Он откинулся назад, чтобы помочь мне снять его рубашку и нетерпеливо отбросил ее куда-то на землю, прежде чем его губы снова припали к моим, и он почувствовал мою страсть своим собственным пылающим огнем.

В тишине летнего дня под защитой уединенной поляны, Риз раздел меня и осторожно положил на ложе из густой травы. Он уткнулся носом мне в шею и поцеловал грудь. Он ласкал мои соски и сжимал мои бедра, наслаждаясь каждым дюймом моего тела, пока я почти не захлебнулась желанием, от потребности, чтобы он вошел в меня.

Я находилась на грани внутреннего беспредела, когда Риз откинулся назад и вытащил из кармана маленький пакетик, прежде чем снял шорты. Он стоял передо мной обнаженный, с загорелой кожей и упругими мышцами. Я наблюдала, как его бицепсы двигались, а живот подергивался, когда он зубами открывал пакетик и надевал на свой член презерватив.

В какой-то момент мне захотелось зажмурить глаза от мысли о том, что его член окажется внутри меня, но я не стала делать этого. Я не хотела упускать ни одной мельчайшей детали, ни одного мгновения, ни одного взгляда. Я не хотела упустить даже малейшие оттенки выражения его лица.

Когда Риз оперся на руки и, нависая надо мной, посмотрел мне в глаза, сколько прошло времени, я не знала – может быть, доля секунды, а может быть, и вечность. Наконец он заговорил.

– Я никогда не встречал никого похожего на тебя. И что бы ни случилось, я никогда не забуду этот прекрасный день, это прекрасное лето.

Я уткнулась лицом ему в грудь, когда Риз вошел в меня. Он гладил меня по волосам и шептал что-то успокаивающе, пока боль не стихла. Я пыталась откликнуться на его ласки, пронзающие меня. Но все это было омрачено болью, которую я чувствовала в своем сердце. Где-то в глубине души я знала, что больше никогда не увижу Риза. Как бы сильно он ни хотел спасти меня, у него это не получится. Он не сможет. У него не было шансов. И я думаю, он это тоже понимал.