Он не надел шлем и не предложил мне. Я ожидала, что он обернётся и обеспечит меня большим количеством информации или каких-то указов, но всё, что он сделал — вытянул руку, схватил мою и положил её себе на бедро. В тот момент, когда моя рука оказалась на нём, он отпустил меня, неосознанно, давая мне безопасную гавань, но с якорем, уже презираемым мною.

Я с тоской посмотрела на здание, где мой брат с отцом смешались с толпой модниц и единственным миром, виденным мной. Я безмолвно молила их подбежать ко мне с криками «мы тебя разыграли» и рассмеяться над моим ошеломлённым выражением лица.

Но ничего. Двери так и остались закрытыми. Ответы — спрятанными. Будущее — неизвестным.

Я одна.

Меня украли за долг, за который могу расплатиться только я. Долг, о котором я ничего не знала.

Я была идиоткой, когда хотела не синицу в руке, а журавля в небе.

Сейчас у меня не было ничего.

Повернув запястье, Джетро поддал газу механическому чудовищу, и мы рванули вперёд в темноту.

***

Аэропорт Милана вновь меня поприветствовал.

Казалось, прошла целая вечность с того момента, как я сюда прилетела, хотя на самом деле прошло всего лишь два дня. Моя кожа заледенела, и, несмотря на мою неприязнь к Джетро, я не могла прекратить подвигаться к нему ближе, пока он нарушал все скоростные ограничения и с нереальной скоростью поворачивал на своей машине смерти. Моя крошечная юбка и корсет не предназначались для такой поздней прогулки по Милану.

Подъехав на парковочное место, он выключил зажигание и вытащил подножку. Я тут же отодвинулась от него, убрав руки с его талии.

Страх остался в моём сердце, возрастая с каждым ударом. Я не могла посмотреть на так называемого джентльмена, не проглотив при этом коктейль из убийственного гнева и слёз ужаса.

На его профиле можно было увидеть однодневную щетину, распространявшуюся по челюсти, развивающиеся от ветра густые волосы, и границу, которая отбросила его от сексуальности до опасности. Он возвышался над толпой. Легко источал потребность и желание. Но в нём не было ничего доброго, домашнего или нормального. От него несло манипулированием и контролем.

Он — айсберг.

Парковка была пуста, но, опять же, сейчас не час пик. Несмотря на отдающийся эхом, звук пары чемоданов, которые тянули к терминалу, ночь была тихой.

Джетро слез с байка. Как только он встал, то размял шею, растирая мышцы сильной рукой. И впился в меня глазами. Они выглядели темнее, больше цвета осеннего листа, чем драгоценного металла, но по-прежнему холодные.

Я с негодованием уставилась на него в ответ, надеясь на очевидность своей ненависти.

Выражение его лица осталось отстранённым, не принимая вызова поединка взглядов. Протянув мне ладонь, он ждал. То, как он смотрел, говорило красноречивее слов. Он не спрашивал, приму ли я его руку. Он знал. Он верил в себя так чертовски сильно — всё, кроме его желания — не рассматривалось, и было смехотворным.

Слишком плохо для него — я не очень хорошо справлялась с безмолвным обращением. Ви обучил меня многому. Иметь шумного близнеца вооружает тебя определёнными навыками. И игнорирование капризных мужчин — один из них.

Хлопнув по его руке, я слезла с чёрного сиденья и приземлилась на босые ноги. Прохладный бетон ужалил мои ступни. Обняв себя дрожащими руками, я пробормотала:

— Как будто я приму твою помощь. После всего того, что ты уже со мной сделал.

Опустив руку, он захохотал.

— Уже сделал? — он наклонился ко мне поближе. — Я не сделал ничего. Пока, ничего. Но погоди до того момента, как ты окажешься в моих владениях и за закрытыми дверьми. Тогда, возможно, ты получишь нечто, достойное таких напыщенных слов.

Мои навыки для принятия будущего решили игнорировать угрозы и сосредоточиться на настоящем. Выпрямившись, я сказала:

— Я могла бы спросить что-нибудь глупое, типа: «Почему мы в аэропорту» — но уже догадалась. Однако ты не думал о моих планах...

— Планы поменялись.

