"Касс явился, что ли? - подала голос Совесть. - Давно пора, интересно, где пропадал, красавчик?"

   Не успел Рич удивиться, откуда эфемерное существо может знать, как выглядит Касс, как Совесть продолжила после паузы:

   "Давненько не встречались, почитай уже годков двести..."

   Интересно, а у Совести глаза, что ли, есть? Откуда? Физическая оболочка? И как она, эта вредина занудная, выглядит вне, так сказать, своего носителя? Подобные мысли отвлекли колдуна от мрачных размышлений на тему собственной безвременной кончины. Появление ангела положительным образом сказалось на его настроении. Он немного приободрился и вновь поверил в себя, в то, что сможет, если потребуется, совершить невозможное.

   - Так, Рич. Из этого дома, к сожалению, выхода нет, - с таким неутешительным заявлением вернулся Касс. Глаза его, кроткие, печальные, смотрели на подопечного с неподдельным участием - видимо, страшная обида была на некоторое время забыта перед лицом реальной опасности. - Купол мощный, первого уровня, пробить его твоих умений не хватит. У дверей два охранника, обыкновенные люди, но и им ты не соперник в нынешнем состоянии. В конце коридора - тоже пост. И зачем, скажи мне, ты сюда сунулся? Кстати просто для сведения - ты находишься в камере, в подвале, десять метров ниже уровня земли, то есть очень глубоко. Над тобой - жилой дом, принадлежит некоему колдуну, имя не расслышал, странное какое-то, то ли Дир, то ли Тир. Я поспрашивал у своих - он силен, с ним даже император не рискует связываться. Не наш, нет, ты находишься в Калерии. Так что, у тебя есть какие-то предложения? Чем я могу помочь?

   Рич, если честно, не знал. То есть была у него одна мыслишка, только как донести ее до Касса - вот вопрос. И сработает ли она? Вариант-то хлипкий, ненадежный, но на безрыбье и рак - рыба. Утвердившись в мысли, что попытаться стоит в любом случае, Рич озадачился проблемой межличностного общения. Ладно, попробуем следующим образом. Колдун выразительно кашлянул, привлекая внимание ангела. Голубые глаза уставились на него с кротким любопытством. На лице было написано внимание и желание помочь.

   А потом было шоу...

   - ...Грудь? О, Истина, это грудь? Женская, я правильно понял?

   "Да, да, да, да! Убейте кто-нибудь этого придурка! Да, грудь, да женская, мать ее"... - мычал Рич в приступе бешенства. Каждое движение причиняло невыносимую боль, перед глазами все плыло, то и дело приходилось опираться о стену, чтобы не упасть, а этот... нытик - все одно ничего не понимает!

   - ... одежда... платье в пол и... трусы? Нет? Длинные трусы? Панталоны, что ли? Будешь так крутить головой, отвалится. Трусы с оборками и карманами? Видимо, я отстал от современной моды... Нет? Великая Истина, я не понимаю твоих жестов! Аааа... фартук, ну так бы сразу и... ладно, ладно, не кричи так громко, сейчас стража прибежит.

   "Нет, сам его задушу! Я его собственными руками прибью, и боги меня за это простят!"

   - Когда ты там мычишь, Рич, то становишь и впрямь похож на быка. Не делай так больше... девушка в фартуке... метелка? Ааа... метет... убирает... служанка? Понял. Нюхать пол? Не буду, здесь воняет... Как тебе не стыдно? Что это ты делаешь? Ах, найти служанку... да их тут много, какую именно? Небольшого росточка... а это сейчас ты что показал так выразительно?..

   "Может, я с ним поговорю? Мы вроде как общались раньше, а с моим братишкой он до сих пор дружит", - предложила Совесть, когда Рич полностью исчерпал запас терпения как своего, так, по всей видимости, и ангельского, и сидел на полу, осторожно обхватив многострадальную голову ладонями и тихонько покачиваясь из стороны в сторону. Нет, если дело так пойдет и дальше, то он самостоятельно убьется об стену, лишь бы больше Касса не видеть. От долгой нагрузки все тело нестерпимо болело, многие раны открылись, и кровь засочилась на пол. И чего я добился? - спрашивал себя Рич с тоской. - А ничего. Ровным счетом, кроме еще одного подтверждения того факта, что выбраться отсюда живым мне не светит.

