— Правда? — мое горло сжалось, и потрясенная я уставилась на дверь. Вот это да. Я на самом деле не знала, что сказать. Он едва знал меня и все равно пришел бы на помощь? Может Мал Эриксон и был плохишом, но еще он был хорошим человеком.

Одним из тех людей, которые мне очень сильно нравились.

— Да. Конечно. Будет весело, Энн, — сказал он, его голос был слышен у самой двери. — Подождешь и увидишь.

— Хорошо.

Он говорил так, словно хотел, чтобы я ему поверила. Что самое забавное, я так и сделала.

Я начала получать сообщения от Мала прямо перед обедом.

Мал: Проснулся

Энн: Доброе утро

Мал: Собираюсь на пробежку с Джимом

Энн: Повеселись!

Мал: Вернулся с пробежки, обедаю

Энн: Ок

Мал: Где находится очиститель?

Энн: Чтобы очистить что?

Мал: Пицца взорвалась в микроволновке

Энн: Распылитель под раковиной

Мал: Когда будешь дома?

Энн: В 5:30

Мал: Скучно

Энн: Извини

Мал: Что делаешь?

Энн: Прямо сейчас работаю. Нужно идти. Поговорим позже.

Мал: У тебя отстойный вкус в музыке

Энн: Спасибо

Мал: Серьезно, нам нужно будет об этом поговорить, потому что он действительно ужасен. Всему, кроме «Стейдж Дайв», придется уйти.

Энн: Подожди. Что ты делаешь?

Мал: Исправляю это

Энн: Мал, какого хрена ты делаешь?

Мал: Создаю тебе новый плейлист с приличным дерьмом. Успокойся

Энн: Ок, спасибо

Мал: Опять скучно

[5]

Кто-то кричал. Этот кто-то был мужчиной. Затем к нему присоединился еще один мужской голос, шум раздавался за стеной моей спальни. Я вскочила озадаченная, но уже полностью просунувшаяся. На маленьких часах возле моей кровати подсвечивалось зеленым цветом время — 5:15.

Черт, было рано.

Из-за ночных привычек Мала у меня выдалась не самая лучшая ночь для сна. Когда он наконец-то вернулся домой после одиннадцати, он обливался потом. К этому времени я уже легла спать и, наполовину сонная, вытащила свою сожалеющую задницу, чтобы проверить, нужно ли ему что-нибудь. Он сказал, что скоро пойдет спать, так что я вернулась в кровать. Но несколько часов я лежала, слушая, как он скитается по квартире. Он смотрел телик, разговаривал по телефону и часами что-то напевал. Вообще-то, я не была против того, что он напевал. Это было довольно мило. Хотя напевание чего-то из репертуара дэт-метал оказалось более артистичным, чем можно было себе представить. Я все-таки уснула под какую-то песню из «Металлики». Боже милостивый, какими же странными были мои сны.

Но почему Мал не мог заснуть?

Криков стало больше. Я сползла с кровати и направилась к двери во фланельной пижаме, не расчесанная и тому подобное. В гостиной Мал стоял ко мне спиной, закрывая собой проход к входной двери. На нем была только пара черных боксеров. Не то чтобы я жаловалась, потому что, боже, у него такая задница. Я почти потеряла дар речи. Уж не знаю было это из-за того, что моя челюсть упала на пол, или из-за того, что язык застрял в горле. Оба варианта могли соперничать между собой.

— Даже если ты и друг Тыковки, то это не подходящее время для визита, — прошипел Мал.

— Ты кто еще, нахрен, такой и почему ты называешь Энн Тыковкой?

Это был Рис, и в его голосе слышалась отчетливая ярость. Я бы даже сказала неистовая ярость.

Мы с боссом не посвящали друг друга в подробности своей личной жизни. Мы были только друзьями. Так что то, что полуголый парень отвечает на звонок в мою дверь в странное время, на самом деле, было не его собачьим делом.

— Доброе утро, — сказала я, выпрямляясь.

Мал бросил на меня недовольный взгляд из-за плеча. Несмотря на то, насколько хорош был диван, наверное, я бы тоже прибывала в плохом настроении, если бы спала на нем. Может, поэтому он так долго и не ложился спать. Он заказал еще одну кровать в комнату для гостей, но по какой-то причине ее еще не доставили. Этим вечером я спрошу у него, возможно, он захочет поспать вместе со мной на моей кровати. Просто как друзья.

С руками, упершимися в бедра, его плечи казались отвлекающе широкими. Я не была пушинкой, но если бы он был готов поймать меня с вытянутыми руками, то я бы в них прыгнула. Заглянув в прошлое, до всего этого дерьма с мамой, можно увидеть, что я была другой, храбрее. Нечто в Мале напоминало мне, какой ищущей адреналина девчонкой-сорванцом я была. Я соскучилась по ней. Она была веселой.

— Ты разбудил ее, козлина, — на этот раз Мал говорил не так легко и непринужденно, когда задавал жару Рису. — Ты хоть представляешь, через какое стрессовое дерьмо она недавно прошла? К тому же прошлым вечером ей пришлось работать допоздна.

И несмотря на то, с каким спокойствием Рис относился к работе, этот комментарий не сулил ничего хорошего.

— Мал, все в порядке. Это мой друг и босс, Рис.

— Рис? — усмехнулся он. — Это с ним ты разговаривала по телефону на вечеринке?

— Да.

— Ха-х. Я думал, это была цыпочка.

— Подумай еще раз, — Рис протолкнулся мимо почти что обнаженного барабанщика, чтобы сунуть коробку с пончиками мне в руки. Пончиками-вуду. У меня потекли слюнки, несмотря на ранее время и мужское противостояние.

Ну, а если честно, частично, конечно же, из-за них, да.

— Какого хрена происходит, Эй? Что это за мудак?

— Рис, так вести себя не круто.

Его налитые кровью глаза гневно сверкнули, а темные волосы торчали в разные стороны. Запах спертых духов кружил вокруг него, как миазмы. Также я поставила под вопрос еще трезвость, поскольку его движения казались несогласованными. Перед нами стоял человек, который еще не добрался до кровати.

По крайне мере, до своей кровати.

— Эй? — спросил Мал, скрещивая руки на груди. Он обернулся и подмигнул мне. — Ты обращаешься к ней на «Эй»? Что, выговорить ее имя полностью для тебя слишком тяжелое обязательство?

Из меня вырвалась смешинка. Затем я попыталась превратить ее в кашель. Рис выглядел не убежденным, но мне было все равно. От облегчения я почувствовала слабость в коленях. Мой Мал вернулся, разбрасываясь шуточками и улыбаясь. На этот раз настоящей улыбкой, а не той черствой маниакальной пародией улыбки, как в прошлую ночь.

Это было потрясающе. Я и в самом деле могла видеть, как нахохлился Рис. Может Мал и был на полголовы выше него, но насилие даже не рассматривалось. А тем временем по Малу можно было сказать, что он забавлялся. Его поведение — то, что ему было пофигу, в действительности служило огромной частью его очарования. Никогда прежде я не встречала никого, похожего на него.

Не сказать, что он бы не смог повалить Риса. Не сомневаюсь, что он мог постоять за себя.

— Почему бы мне не сделать кофе? — я сделала нерешительный шаг в сторону кухни, надеясь, что кто-нибудь за мной последует. Никто из них не собирался этого делать. Ни один, ни другой не сделали шага, так что я осталась на месте.

Брови Риса сошлись на переносице.

— Даже для съема ты могла бы найти кого-нибудь получше, черт возьми.

— Что? — мало того, что это было сказано довольно грубо, так еще даже и близко не было правдой.