- Часов в девять, успеете?

- Да. Пока, махинаторы.

- А я-то здесь при чем? - улыбаясь возмутился Май. Как-то ненатурально у него вышло. Мы переглянулись и рассмеялись. Я чувствовал потрясающую легкость и какую-то эйфорию. Во мне кипела энергия и хотелось срочно что-то делать. Я схватил Мая за рукав и потащил домой.

- Идем, нам ещё нужно собраться и ничего не забыть.

========== -4- ==========

        Дача встретила нас заснеженными соснами и стылым домом. Папа помог занести сумки и, проведя краткий инструктаж, уехал. Я помогал ему раньше и поэтому знал, как растопить камин и где что лежит. Пока девчонки кутались в пледы и, ёжась от холода, накрывали на стол поздний завтрак, я отправился за дровами и разжёг огонь. Дров было не густо, поэтому, оставив гостей греться, я пошёл колоть чурки, а то придётся это делать в темноте. Я так увлёкся, что даже вспотел и снял куртку. Тот факт, что за мной наблюдают три пары глаз, я осознал не сразу.

- Какой ты, Мельников, сейчас сексуальный, - томно пропела Диана.

- Вы что, уже выпили? - подозрительно поинтересовался я.

- Илья, а ты можешь попозировать вот так? - попросил Май, явно смущаясь.

- А у тебя есть в чём? - удивился я.

- Да, я там... сейчас, подожди, - Мирошенко умчался.

- А я фотоаппарат принесу, он где? - оживилась Диана.

- В рюкзаке, - махнул я рукой на дом и продолжил прерванное занятие.

Май вернулся минут через пять. В руках у него было нечто изумрудное, крупной вязки с каким-то мудрёным узором. Я скинул толстовку и натянул свитер. Он сел на меня, как влитой. Рядом нарисовалась Оля. Восторженно пыхтя, она поправила мои волосы, присобрала рукава к локтю, открывая запястья, а затем подхватила мою толстовку и вернулась на крыльцо, где уже стояла Диана с камерой.

- Ну что ж, детка, покажи мне, как ты любишь этот топор и ненавидишь дровишки, - усмехнулась она.

Если не вдаваться в детали, то фотографии получились неплохие. Весь такой красивый, разрумянившийся я, в обалденно-зелёном свитере, подчёркивающем мои глаза. На фоне заснеженного леса, будто в Альпах. Может у меня получилось бы снять лучше, но и так было неплохо. К тому же своих шедевров я тоже наснимал.

Диана была прирожденной моделью и знала, что делать. Не стояла на месте, как манекен, ради красы, а старалась показать прелесть своего наряда. Работать с ней было одно удовольствие. Мы прерывались ненадолго, перекусить. Снимали на улице, пока не начало темнеть, потом перебрались в гостиную. Дизайн её как нельзя лучше подходил для фото-сессии такого рода: камин, диван, мохнатая шкура на полу, свечи, плед. Короче говоря, всё было очень круто, и я был доволен, как удав. Но любимыми стали не эти кадры.

Оля рылась в сумке с вещами для съемки и выудила оттуда нечто белое и пушистое.

- Ой, какая прелесть! - воскликнула она, - это обязательно надо включить в съёмку.

- Я - недвижимость, - простонала Диана, - Май, давай ты попозируешь?

- Что? Это женский пуловер, - опешил Мирошенко.

- Ты красивый, у тебя андрогинная внешность. Он тебе очень пойдет. Давай наряжайся, а я отдохну, - велела девушка. Самойлова, улыбаясь, протянула Маю пуловер.

- Может завтра продолжим? - робко предложил парень.

- Нет, давай, переодевайся, - поддержал я девчонок. Май вздохнул, но спорить не стал, быстро переоделся и подошёл ко мне. Выглядел он потрясающе в тонком пушистом, удлинённом пуловере. Казалось, он пришёл из сказки или из кино. Его светлые волосы и кожа приобрели тёплый оттенок из-за бликов огня в камине:

- Что мне делать?

Я подумал, что так, как Диана, он не сможет, поэтому схитрил.

- Слушай, ты можешь пока вино открыть? У меня батарейка села - надо поменять, а девчонкам скучно, - попросил я.

- Ладно, - пожал плечами Май и пошёл открывать вино. Я подмигнул улыбающейся Диане, которая просекла, что к чему, и сделала музыку погромче, чтобы Мирошенко не слышал щелчков затвора.

Пока Май разглядывал бутылку, пока открывал её, пока разливал рубиновое вино по бокалам, я успел сделать целую серию снимков. А потом он меня удивил. В какой-то момент посмотрел на меня, будто давно понял, что его снимают. Он взял бокал, отсалютовал мне и хитро улыбнулся. Палец сам нажимал на кнопку, а я просто любовался им сквозь видоискатель. Не так ты прост, да, Маюша?

Вот это фото, где он хитро лыбится, и еще одно, где задумчиво смотрит куда-то в окно, сжимая в тонких, теряющихся в длинном пушистом рукаве, пальцах бокал вина - мои любимые. До сих пор. В уютно пляшущем свете камина мы торжественно распили бутылку вина. Немного поболтали и решили идти спать. Оказывается, быть что фотографом, что моделью довольно утомительно.

Девчонки заняли одну спальню, мы с Маем - вторую. Несмотря на пылающий весь день огонь в камине, в доме всё равно было прохладно. Так что улеглись мы в постель, не раздеваясь, и это меня хоть немного успокаивало. Иначе было бы очень неловко. Май уснул очень быстро, впрочем, я не сильно от него отстал.

Разбудила меня какая-то возня и звуки. Маю снился кошмар, судя по тому, как он метался по кровати. Я попробовал его разбудить и чуть не схлопотал кулаком в глаз. Пришлось принимать радикальные меры. Я навалился на него сверху и прижал к постели брыкающуюся тушку.

- Май, слышишь меня, это сон! - спокойно и уверенно сказал я. Парень пару раз рыпнулся и затих, только головой мотал и... всхлипывал.

Я провел рукой по его щеке и почувствовал, что она мокрая. Что может сниться человеку, что он так отчаянно плачет во сне?

- Май, Май, не плачь, слышишь, - попросил я ласково. Он больше не отбивался, и я рискнул отпустить его. Руки сами потянулись вытереть слезы, а потом меня перемкнуло и я поцеловал его сначала в лоб, потом в глаза, а потом в губы. Меня отрезвил тихий стон Мая.

Я отпрянул от него, как ошпаренный. Вот этого я и боялся, боялся не сдержаться. Всем богам я взмолился лишь об одном, чтобы Май всё ещё спал. Похоже, они меня услышали, и это было облегчением и болью одновременно. Какая-то часть меня хотела, чтобы Май узнал. Я хотел увидеть его реакцию, но в то же время слишком её боялся. Вдруг после этого он не захочет со мной общаться. Я не могу так рисковать! Я пролежал, уставившись в темноту, какое-то время, но скоро сон стал подбираться ко мне. Последнее, что я помню той ночью, как Май подкатился ко мне и прижался, доверчиво сопя в шею.

Весна вступала в свои права, заполняя улицы слякотью, а после - яркими шапочками одуванчиков в редкой пока поросли зеленой травы.

Фото-сессия имела восторженные отклики, причем как на вязальных, так и на фото-форумах. Я стал интересоваться фотографией всерьёз. Начал изучать информацию в Интернете. Мои снимки хвалили. Диана ходила довольная, меняя фотографии в профиле в соцсетях с угрожающей частотой. Маю стали приходить заказы с блога. В основном мелочь, типа шапок или игрушек. Иногда детские вещи заказывали. Теперь каждое изделие мы фотографировали. Марина все еще бесилась и давала понять, что это не скоро закончится.