На долю секунды на лице Ника промелькнуло выражение стыда:

– Я не подумал об этом. Она не выглядит кисейной барышней, понимаешь? Никаких глупостей. Я просто… Но это не меняет того, что случилось после нападения Тига, и не объясняет, почему она была так близко к местам последующих нападений.

– Бывает же такая непруха! – воскликнула я. – Мы живём посреди одного из самых больших регионов дикой природы, какие только остались на земле. И нам никак не избежать встреч с дикими животными – хотя бы время от времени. Иногда объяснения просто не существует! Его просто нет, как бы ты ни старался подвести под это одну из своих дурацких теорий.

– Объяснение есть всегда, – возразил он, подступая ближе и краснея при этом. Я могла слышать его сердцебиение, пульсацию крови в его жилах, когда мы стояли так – нос к носу. – Иногда приходится проверить парочку «дурацких теорий», чтобы найти одну правильную, так как рано или поздно кусочки головоломки сложатся вместе. Если бы ты только объяснила Мо, что я не хотел её расстроить. Я всего лишь хочу помочь ей.

– Кто сказал, что ей нужна помощь?

– Тогда почему ты морочишь мне голову?

– Потому что это весело! – парировала я.

Ник откинул голову назад и застонал с отчаянием.

– Мэгги, ты ещё одного парня доводишь до белого каления? – послышался голос Самсона за моей спиной.

Оглянувшись, я увидела его и Клэя, которые ухмылялись, глядя на нас. По правде говоря, ухмылялся только Самсон, а Клэй лишь слегка сверкал глазами.

Ник повернулся и сделал попытку представиться Самсону, но я оборвала его на полуслове.

– Доктор Тэтчер уже собирался уходить, – сказала я ребятам.

На лице Самсона появилось жёсткое выражение, когда он услышал имя, и Ник предусмотрительно убрал свою протянутую руку. Самсон пробормотал:

– Хорошо.

По всей видимости, Купер уже ввёл Самсона в курс дела.

– Клэй, почему ты не заходишь? Мама уже накрывает на стол. Тебя это тоже касается, Самсон.

Клэй обошёл меня, пожав мне руку, от чего я почувствовала в ней лёгкое тёплое покалывание. Он с любопытством взглянул на Ника, прежде чем зашёл в дом. Идя вслед за Клэем, Самсон не отводил взгляда от Ника, а тот, в свою очередь, казалось, не понимал, что происходит. Вся ситуация ещё больше впечатлила бы Ника Тэтчера, если бы Самсон чуть не стукнулся лбом о дверной косяк.

– Да, так тот парень, Клэй, – Ник кивнул в сторону двери, – вы это… встречаетесь?

– Ага, он мой ревнивый, отпущенный на поруки жених.

Ник усмехнулся:

– Так значит… нет?

– Не твоего ума дело! – съязвила я. – Как это ты так быстро переключился с «твоя невестка – оборотень» на «а ты с кем-нибудь встречаешься?» Мы можем поговорить о чём-то одном, как нормальные люди?

Он покачал головой, наградив меня при этом ещё одной очаровательно-раздражающей улыбкой:

– Я позвоню тебе через пару дней, чтобы узнать, не согласишься ли ты всё-таки быть моим гидом.

– Ничего не изменится, потому что ты явно не в своём уме.

– Ну, тогда я тебе позвоню, – сказал Ник, заскакивая в свой грузовик и пожимая плечами, – и приглашу на нормальное свидание. Телефон мне твоя мама уже дала.

– Хорошо, но я не возьму трубку! – прокричала я, так как Ник уже завёл мотор и, помахав мне рукой, быстро уехал.

Я была вне себя от злости:

– Как такое вообще могло случиться?

Купер не выглядел счастливым, когда открыл дверь. Вероятно, потому что я в неё колотила. Сильно колотила.

– Если разбудишь ребёнка, я выбью из тебя всю дурь, как десница господня, – зарычал он, когда я прошла мимо него, намеренно задев плечом.

