Но сегодня я смогу сделать исключение. Для Кеннеди. Потому что я хотел, чтобы она была рядом. Для ее и моего комфорта. Я хотел, чтобы она всегда была у меня перед глазами.

Я открыл дверь, отнес ее к кровати и аккуратно положил ее на кремовое одеяло. Она тут же повернулась на бок и свернулась калачиком в позе эмбриона.

– Вот, – сказал я, доставая воду и таблетки из кармана. – Это должно помочь.

Я открыл бутылку и достал для нее одну таблетку. Она взяла таблетку, запихнула ее в рот и запила глотком воды. Она вздрогнула и протянула мне бутылку.

– Спасибо тебе.

– Очень скоро тебе станет только лучше.

Я поставил воду на тумбочку. Несколько минут мы оба молчали.

– Тебе не обязательно оставаться, Риз. Со мной все будет хорошо.

– Я не уйду, пока не буду знать, что с тобой все в порядке.

– Я уже в порядке. Это просто морская болезнь.

– Как бы то ни было, я останусь.

Я услышал ее вздох, но она не спорила. Я подошел к стулу в углу комнаты и сел, наблюдая за тем, как лицо Кеннеди медленно расслаблялось, дыхание становилось ровным и глубоким. Я чувствовал себя беспомощным, но я понимал, что сделал все, что можно было сделать. Она права. Я мог уйти, и с ней все будет в порядке. Проблема в том, что я не хотел уходить. И для меня это, действительно, было проблемой.