— Все нормально, — сказала Кэми, — Хотя, в обмен я попросила бы тебя об услуге. Так как ты не пролил свет в своем интервью на все инкриминирующие детали, которые я так жаждала, хочу, чтобы ты помог мне написать статью о вашем возвращении в Англию.

— Возвращении? — спросил Эш, — Я еще даже не родился, когда родители уехали.

— Моя статья все еще называется "Линберны вернулись", — проинформировала его Кэми, — И мы бы сфотографировали тебя всего такого в образе помещика, снаружи на холме. У тебя есть, скажем, старомодная белая рубашка? Потому что ты должен надеть ее и, возможно, она должна быть мокрой, будто ты плавал в озере.

— И что же это будет за озеро? — рассмеялся Эш.

— Да любое, в лесу есть два озера. Это неважно.

— Починка машины не такое уж большое одолжение, — сказал Эш, — Если хочешь заполучить меня в мокрой белой рубашке, тебе придется сделать кое-что другое.

— Правда? — Кэми подняла брови.

— Покажешь мне окрестности? — предложил Эш, — Я слышал, что есть хорошее местечко, называется "У Клэр". Эм…у тебя сильно бдительная мама?

Кэми позволила себе впасть под влияние его очарования.

— Она мной ужасно пренебрегает. Это, в каком-то роде, даже трагично.

— Отлично, — глаза Эша просияли.

За всю жизнь у Кэми был ровно один бойфренд, да и тот, его звали Клод, был другом по колледжу брата Анджелы и ужасной ошибкой с козлиной бородкой. Иногда парни говорили, что она симпатичная, а иногда они осматривали ее и находили круглолицей, либо странно одетой, либо, что всегда была определенным риском, выглядящей так, будто она слушала голос у себя в голове.

Она определенно не привыкла к вниманию со стороны таких привлекательных парней. Кэми отвела взгляд от Эша и уткнулась им в гравий на парковке.

— Так, — сказала она, стараясь говорить легкомысленно, — почему у тебя отвратительное настроение? Кто-то в школе тебя достает? Можешь со мной поговорить, я знаю каково это. Как обычно, все так жестоки с гламурными парнями, живущими в больших поместьях.

— Моя тетя с кузеном только приехали, — сказал Эш своим обычным легким тоном, — Мы все еще разбираемся с вещами, чтобы он мог пойти в школу, поэтому ты еще не испытала сомнительного удовольствия от встречи с ним. Мы не особо ладим.

Кэми подняла взгляда на Эша и увидела, что он изучает ее. Его привычное приятное выражение лица вернулось.

— Позволь мне еще раз упомянуть поместье, — сказала Кэми, — Поселите идиота в южном крыле и не будете видеть его неделями. Или заприте на чердаке. Закон будет не на вашей стороне, но буквальный прецедент вы создадите.

Эш выглядел слегка озадаченно, но все равно улыбнулся шутке.

— Возьму твое предложение на заметку. Могу я подвезти тебя?

— Не, приятель, не очень-то я доверяю твоей машине, — сказала Кэми, — Слышала, что у тебя были какие-то проблемы с ней.

Она всегда разговаривала с Джаредом по дороге домой. Кэми потянулась к их связи, как только вышла за школьные ворота, давая ему знать, что в следующий раз, когда она услышит крики в лесу, они проведут расследование.

Ни один из них не упоминал их последнего разговора.

Этой ночью Кэми чуть ли не подпрыгивала каждую секунду в ожидании крика в лесу и старалась не думать о Джареде, поэтому не могла уснуть. В результате весь следующий день она ходила из класса в класс пошатывающейся походкой. Анджела устала спрашивать её, что не так, и просто подталкивала подругу через коридоры в нужном направлении. Кэми вздохнула с облегчением, когда прозвенел последний звонок, и она могла, спотыкаясь, брести домой.

День Кэми еще не закончился. Её отец встретил дочь у дверей и спросил не сможет ли та приглядеть за своими младшими братьями, пока он закончит свой большой проект. Кэми была к этому привычной. К счастью, Тен с Томо были поглощены телевизором, так что она могла спокойно подремать, свернувшись калачиком на подоконнике.

