— Мы с вами чрезвычайно остроумно поступили, сделав такой большой крюк на нашем аэро. Война началась! Неприятель проведал о нашем свидании и решил покончить одним ударом и с лабораторией, и с двумя опасными для него людьми.
— Великий Разум! Какое несчастие! Клянусь Космосом, им это преступление дорого будет стоить! — Гени задыхался от гнева.
Ученый стоял посреди каюты. Вокруг его глаз собралась целая сеть мелких морщин, а старчески красивая фигура слегка колыхалась от внутреннего, беззвучного смеха.
— Несчастье? Нет, это величайшее счастье, дитя мое! Нас — нет! Вы понимаете: нас нет!! Мы больше не существуем для наших врагов! Мы погибли при взрыве лаборатории! Оставим их в этом роковом для них заблуждении!..
— Что вы думаете предпринять, мой славный учитель?
— Что я думаю предпринять? Что мы думаем предпринять? Это скоро узнают наши враги. У нас, слава Демиургу, не одна лаборатория, что под шапкой старого Казбека. Хе-хе-хе!.. Мы найдем для себя убежище по-надежнее!..
Ученый подошел к сигналу в капитанскую каюту и коротко приказал:
— На Гималаи!
Глава восьмая.
Певец «Гармонии Миров».
Гро Фезера-Мар, автор поэмы «Гармония Миров», прозванный у себя на родине «Божественным», путешествовал по Земле «ради собственного удовольствия». У себя, на Марсе, поэт состоял председателем тайного союза, поставившего себе целью всеми средствами добиваться осуществления культурно-политической гегемонии марсиан на всех заселенных планетах. Этот союз являлся грозой не только для правящей Федерации Земли, но и для самого правительства Марса. Членами тайного союза состояли знаменитые ученые, виднейшие поэты, члены правительства, начальники боевых флотилий, гениальные техники и проч. и проч., — в подавляющем большинстве — потомки разгромленного лет 500 тому назад правящего класса «ларгомерогов», властвовавшего над жителями планеты в течение сорока марсовых веков безраздельно.
Величайшая революция марсиан, происшедшая в двадцатом году CCCXXVII века новой эры[19] , разметала могущественную олигархию ларгомерогов.
Первое время, казалось, ларгомероги, как класс, совершенно перестали существовать. Однако, спустя два столетия, потомки некогда всесильных властителей вновь подняли головы, сплотившись в сильнейший союз.
Все члены союза взаимно связаны тягчайшими обязательствами до конца жизни. Вхождение в союз обставлено строжайшим ритуалом, надежно фильтрующим элементы, мало пригодные для целей союза.
Как прямая измена знамени союза, так и неумышленное раскрытие непосвященным тайных намерений этой страшной организации, карается уничтожением провинившихся и всего их потомства до пятого колена. Приговор приводится в исполнение в течение суток.
Все члены союза являются на заседания в масках. Личность председателя известна лишь Совету Пяти. Состав Совета Пяти известен — Большому Совету Пятидесяти. Далее, каждый из Совета Пятидесяти известен лишь одному из Секторальных Советов, состоящих из пятисот человек. Таких секторов пятьдесят. Всех членов Секторальных Советов 25.000. Каждый из этого числа управляет Подсектором, в который входят рядовые члены союза. Подсекторы насчитывают от 5 до 10 тысяч членов каждый.
Правящий Совет Федерации Марса является лишь жалкой игрушкой в руках этой могущественной организации, составляющей государство в государстве, и всецело находится под ее гнетом.
Война с Землей фактически предпринята союзом ларгомерогов и лишь post factum оффициально фиксирована правительством Марса.
Жена начальника междупланетного флота Земли, Авира Гени-Мар, по своему происхождению, со дня рождения являлась членом союза ларгомерогов. Ее брак с Гени Оро-Моском являлся политическим шагом, к которому бедную женщину готовили с детства.
Автор «Гармонии Миров» знал наверное, что в распоряжении военного командования Земли имеются тайные, неизвестные оффициально, средства борьбы, и с целью раскрытия этих тайн, лично, уже в течение довольно продолжительного времени, следил за каждым шагом видных военачальников, главным же образом за гениальным ученым Роне Оро-Бером, — предоставив начальника междупланетного флота заботам своей сестры.
