— Дай мне посмотреть, — сказал он, после того, как я запрыгнула на сиденье. Я показал мой правый локоть.

— Ты всегда получаешь травмы на моих вечеринках, — сказал он мне, игриво нахмурившись.

— Это из-за Бекки! Она поставила мне синяк из-за своего вращения бедрами в последний раз. — Чертова Бекка. Она хуже, чем Шакира.

Он рассмеялся и отступил назад.

— Если он все еще будет болеть, после того как мы поедим, я отвезу тебя, чтобы его осмотрели. И я должен услышать больше истории об этих вращениях бедрами.

Я засмеялась и пристегнулась.

— Хорошо. Я объясню по пути.

Я ожидала, что мы пойдем в ресторан, как большинство нормальных людей, но Лиам заказал еду в машину и затем через несколько минут официант выбежал с нашим заказом. Лиам щедро наградил его чаевыми, прежде чем передал мне пакет с едой.

— Извини, что мы не заходим, но пресса может разгуляться, особенно сейчас, когда ты «восходящая звезда футбола».

— Что? Это где-то напечатано?

— Это было заголовком «И-Эс-Пи-Эн» статьи на днях. Никто не упоминал это?

Я покачала головой. Кто должен упоминать это? Мои друзья не проверяют «И-Эс-Пи-Эн», мой отец занят на работе, а моя мама слишком занята, отправляя мне посылки с гостинцами.

Хотя я, правда, не возражала незнанию о статьи. Мне не нужно было, чтобы что-нибудь еще было в моей голове.

— Я не хочу читать это, но ты должен сохранить ее для меня, так что я смогу прочитать, когда мне исполнится шестьдесят, — засмеялась я. Когда мне нужно будет цепляться за дни моей славы.

— Сохраню... но ты в порядке, что мы поедим здесь? — спросил он, глядя на меня осторожно.

Его вопрос почти разрушил счастливый момент. Когда мы были на вечеринке, все стало казаться нормальным, но это, потому что мы были изолированы в нашем собственном крошечном мирке.

Никаких «старичков», никакой прессы и никаких обожающих фанатов. Сейчас это была совершенно другая история, и реальность нашей ситуации начинала тонуть. Мы не могли выйти из его машины в страхе, что кто-то может узнать нас, и история просочится в прессу.

Но у нас еще было некоторое время, чтобы жить в стране грез. Когда я вернусь домой, то побеспокоюсь о последствиях своих действий, но сейчас я просто ценю этот момент с ним.

— Что ты заказал? — я улыбнулась, спрятав свои мысли на потом.

— Курицу и вафли. Тебе понравится, — ответил он с уверенностью.

— Ох, я не люблю курицу и вафли, — пошутила я.

— Ой, да прям,— он подмигнул, готовясь укусить и передать мне.

— Ты не возражаешь, если мы поедим в твоем навороченном автомобиле? — спросила я, глядя на красивую кожаную обивку.

— Ее можно почистить, и эта еда того стоит.

Потому что это было со мной или потому что ему, правда нравились курица и вафли?

После того, как я попробовала кусочек, я испугалась, что скончаюсь.

— Святое дерьмо, так вкусно! — воскликнула я, откусив еще два раза.

— Ну, я полагаю, что знаю, куда возить тебя, чтобы откормить, — рассмеялся он, прежде чем откусить кусочек своего собственного.

Мы ели в тишине некоторое время. Ну, он был тихий. Я стонала и охала в блаженстве насчет кленового медового масла, которое они использовали, чтобы покрыть вафли.

— Ты знаешь, что вероятно больше не стоит, чтобы нас видели вместе на этих вечеринках, — заявил Лиам, застав меня врасплох.

Я прожевала остатки своего кусочка.

— Ты вероятно прав, — согласилась я с ним, хотя его заявление заставило меня чувствовать себя нехорошо. Он снова сожалел обо всем? Нет. Он был умнее.

— В любом случае я, правда, не очень люблю их, — продолжил он, глядя в переднее лобовое стекло.

— Почему тогда ты живешь в этом доме? Я не понимаю это, не хочу быть грубой, но кажется у тебя достаточно денег, чтобы выехать из этого зоопарка.

Лиам улыбнулся.

