– Ладно, переодевайтесь, и будем ужинать.

Коул кивнул. Приглядевшись к мальчику, Лоуренс понял, что он, попав в тепло, начинает засыпать.

Сняв с Коула мокрый плащ, Лоуренс обернул руки мальчугана сухим одеялом. Коул был помельче Хоро, так что это было нетрудно. От него исходил чуть пыльный запах. Возможно, Коул провел столько времени с Хоро, что начал уже чуть-чуть пахнуть, как она.

Руки и ноги Фран, по-видимому, тоже наконец оттаяли; она коротко поблагодарила Хоро и отвела руки.

– У вас замечательный спутник, – произнесла она, принимая миску с налитым из котелка супом.

Поняв, что речь идет о Коуле, Лоуренс улыбнулся.

– Он нам отлично помогает. Хотя сегодня, похоже, ему не хватило силенок.

Коул казался хрупким и тощим, но он справлялся с зимними странствиями, несмотря на худую, истрепанную одежду, – по выносливости он не уступал Лоуренсу, а то и превосходил его. Если они с Фран столько ходили, что он совершенно вымотался, это значило, что выносливость Фран была просто невероятна.

– Вовсе нет… – ответила Фран, попивая суп. Даже во время еды ее словно окружала некая аура.

Любой, кто входит в помещение после того, как целый день бродил по холоду, хоть на миг, да расслабляется – но не Фран. Ее бдительность напоминала Лоуренсу какого-то лесного зверька.

– Кстати, мы тут думали про легенду об ангеле, – произнес Лоуренс, наполняя мясом миску Хоро, и рука Фран тотчас застыла. – Ты когда-нибудь видела флаг республики Торхильт?

Фран неотрывно смотрела на Лоуренса. Она заглотнула наживку куда охотнее, чем он ожидал.

– …Ты знаешь эту историю?

– Немного.

Огонек ее интереса, только что такой яркий, похоже, угас. Не став развивать свою мысль, Фран вернулась к супу, точно пытаясь взять себя в руки. Нарезав своей деревянной ложкой содержимое миски, она принялась есть, аккуратно поднося каждый кусочек ко рту.

Каждое ее движение было мягким и точным, и ела она довольно быстро.

Чем выше положение человека, тем медленнее он обычно ест – и наоборот. Коул был отличным примером – бродячий школяр, евший с такой быстротой, что не отличишь от вора или попрошайки.

Хьюг говорил, что Фран называла себя бывшей рабыней. Возможно, это так и было, подумалось Лоуренсу.

– Пожалуй, я тоже думаю, что это был снег или еще что-нибудь, что ветром подняло в воздух, – произнесла Фран. То же самое, что сказал Вино. Скучный здравый смысл подсказывал, что это наиболее разумный ответ.

– А вдруг он настоящий.

На эту шутку Лоуренса Фран, к его удивлению, открыто улыбнулась.

– Это, конечно, было бы лучше всего. Однако…

– Я понимаю: ты изучила слишком много легенд, чтобы поверить в это.

Глаза Фран закрылись, улыбка исчезла с губ. Она медленно задышала; со стороны могло показаться, что она пытается сдержать гнев, но Лоуренс чувствовал, что все наоборот. Фран пыталась сдержать смех.

Медленное дыхание прекратилось, и Фран шумно выдохнула. Ее лицо помягчело, как Лоуренс и ожидал.

– Вот именно. Большинство – просто выдумки. Некоторые создали люди, которые неправильно поняли, что видели. И совсем мало – особенных, настоящих, где речь идет о действительно необычных событиях.

– И к каким, по-твоему, относится эта? – спросил Лоуренс; Фран покачала головой. Похоже, так она давала свой ответ и в то же время показывала, что не знает.

Однако потом ее взгляд устремился куда-то в пространство, и Фран произнесла:

– Я впервые услышала легенду об ангеле от дорогого друга.

Лоуренс удивился. Он не ожидал, что Фран будет говорить о таких вещах. Фран и сама, похоже, это поняла. Она смущенно глянула на Лоуренса, и уголки губ изогнулись в застенчивой улыбке.

– Он сказал, что не помнит, где именно видел ангела. Но его рассказ был почти таким же, как то, что мы услышали здесь.

Глаза, глядящие в прошлое, всегда печальны. В неверном свете очага это было правдиво вдвойне.