— Я не путешествую в одиночку, мистер Хоук. У меня забронированы билеты вместе с братом, помощником и костюмером. Не говоря уже о куче багажа. Они будут ждать меня. Черт, мой помощник будет ждать моего возвращения ночью в отель. Всё это — пустая трата времени. Потому что они обратятся в полицию, и, если ты думаешь, что отец за мной не приедет — ты ошибаешься.

Как только я это произнесла, сомнения закрались мне в душу. Текс Уивер запихнул меня в этот кошмар. С чего это я решила, что он приедет и заберёт меня?

Джетро скрестил руки, а на губах появилась натянутая улыбка, будто я была забавой, не признавая очевидное.

— В этой речи много ошибок, но я сосредоточусь на основных, — наклонив голову, он продолжил: — Твой отец хорошо обо всём осведомлён. А вера в мужчину, который отдал тебя без боя — неуместна. У него связаны руки, и обо всём он чертовски хорошо знает. Что касается полиции, им неважно твоё будущее. Забудь о них, о своей семье, надежде. Всё кончено.

Он понизил голос до рычания:

— А хочешь знать, почему? Все кончено, потому что твоя жизнь закончена. Ты ещё многого не знаешь, и я не могу дождаться посвящения тебя во все подробности.

Его ледяная внешность исчезла, он схватил меня за волосы и дёрнул мою голову назад.

— Ты узнаешь о своих знатных предках. О своей гнилой родословной. И ты заплатишь. Так что заткнись, сдайся и цени мою доброту — мне не хватает любезности, мисс Уивер, и я очень тебе не понравлюсь, когда выйду из себя.

Я задрожала сильнее.

— Ты и сейчас мне не нравишься, не говоря уже о будущем. Отпусти меня.

Он удивил меня, когда сделал шаг назад и отпустил мои волосы. Кожа головы болела, но я отказалась потереть её.

— Ты испытываешь меня, но, к счастью для тебя, я умею обращаться с проблемными зверушками.

Зверушками?

Я сжала руки в кулаки.

И как мне только мысли в голову приходили о том, что я его хочу? Тот факт, что его губы были на моем лице, а его большой палец у меня во рту, вызвал отвращение.

Пристальный взгляд Джетро прошёлся вниз по моему раздетому телу.

— Ты дрожишь. Не хочу, чтобы ты заболела, — он изогнул бровь. — Я предложил бы тебе свой пиджак, как благородный мужчина, которым я и являюсь, но сомневаюсь, что ты его примешь. Хотя, у меня есть кое-что получше.

Повернувшись, он подошёл к тени, отбрасываемой одним из больших столбов.

— Фло? Выходи. Тебе, чёрт побери, лучше быть...

— Я здесь, — мужчина вышел из тени. Он был одет в черные джинсы, футболку и чёрный кожаный жилет, и единственная вспышка какого-то другого цвета появилась от серебристого алмаза, выгравированного на переднем кармане. Он был похож на вора, ожидающего свою жертву. — Я здесь уже сорок пять минут. Вы опаздываете, — он бросил Джетро спортивную сумку и пригладил рукой свои длинные, чёрные волосы. — К счастью, рейс задержали.

Джетро поймал сумку, уставившись на мужчину.

— Не забывай своё место. Я не опаздываю по своим правилам, и тем более не по твоим, — раскрыв сумку, он спросил: — Ты сделал всё, как я сказал?

Мужчина кивнул.

— Всё. Включая фотографии. Все прошло гладко, билеты внутри. Я позабочусь о байке, оставь его здесь. Кушон и Фрактюр следят за мужчинами Уивер, пока ты не дашь других указаний.

Джетро вытащил конверт и осмотрел его содержимое. Он поднял взгляд, и нечто, отдалённо напоминающее улыбку, появилось на его губах.

— Хорошая работа. Увидимся в Хоуксбридже.

Мои уши резануло имя. Оно казалось знакомым — попахивало потомственными аристократами.

Он титулованный дворянин? Думать, что Джетро являлся графом или герцогом, было как-то нелепо... и всё же, до странности правильно. Всё в нем было обманчиво и... скучно. И чем всё это было? Игрой, способом провести время какому-то богатенькому засранцу, которому надоело убивать щеночков?

Я не прекращала стучать зубами — от холода и отвращения. Мужчина, которого звали Фло, посмотрел в мою сторону. Он прищурился.