящий на поверхность. Обломки грузились в корзины, которые ставились на тележки и вывозились наверх точно так же, как и обломки из портала туннеля. Боковой туннель прокладывали двое, а все остальные работали даже еще более усердно, и основной туннель продвигался с такой же скоростью, как и раньше. Всегда кто-нибудь с нагруженной тележкой ждал в тридцати ярдах от начала туннеля, не появится ли надсмотрщик. В таком случае дозорный прыгал на вентиляционной трубе, таким образом предупреждая товарищей. В случае необходимости он был готов перевернуть тележку, как бы ненароком, чтобы задержать надсмотрщика. Потом, когда надсмотрщик проходил, наблюдатель ставил свою тележку так, чтобы сплющить вентиляционную трубу. В результате воздух на дальнем конце становился настолько спертым, что надзиратель очень быстро возвращался обратно.

Боковой туннель, пять футов в высоту и три в ширину, уходил резко вверх, и копатели всегда работали осторожными ударами, опасаясь, что могут сделать слишком большую дыру, видимую из крепости. Наконец они наткнулись на корни, потом пошла трава и кустарники, а затем темная почва, и они поняли, что поверхность близко.

На закате скалинги поужинали в помещении, находившемся в начале туннеля, и вернулись к работе. Спустя десять минут Аилл подозвал Килдреда, надсмотрщика, высокого ска средних лет с покрытым шрамами лицом, лысой головой и холодными для ска манерами.

Он, как обычно, играл в кости со стражниками. Килдред посмотрел через плечо и подошел к Аиллу.

— Ну, что случилось?

— Копатели наткнулись на голубой камень. Они хотят дрели и камнерубы.

— «Камнерубы»? А это что за устройство?

— Не знаю. Я только передаю их просьбу.

Килдред глухо выругался и встал.

— Пошли, посмотрим на этот голубой барьер.

Он вошел в туннель, Аилл за ним. Пройдя через полумрак, освещенный только мигающим светом масляных ламп, они подошли к порталу туннеля. Килдред нагнулся, чтобы оглядеть голубой камень, и в это мгновение Каргус ударил его железным прутом, убив на месте.

Снаружи настали сумерки. Все собрались в боковом туннеле, где копатели пробивали мягкую почву.

Аилл взял тележку с мусором и прикатил ее в начало туннеля.

— Какое-то время не будет тележек, — сказал он обслуживавшему лебедку скалингу громким голосом, так, чтобы слышали стражники. — Мы наткнулись на каменную жилу.

Стражники равнодушно взглянули на него и вернулись к игре. Лебедочник пошел вслед за Аиллом в туннель.

Дыра для побега уже была готова. Один за другим скалинги выбирались под сумеречное небо, включая лебедочника, который ничего не знал о заговоре, но был счастлив сбежать. Все легли в осоку и меч-траву.

Последние, Аилл и Яне, прежде чем уйти, поставили крепеж на место, не оставив ска никаких подсказок. Оказавший на поверхности, они забросали дыру папоротником, утрамбовали землей и пересадили траву.

— Пусть подумают, что дело в магии! — сказал Аилл. — Так будет лучше всего!