Проследив за ученым, после заседания Совета Федерации, до его места жительства на Атлантиде и зная, что старик никогда подолгу не остается дома, Гро Фезера, причалив к одной из изумительнейших террас Атлантики, остался ждать.
В это время, снесясь с Марсом, председатель союза ларгомерогов был поставлен в известность о принятом там решении начать наступление не позднее 15 часов[20] .
В аэро поэта находилось несколько человек. Его личный секретарь, математик Аль-Загроо, — потомок марсианина, родившийся на Земле; Эйрейя Тоозе, — возлюбленная поэта, красавица с бледно-жемчужным лицом, уроженка одного из отдаленных астероидов, капитан аэро, — марсианин и двое ученых техников, — по документам — граждане Земли, в действительности — марсиане, обладающие более светлым цветом кожи. Все — члены союза ларгомерогов.
— Наше наступление начнется через 15 часов, — сообщил Гро Фезера.
— А противник? — спросил Аль Загроо.
— Это мы узнаем в ближайший срок, — ответил поэт.
— Но каким образом? Разве уже было собрание Военного Совета? Ведь решение подобных вопросов зависит от него, — вмешалась Эйрейя тоном человека, посвященного решительно во все тайны.
— Военный Совет собирается через два часа. Или около того, — подумав, сказал Гро.
— Тогда что же мы здесь стоим? Нам необходимо спешить, мы можем опоздать и пропустить момент!.. — заволновалась Эйрейя.
— Куда спешить, дорогая? — Поэт насмешливо вскинул на нее глаза.
— Туда, где будет происходить совет! — резонно ответила красавица.
— А вы знаете это место? — уже не скрывая тона насмешки спросил Гро.
— Я — нет, но вы — должны знать!
— И я не знаю…
— Но разве ваша сестра… — волнуясь, начала Эйрейя.
— Тсс…! — поэт нахмурил лоб и, глубоко втянув голову в плечи, с досадой отвернулся.
— О, женщины, женщины! — улыбнулся математик.
— Всё приходит в свое время! — сказал первый ученый.
— И минует в свое время! — поддержал второй.
— Но, лишь с посторонней помощью! — вновь улыбнулся Фезера. — Если во время направить, причалить и оттолкнуть…
Он повернулся к секретарю:
— Аль, вы следите за пространством?
— Да, божественный, — ответил тот, не отрываясь от аппарата. Ага, редкостная птичка взвилась под облака. Zeuzo?
— Zeuzo! Не теряйте из вида…
Разговор происходил на одном из древних мертвых языков Марса, воскресшем в среде ларгомерогов.
Машина марсиан последовала в отдалении за аэро Оро-Бера. Все со вниманием следили за экраном на стене, по которому скользила тень аэро ученого, в то время, как машины не могли видеть друг друга за дальностью расстояния.
— Несомненно, старая мокрица поползла на заседание Военного Совета, — сказал Гро.
— О, с каким удовольствием я раздавила бы это насекомое! — с гримасой отвращения кинула красавица.
Неожиданно воздушная машина Роне Оро-Бера исчезла с экрана. Все всполошились и вскочили на ноги.
— В чем дело?
— Куда исчез аэро?
— Не испортился ли экран?
— Где мы находимся?
Проверили аппарат. Увеличили радиус действия. Пропустили через экран десятки машин, отстоящих на сотни километров, — сигарообразной машины Роне нигде не было, как в воду канула.
— Где мы находимся?
— Над пустыней Сирии.
— Странно, не здесь же у них заседание Совета?
— Все возможно!..
Пока происходило заседание Военного Совета, машина марсиан обтекла колоссальные пространства, отыскивая пропавший аэро.
Взбешенный неудачей, Гро Фезера решил уничтожить лабораторию ученого на Казбеке, о существовании которой ему было известно от сестры. Он имел основание предполагать, что Роне скрылся именно в это убежище, где, возможно, собрался также и Военный Совет.