— Я владею этим домом и позволяю некоторым парням из команды платить за аренду. Мой собственный дом ремонтируется, так что сейчас я остаюсь здесь. Это обычно очень весело, но они закатывают слишком много вечеринок в последнее время.

Он владел домом? Это было впечатляюще.

— Ты не возражаешь, что они устраивают вечеринки в твоем доме?

— Это не так плохо, это что-то вроде пунктика: веселиться до упаду, прежде чем успокоиться.

Конечно. Они все молодые, привлекательные спортсмены. Лиам все еще был на стадии веселых вечеринок.

Я опустила вилку обратно в пакет и прочистила горло.

— Я вроде устала, — сказала я, откидываясь на сиденье.

Он отвлекся от переднего окна и сощурил глаза. Наконец он сказал:

— Да, в любом случае уже поздно.

Я думала, что отбросила свои негативные мысли, пока не вернулась домой. Я была неправа. Чувство затонуло, как только он привлек внимание к факту, что мы не должны быть увидены вместе. И это только ранило сильнее, потому что он был абсолютно прав. Мы были неосторожны, пытаясь отодвинуть границы, не взвешивая последствия.

Когда мы приехали к моему дому, Лиам остановил машину на несколько домов ниже, чтобы никто не мог увидеть нас. Мы сидели, смотря на лобовое стекло, в абсолютной тишине, пока ночь распростиралась вокруг нас.

Когда он повернул свою голову ко мне, я могла почувствовать это. Я могла чувствовать, как его глаза пробегали по моей коже. Я сглотнула и уставилась на приборную панель, стараясь сохранять голову ясной. Все это было так запутано. Я знала, что Лиам не был хорошим выбором для меня, так почему я не могла выйти из его машины? Это было бесполезно, чувствовать его глаза на мне, будто его пальцы, скользящие по моей коже. Я закусила свою нижнюю губу, пытаясь подавить желание, проходящее сквозь меня.

В одну секунду я была в своем собственном мире, а в следующую Лиам расстегнул мой ремень безопасности и притянул меня к себе на колени. Каждое последствие, что порхало в моем разуме только секунды назад, уже не казалось таким актуальным, как наши губы, сливающиеся вместе. Его рот был на вкус, как сладкий сироп, когда я погрузила свои пальцы в его взлохмаченные волосы.

Мы всегда разгонялись ровно за три секунды.

Он запустил свои руки под юбку к краю моего белья.

У всего есть последствия.

Я прикусила его губу, подстегивая его.

У всего есть последствия.

Его пальцы обогнули материал, заставив меня выгнуть спину.

Он отстранился, разделяя нас на дюйм, достаточно чтобы остановить химическую реакцию, которая проскакивала между нами.

— Тебе нужно немного поспать, — пробормотал он так, что его дыхание ощущалось на моих губах.

— Нет.

Край его рта изогнулся.

— Да.

Я сглотнула, пытаясь восстановить самообладание.

— Я сожалею, что это нелегко, — пробормотал он, уменьшая мое беспокойство достаточно, что бы я могла ответить на его извинения игривостью.

— Не за что извиняться... это был лучший прощальный поцелуй, что у меня когда-либо был.

Когда я была с ним, не существовало никаких последствий.

— О чем вы говорили с Пеном прошлой ночью?

— В основном о свадьбе. Где хотим купить дом и растить детей, — ровно ответила Бекка. Мы лежали и болтали, после того как она разбудила меня, прыгая на моей кровати несколько минут назад. Я вытащила из-под нее одеяло, она упала и не поднялась.

— Ох, это круто. Не забывай обо мне, когда потащишь детей на футбольную тренировку.

Бекка перевернулась и подперла голову руками.

— Эу. Нет. Прекрати. Мы не говорили ни о чем важном. Я была довольно пьяной, так что уверена, пыталась много шутить, но он не возражал.

Я улыбнулась.

— Какие-нибудь шалости, когда он подвез тебя после вечеринки?

Бекка нахмурилась.

— Nada. Ничего. Он, правда, был милым и проводил меня до двери, решив пообниматься, что почти так же плохо, как «дать пять». Нет, «дать пять» — лучше, потому что тогда мы могли бы посмеяться, и он бы подумал, что я выглядела так очаровательно, пока смеялась, что захотел бы меня поцеловать.