   И тут возникла Совесть со своим предложением. Сначала Рич не поверил собственным ушам - то есть эта... стерва прекрасно могла рассказать Кассу о происшедшем, но предпочла поиздеваться? Не в силах сдержать праведное негодование, колдун зашелся яростным воем.

   - Да тише ты, - зашикал на него Касс. - Что расшумелся?

   Рич угрюмо глянул на ангела и еле заметно пожал плечами. Потом, все потом. Он со всеми поквитается, но позже, когда опасность останется позади.

   - Да? Рад тебя слышать, милая. Сколько лет, сколько зим. Да, говорил, но ты же знаешь Петра - семь пятниц на неделе. Нет, свои отношения выясняйте сами, знать не хочу, кто из вас кого на том празднике нектаром облил и в вазу с салатом окунул... без меня, без меня, уважаемая... лезть в семейные разборки - сама знаешь, чем это обычно заканчивается для посторонних... Ты можешь толком объяснить, чего хочет мой подопечный?

   Следующие пять минут в камере царила гробовая тишина. Касс и Совесть общались без слов. Рич сидел, прислонившись к стене, полностью лишившийся сил и желания предпринимать хоть что-либо. На него ни с того ни с сего накатила странная апатия. Добровольный уход из жизни стал казаться очень заманчивой перспективой. Колдун закрыл глаза и вяло подумал, что ему такой настрой несвойствен. Но, несмотря на мелькнувшую мысль о нелогичности собственных порывов - ведь еще пару минут назад он кипел, жаждал боя, реванша за проведенный в пыточной камере час, Рич все больше поддавался меланхолии, становился безразличен к своей дальнейшей судьбе. Когда и куда делся Касс, колдуна не интересовало, он едва заметил уход ангела. Его тело расслабилось, обмякло, он перестал ощущать холод и боль, твердый сырой камень больше не доставлял неудобств. В голове воцарилась пустота - без мыслей, без переживаний и размышлений. Рич вздохнул - пора, пора отдохнуть. Закрыть глаза, отпустить на волю самого себя и шагнуть вперед. Согласиться на покой, мягкий, как перина, вечный, как сама жизнь. Все остальное - тщета и суета. Это же так просто - сделать шаг. А там, за гранью, тебя ждет сказочная награда... исполнение любого, самого заветного желания...

   Мечтания Рича были прерваны самым жестоким, а главное, знакомым, образом - хлесткой пощечиной. Голова колдуна дернулась в сторону, боль вернулась неожиданно и сразу во всем теле. Рич закричал - хрипло, негодующе, всеми фибрами души желая остаться в блаженном забытьи. Нелепо взмахнул руками, но достать невидимого врага не сумел. Наверное, надо было сначала открыть глаза.

   - Дело плохо... - прошептал женский голосок. - И надо ж мне было по магазинам отправиться так не вовремя... мучайся с ним теперь... Эээй, горемыка, ты меня слышишь? А ну немедленно очнулся и прекратил дурака валять... и когда это папочка успел заклинание забытья сотворить?

   Несильные хлопки по щекам заставили Рича поморщиться от боли, недовольно просипеть:

   - Отвали... - и ощутить, как чувство дежавю накатило повторно и со страшной силой. Пощечина - и он может говорить? Когда-то это уже было? И может, стоит все-таки открыть глаза? Или еще полежать тушкой? Хотя камень холодный, зараза, простудишь что важное, потом бегай по урологам, лечись.

   Ленивый туман в голове немного развеялся, неохотно отпуская законную добычу, апатия ушла, и Рич разлепил ресницы, попутно пытаясь понять, что же все-таки сейчас произошло. Над ним склонилась давешняя девица - то ли служанка, то ли любовница, то ли дочь, то ли жена. В общем, та на редкость непочтительная особа с тяжелой рукой. Уже два раза Рич ловил от нее оплеухи, и подозревал, что третьей просто не переживет.

   Девица выглядела скорее раздосадованной, чем встревоженной.

   - Чего разлегся? - спросила без тени сочувствия. - Вставай, давай. Раз уж ты такой бестолковый, придется помочь. Иначе папуля тебя по стенке размажет в следующий раз.