– Он мог преувеличивать, но не лгать. И вот, после стольких лет…

– Ты решила, что наконец нашла.

Фран кивнула и чуть расслабила плечи. Лоуренсу показалось, что она разобрала некоторые из стен, что возвела вокруг себя. Он предложил Фран вина. Та взяла чашку без колебаний.

– Я не могу заставить себя поверить, что эта легенда – просто выдумка. Я верю, что она правдива, что что-то и вправду можно увидеть. Та… – взгляд Фран обратился к выдубленной шкуре, перегораживающей вход в заднюю комнату. – Та монахиня пришла сюда, потому что тоже в это верила.

Из-за веры ее прогоняли из городов и деревень, называли ведьмой. Трудно представить, чтобы человек со столь глубокой верой, каким бы чудаком он ни был, гонялся за абсолютно выдуманной легендой. Подобных историй бессчетное число, но лишь особые остаются в памяти и покоряют сердца людей, как эта.

– И я сама верю, что мой друг вправду видел. Видел то, что можно назвать чудом… – Фран слегка опустила глаза, на лице появилась печальная улыбка – явно не обман зрения, порожденный неверным светом очага. – Но самое смешное… что он это увидел и не запомнил, где.

В ее улыбке сквозило почти отчаяние.

Любой хоть немного, но позавидует, увидев такую улыбку. Лоуренс подумал, уж не влюблена ли была Фран в человека, о котором говорила. То, что она использовала слово «друг», казалось попыткой скрыть смущение.

Теперь похоже было, что желание Фран раскрыть истину, стоящую за легендой, – отнюдь не только страсть серебряных дел мастера. В ее сердце жила иная причина, которая и гнала ее столь долгим путем, закончившимся здесь.

Так или иначе, улыбка Фран была полна тумана.

– Ох, нельзя, – произнесла женщина, ставя чашку с вином. Она выпила совсем немного, но, возможно, плохо переносила спиртное. Или же она опасалась, что, если поддастся искушению, ее язык развяжется, и она выплеснет свое сердце.

Повисло молчание.

Лоуренс не удержался и спросил:

– Почему ты мне это рассказываешь?

Фран ответила мгновенно:

– Так я извиняюсь.

– Извиняешься? – переспросил Лоуренс, и тут же за его спиной раздалось насмешливое фырканье.

Повернув голову, он увидел, что Хоро сверлит Фран подозрительным взглядом.

– Там, в торговом доме…

Что-то произошло, что потребовало от Фран извинений? Она имела в виду свою полную несговорчивость? Даже если так, извиняться было бы странно; так что Лоуренс просто сидел с глупым видом и смотрел на женщину. Та, глядя на свое отражение в стоящей на полу чашке с вином, продолжила:

– Я могла говорить с тобой по-другому. Я решила, что ты всего лишь еще один жадный торговец.

– Нет, вообще-то это так и есть…

– Я решила, что карта севера тебе нужна, просто чтобы извлекать прибыль, – Фран подняла голову и виновато улыбнулась.

Накануне вечером Лоуренс сказал ей, что карта ему нужна, чтобы помочь Хоро. Почему же она теперь извиняется? Она извинилась не за свой ответ, а скорее за свою манеру ответа. Странно.

Лоуренс не знал, что сказать; вместо него наконец заговорила Хоро.

– Так что же заставило тебя передумать, а?

Ее голос звучал немного жестковато, но была в нем и нотка веселья. Глянув на ее лицо, Лоуренс увидел тонкую улыбку. Похоже, Хоро была в хорошем расположении духа.

Фран, услышав этот вопрос, медленно подалась назад и стала молча рассматривать Хоро. Какое-то время две женщины общались исключительно глазами.

– Быть может, теперь, когда мы сюда добрались, тебе действительно нужна наша помощь?

Фран медленно кивнула.

Лоуренс по-прежнему понятия не имел, о чем они, но, услышав знакомое слово «помощь», начал смутно догадываться. Однако прежде чем он успел вмешаться, Хоро произнесла:

– Что ж, хорошо.

Быстрота, с которой Хоро согласилась, напомнила Лоуренсу о своем собственном провале в Торговом доме Хьюга. Он раскрыл рот, чтобы сказать что-то, но Хоро хлопнула его по спине и продолжила: