Однако перед законом Морской был чист, как стёклышко. И выглядел безобидно: худощавый молодой человек с приятным лицом и отработанной дружелюбной улыбкой. Волосы гладко зачёсаны и стянуты в тугой пучок на затылке. Одет бизнесмен был подчёркнуто скромно: черные джинсы, серый джемпер. Но во взгляде, манере держаться, в жестах и даже в добродушной улыбке чувствовались волевая сила, решимость, находчивость и властность.

По тому, какими взглядами обменивались Морской и сидящая рядом Орлова, следователь догадался, что эту пару связывают близкие отношения. Может, прошлым летом и познакомились. Но вот интересно, кто рулит в их паре...

*

Корнеев оценил объем предстоящей работы. Да, двадцать человек, которых надо опросить до 23 часов. А сейчас стрелки часов приближаются к пяти часам пополудни.

Он уже хотел начать с приехавших пообедать - им ведь ещё надо в город возвращаться - но тут вторая молодая мать, сдобная блондинка с сердито кряхтящим бутузом в розовых ползунках, ёрзающим в эргорюкзаке, довольно сварливо заявила, что женщин с маленькими детьми положено пропускать вне очереди, что ей через двадцать минут надо кормить ребёнка, и двум старшим незачем торчать в зале, "где выпивкой воняет и дыма с улицы натянуло", и вообще, они об убийстве ничего не знают, "приехали за минуту до того, как вон та, - кивок в сторону журналистки, - в администрацию прибежала и стала вам звонить". Тут же присоединилась ее кокетливая товарка. Выкатив перед собой коляску, где важно восседал пухлый полуторагодовалый малыш в голубом костюмчике, она сообщила, что ей нужно купать и переодевать ребёнка с дороги, и она подтверждает: они "ваще не в курсах", кого и за что убили потому, что "пять минут как приехали, мы у рецепшен стояли, когда эта, в синем свитере, зашла к админу и сказала про ЧП".

- Кхм, кхм, - прочистил горло адвокат, поднимаясь. - Да! С юридической точки зрения, женщины с детьми до полутора лет, приоритетных прав не имеют...

Обе мамочки густо покраснели и приготовились обрушить на адвоката свой праведный гнев за столь непочтительное отношение.

- Во, самый умный тут нашёлся, - угрожающе протянула блондинка.

- Нормально, вообще! - подхватила рыжеволосая.

Адвокат непреклонно повёл рукой - "Тишина, я ещё не закончил!". И обе дамы подавились неизлитым негодованием. Теперь они смотрели на Гершвина с удивлением. Видно, им давно не попадался человек, которого не напугал их натиск и не заставил стушеваться и отступить.

- Обязанность пропускать вне очереди молодых матерей относится к неписаному этическому кодексу и является исключительно жестом доброй воли интеллигентного человека, - хорошо поставленным голосом, словно выступая в зале суда, продолжал юрист, - и я полагаю, что нас, присутствующих здесь, можно отнести к данной категории. Замечания есть? - обратился он к соседям по залу.

Не возразил никто.

- Пусть поскорее ответят на вопросы и уводят своих шилопопов в номера, - шепнул Наум Веронике, садясь, - а то у меня уже мозги опухли от беготни и визга.

- А я уже грешным делом подумала, что ты интеллигентный человек, - так же тихо ответила Ника.

- Вообще-то для мыслительного процесса больше подходит голова, - ухмыльнулся адвокат.

- Придумайте потом какой-нибудь этический кодекс, чтобы следующими он опросил этих "аглицких леди", - тихонько попросила Тася, указав глазами на двух пожилых учительниц, - а то они уже задавили меня укоризненными взглядами. Снова чувствую себя напроказившей школьницей в кабинете директора.

- Мамик, это что-то новое, - хихикнула Оля, - ты в школе так плохо себя вела, что тебя даже водили к директору? И разве тебя можно чем-то засмущать?

- Да ну, они смотрят на нас, как на каких-то алкашей-дегенератов, - буркнула Таисия, - аж неловко.

- Неловко штаны носить на голове, а шапку- на заднице, - отозвался Гершвин, - ладно, потом выложу спич о том, что интеллигентные люди должны с почтением относиться к старшему поколению.

- Однако я их уже зауважала, - Лиля откинулась на спинку стула и с интересом посмотрела на учительниц. - Если они смогли одним взглядом вогнать в краску Тасю, то я не завидую их ученикам.

- Ученики теперь не те, что были лет двадцать или даже десять тому назад, - возразил Морской, - а уж их родители!.. Видимо, мстят всему учительскому сословию за то, что в свои школьные годы были фактически бесправны перед неограниченной властью учителя. Так что сейчас наоборот, посочувствовать нужно современным педагогам.

Они старались держаться непринуждённо и беседовали на нейтральные темы, чтобы отвлечься от того, что случилось два часа назад.