Разум Кэми раскрылся на встречу Джареду, без их обычных барьеров. Она не могла перестать думать о том, что скоро, возможно, потеряет его, и Кэми все время неосознанно тянулась к нему. Если он исчезнет, то она перестанет то и дело отвлекаться, и станет чуточку нормальнее. Её мама будет так этому рада. Все подумают, что так для неё будет лучше. За исключением самой Кэми, которая так не считает. Не тогда, когда, каждый раз при мысли о потере Джареда, ее сердце начинало учащенно биться от ощущения абсолютного одиночества и горя, и все, о чем она могла думать, — как она будет скучать по нему.

Если она думала о нем как о реальном человеке, каким бы ненормальным это ни было, все менялось. Она смогла бы пережить разрыв их связи, если бы это сделало его жизнь лучше.

"Я вот тут подумала, что может…" — сказала Кэми, и мысль о нем, о том, что лучше для него, была такой устойчивой, так что он знал, что она уверена в этом. "Может, для тебя все обернется к лучшему, если ты сделаешь то, чего хочет твоя мама. Может быть, это правильно".

Джаред сказал: — "Мне плевать".

Слишком много их стен пали под напором их общего горя, открывая канал между ними. Она должна отступить. И отступит, ей всего лишь нужна минутка.

"Я не хочу быть в здравом уме. Я не хочу быть "нормальным", — сказал Джаред. — Я просто хочу тебя".

Кэми прижалась щекой к прохладному оконному стеклу. Как будто на мгновение он стал реальным, как будто он был так близко, словно их разделяло всего лишь оконное стекло. А его едва ли можно назвать преградой.

Затем чему-то, увиденному по телевизору, рассмеялся Томо. Кэми вернулась в реальный мир, чтобы понять, что так развеселило Томо и перехватить обычно серьезный взгляд Тена, который вспыхнул пониманием за стеклами его очков. Вернуться снова к происходящему у неё дома.

Этой ночью Кэми опять разбудил крик. Она тут же поднялась, смахнув свой будильник и последний мистический роман "Нечестивый мезонин" в процессе со своего прикроватного столика. Затем она быстренько откинула одеяло и схватила фонарик. Он был именно там, где она его оставила, втиснут между книгами и ночником.

Кэми схватила своё пальто, сунула ноги в туфли, и бросилась вниз по лестнице, в ужасе от того, что крики могут прекратиться, прежде чем она доберется до того места, откуда они раздаются.

Дверь их дома, как правило, была закрыта на защелку, но та поднималась легко, дверь бесшумно распахнулась, и ночной воздух, повеявший прохладой, погладил её по волосам.

"Джаред", — сказала Кэми, потянувшись к нему. — "Хочешь отправиться на поиски приключений?"

"Ты еще спрашиваешь?!"

Кэми чрезвычайно обрадовалась тому, что он все еще был с ней. Она сделала шаг и вышла на садовую дорожку, осторожно закрывая за собой дверь. Там где кончается сад, начинается лес. Почти наступила осень, а на деревьях еще было полно листвы. Но деревья, казались более смиренными и закрытыми, будто они хранили некие тайны. В темноте Кэми не могла разглядеть лес за деревьями. Она включила свой фонарик и кружок света, наконец-то, отыскал тропинку в лес.

Кэми отправилась в путь. Здесь ночь ощущалась по-другому, словно деревья, изгибающиеся у неё над головой, утяжеляли воздух своим присутствием. Крик становился всё тише. Этот звук раздавался откуда-то издалека, но теперь, когда Кэми прислушивалась, ей казалось, что она слышит еще и плач. Она не знала, как могла спутать этот звук с детскими голосами.

Кэми спешила, её ноги летели над корнями деревьев, ветками и листьями, едва луч фонарика успевал их обнаружить.

"Потому что Боже упаси, если мы опять пропустим крик", — сказал Джаред, становясь более настороженным по мере их приближения. И у Кэми возникло такое чувство, будто он, защищая её, вытянул перед ней руку.

Звук был ужасным и он раздавался рядом.

"Я не хочу упустить этот крик", — сказала ему Кэми. На бегу, она сунула руку в карман своего пальто и обнаружила свой телефон и ключи. "Я хочу застать их на месте преступления".