Я пребывала в дурном настроении. Несмотря на данное с такой лёгкостью обещание, Ник не позвонил. Прошло уже два дня, а телефон даже не пикнул. Не могу сказать, что сидела рядом с аппаратом, не сводя с него глаз, но пару раз, когда он звонил, я мчалась через всю комнату, чтобы схватить трубку. Я также несколько раз включала и выключала телефон, чтобы проверить, работает ли он, но никогда не признаюсь в этом ни единой живой душе.

Это недопустимо. Ведь я же грёбаная Мэгги Грэхем! Не в моих привычках заводиться из-за какого-то мужика. Тем не менее, сейчас я здесь, нервно расхаживаю по гостиной брата, не имея ни малейшего понятия, какое глупое оправдание придумаю своему визиту, кроме «Я растеряна и хочу по чему-нибудь врезать».

К счастью, нужное мне средство для снятия напряжения появилось в облике Мо, проковылявшей в комнату в чём-то похожем на спортивный бюстгальтер, одной из фланелевых рубашек Купера и каких-то баскетбольных шортах. Её волосы на макушке были стянуты в странный хвостик, как у ши-тцу [43]. Мо заморгала, глядя на меня сонными глазами.

– Что происходит?

Я отшатнулась.

– Ух! Это что, твой новый способ контрацепции?

– Заглохни! – проворчала она, распустив и взбив волосы.

– Да, поскольку конский хвост уж точно был проблемой, – фыркнула я. Она стукнула меня кулаком по руке и зевнула. Я возмущённо запыхтела и оттолкнула её.

– Итак, что привело тебя к нам в такой час ночи, кроме желания поиздеваться надо мной? – спросила она, протягивая мне один из халатов, которые держала под рукой на тот случай, когда я заскакивала к ним после бега. Она заморачивалась, не желая, чтобы на её диваны садились голышом. Ханжа.

Одежда может осложнить жизнь оборотня, существа, для которого самым комфортным является пребывание в волчьем обличье. В непринуждённой обстановке мы иной раз даже не осознаём, что обратились. Хлоп, и внезапно рядом с тобой оказывается крупный волк. А в одежде перевоплощаться сложно. В то же время, взрослые оборотни привыкают к тому, что одежда означает пребывание в общественных местах среди людей. Для нас это становится меньшей проблемой, когда на улице холодает, но южным стаям одежда пригождается как напоминание оставаться на двух ногах.

Можно подумать, что это достаточно странно – постоянно лицезреть своих родственников мужского пола, которые бегают повсюду обнажёнными, но на самом деле со временем мы перестаём обращать на это внимание. По правде говоря, это отчасти грустно. Если ты видел один пенис, значит, видел их все.

Но в присутствии матери мне пришлось перестать говорить об этом. По её мнению, такие слова вполне подошли бы для визитной карточки проститутки.

Купер плюхнулся на диван, прикрыв рукой глаза. Мо опустилась рядом с ним и уткнулась лицом в его плечо. Он легонько чмокнул её и потёрся носом о её брови.

Какая гадость!

– Сейчас семь тридцать! – воскликнула я.

– Мэгги, как бы я ни ценил то, что ты заскочила к нам пообзываться, пожалуйста, переходи уже к делу, – пробормотал он. – Однако не забывай, если повысишь голос громче шёпота… – Он замолчал, зевнул так, что челюсть захрустела, и помахал мне правой ладонью. – Десница господня.

– Да-да, – пробормотала я, показывая старшему братцу, как сильно он напугал меня.

– Я подумала, ты должен знать, что Ник не считает тебя оборотнем.

Нахмурив лоб, Купер подобрался и сел прямо.

– Но ведь это же хорошо, верно? Проблема решена, теперь можешь идти домой.

– Он считает, что оборотень – это Мо, – произнесла я, закусив губу и ожидая его реакции, которая уж точно бы разбудила мою племянницу.

Купер вперился в меня взглядом, оглядел свою жену, ухмыльнулся мне, а затем рассмеялся так, что чуть не свалился с дивана.

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха! – гоготал Купер. – Он считает… Он считает… Мо?

Его жена всплеснула руками.

– Не пойму, что в этом такого смешного!

Возмущённое шипение Мо стало последней каплей. Я просто согнулась пополам от хохота.

– Ррр! – зарычала я преувеличенно фальшиво. – Я Мо, жестокая хищница! Я бы поймала тебя, если бы мне в задницу не впивались модные стринги!