Вадим Ольминский, вербовщик первого краснопехотского дома терпимости и несостоявшийся хозяин синеозерского секс-бизнеса, был убит. Его ударили по голове в ста метрах от ресторана, где обедали две компании. Вероника, Наум, Виктор, Лиля и Тася знали, что никаких добрых чувств Ольминский не вызывал и что, наверное, у многих людей есть причины ненавидеть его. Так что же случилось, пока они обедали? Было ли это сведением личных счетов или какой-то криминальной разборкой категории "братки не поделили территорию"? И кто это сделал? На турбазу проник посторонний, сделал своё чёрное дело и ушёл незамеченным? Или это совершил один из людей, находящихся на турбазе? Один из персонала? Кто-то из постояльцев гостиницы? Или один из гостей? Вне подозрения только вновь прибывшие, две молодые семьи. Вероника видела, как они парковались и выходили из своего микроавтобуса, когда шла к тем кустам, под которыми уже лежал окровавленный Ольминский. Итак, остаются две учительницы, художник, компания из "Брабуса" и их компания. Ещё не стоит сбрасывать со счетов персонал турбазы. Или все же посторонний? Эти вопросы не давали покоя Веронике.

Она краем глаза покосилась на маленький служебный столик, за которым расположился следователь. Он уже заканчивал опрос второй молодой матери. Орлова попыталась восстановить в памяти все время пребывания на турбазе - с первых минут до момента обнаружения тела; все до мелочей. Проведя множество журналистских расследований, Вероника знала, что важным может оказаться любой, казалось бы, пустяк.

Убийца тоже находился в зале - совершенно спокойный, уверенный в себе и готовый к разговору со следователем. Он уже знал, как отвечать на вопросы и как держаться, чтобы не возникло новых осложнений. Хорошо, что в ресторане царило такое разудалое веселье и после обильных возлияний все то и дело отлучались на несколько минут, так что никто не придал значения его отлучке и даже толком не заметил ее. И замотанный персонал вряд ли считал и запоминал, кто из клиентов сколько раз выбегал из зала - покурить, в туалет, позвонить по телефону или сделать селфи. Да. Повезло ему.

*

Ближе к полуночи Корнеев возвращался к машине, закончив опрос свидетелей. Как он и думал, никто толком не помнил, кто и сколько раз покидал зал. "Да мельтешили все туда-сюда", - сказала одна из "фармацевтических" красавиц. Нужно, конечно, снять и просмотреть записи видеокамер на турбазе. Но беда в том, что они охватывают не всю территорию. Есть несколько "слепых" зон, и тело Ольминского было обнаружено в одной из них.

Персонал турбазы опрашивал майор Перов, но и на них надежды мало - официантки с ног сбивались; диджей и бармен тоже крутились, как белки в колесе, так что вряд ли они смогли бы что-то выделить в окружающем броуновском движении.

Вечера в апреле становились все светлее, и к машине следователь подошёл в синеватых сумерках. Стемнеет только через час. К ночи похолодало ещё больше. Глядя на потемневшую озёрную воду, Корнеев поёжился. Да, сегодняшние купальщики - люди отчаянные. Он бы просто не решился окунуться в Ладогу, тем более зная, что выходить придётся под пронизывающий апрельский ветерок и яркое, но не согревающее солнце.

А по словам опрошенных, в озере купались четверо - Орлова, Морской, Гершвин и Дольская.

Кстати, с последней вышла накладка. Следователь предположил, что заведующая библиотекой Лилия Дольская - это "тициановская" красотка в белом свитере. Но она оказалась студенткой Ольгой Свиридовой, дочерью Таисии Свиридовой. А худенькая шатенка в джинсовом костюме была библиотекарем из пригорода Гатчины. Хвалёная интуиция на этот раз подвела Корнеева.

К нему подошёл Перов, который как раз завершил первичный опрос сотрудников турбазы, и устало закурил.

- Ну, что - будем ждать данных от экспертов, - сказал он. - Послушай, я все-таки кое-что накопал. Кое-кто из работников припомнил, что незадолго до гибели Ольминский беседовал кое-с-кем из гостей, и весьма недружелюбно, - он примостил на капот пухлую папку и полистал. Вот: сначала его видели у фонтана с Гершвиным и слышали фрагменты беседы. Ольминский говорил "не имею чести вас знать" и "что вы себе позволяете", а Гершвин пообещал "ещё встретиться" и нецензурно выражался. Это слышали официантки из ресторана Сухарева и Демьянова и бармен из кафе Иванов. Потом диджей Лукьянов, меняя диски, увидел в окно, - Перов полистал прозрачные файлы с протоколами, - как потерпевший столкнулся у беседки с Виктором Морским и, судя по жестикуляции, между ними тоже произошло выяснение отношений. Потом на крыльцо вышла Орлова, окликнула Морского, сказала, что подали шашлыки, и он вернулся в зал, на ходу сказав Ольминскому что-то вроде "я тебя предупредил". Лукьянов говорит, что завозился с дисководом, который иногда заедает, и поэтому услышал фрагмент беседы. Ну и в заключение, по словам парковщика Липаева, - Перов пролистал ещё несколько файлов, - он видел, как на главной аллее курила Свиридова. Когда Ольминский пытался пройти мимо...