И Федоров принял смелое решение. Взяв с собою нескольких бойцов, он пробрался к вражеской линии связи, срезал там три километра провода и возвратился обратно. Он вовремя вернулся. Еще по дороге назад Федоров услышал перестрелку. Со своим небольшим отрядом он бросился наперерез финским автоматчикам, которые обстреливали оставшихся на месте связистов. Наши пулеметчики были ранены и вышли из строя. Федоров со своими бойцами сменил раненых товарищей и ураганным огнем разогнал белофинскую банду.

Наши части гнали отступающего врага. Он перебрался через реку, еще затянутую ледяным покровом. И там, в деревне, расположенной на высоком берегу, фашистам удалось закрепиться. Надо было выбить врага из деревни, и наши части готовились атаковать этот узел сопротивления.

В ночном мраке по ледяному зеркалу реки наши наблюдатели смело переправились на другой берег. Вместе с ними полз веселый связист Мурза. А следом за ним вилась по снегу тонкая ниточка телефонного провода.

После этой ночной вылазки на окраине деревни, под боком у фашистов, неприметно обосновался наш наблюдательный пункт. Прямой провод соединял его с артиллерийской батареей. Но на рассвете фашистские минометы повредили линию. И снова отправился Мурза к своему проводу.

Ночь уже успела занести кабель снегом, и бойцу долго пришлось разгребать его руками, пока он разыскал повреждение. Мурза нашел обрыв, нашел там, где бывает он чаще всего. — где сильнее обстрел, где больше рвутся мины, где пулеметные очереди роют смертоносные дорожки.

И когда Мурза уже сращивал оборванный провод, осколок мины ранил его в ногу. Веселый связист только затянул сквозь зубы какой-то игривый мотив, чтобы заглушить боль. Он успешно закончил работу. Он убедился, что тонкий провод снова соединил наблюдательный пункт с артиллерийской батареей. Артиллеристы могли посылать свои снаряды в стан врага по точным адресам, которые указывали наблюдатели.

Но и фашисты не теряли времени. И это сразу почувствовал на себе Мурза. Вокруг него все чаще стали рваться мины, и осколок снова ранил связиста. Медленно, судорожными рывками полз Мурза, и следом за ним по белоснежной тропинке вилась кровавая ниточка. Он уже дополз до берега, совсем близко, и здесь был ранен в третий раз.

Мурза добрался до своих. Благодаря его подвигу наши артиллеристы прямой наводкой разгромили прочные дзоты врага, уничтожили узел сопротивления. За славный свой подвиг веселый связист Мурза был награжден орденом Красного Знамени.

Телефонист Мурза

В самую горячую минуту боя внезапно замолк провод, соединявший командира с бойцами. Сержанту Новикову было поручено восстановить связь, и он немедленно отправился в трудный путь.

В этот день особенно суров был мороз. Тонкими иглами впивался он в лицо, пробирался за ворот и, словно каленым железом, жег пальцы. Но связист бодро шел вперед. Впрочем, долго ему итти не пришлось. Вражеские мины рвались все ближе и ближе, над головой визжали осколки, дальше можно было пробираться только ползком.

И Новиков полз, то плотно прижимаясь к промерзшему снегу, то совсем пропадая в сугробах. Наконец он достиг цели. Несколько сантиметров отделяют концы кабеля. Сквозь эти ничтожные сантиметры не может пробиться голос телефониста, надрывающегося на командном пункте. Сейчас, еще несколько секунд — и он, Новиков, соединит командира с бойцами.

Но в то же мгновение его радость сменилась тревогой К нему подкрадывались четыре фашистских автоматчика. Единая мысль овладела Новиковым: только бы поскорее дать связь и освободить руки для предстоящего неравного боя. Но все ближе надвигаются враги. Он не успеет, нет не успеет срастить кабель. Значит, все усилия пропали да ром? Здесь, у самой цели, ему так и не удастся выполнить боевое задание?! Нет, он соединит концы кабеля наперекор смертельной опасности, соединит их. хотя бы для этого пришлось пожертвовать жизнью.

Новиков зажал оборванные концы провода зубами. Пр острым уколам языка он почувствовал, что связь восстановлена. Теперь можно готовиться к смертному бок. И крепко, до хруста в зубах, сжимая драгоценный провод бесстрашный связист поднял винтовку.

Над его головой просвистели первые пули. Еще плотнее прижавшись к твердому, оледенелому снегу, спокойно и уверенно отстреливался Новиков. Он целился точно. Меткие пули сразили одного за другим всех четырех фашистов.

Долго ли продолжалась эта перестрелка? Вероятно, долго. Когда замолкли вражеские автоматы, Новиков не мог подняться. Скованные морозом, будто чужие, ноги уже не подчинялись его воле. Зато враги были уничтожены, и теперь никто не повредит кабеля.

Да, связь была восстановлена. И это гордое, радостное сознание до последнего мгновении согревало медленно коченевшее на суровой стуже неподвижное тело. Умирая на боевом посту, самоотверженный боец служил живой связью.

Никому не известно, сколько времени длилась борьба между жизнью и смертью. Победа была завоевана не смертью, а бессмертием. К грядущим поколениям дойдет и в веках сохранится слава о доблестном подвиге Героя Советского Союза связиста Новикова.

Наши войска отошли на новые позиции, и наблюдательный пункт неожиданно оказался в очень удобном положении. Всего несколько сот метров отделяли его от противника. На пункте дежурил сержант Казанин. Несмотря на опасность, он остался на своем боевом посту. Отсюда легче всего было следить за врагом. Ясно, словно на ладони, видно, как располагаются фашисты. Отсюда удобнее всего указывать своим, куда направлять снаряды. Быстро, уверенным и спокойным голосом передавал донесения сержант Казанин. Каждая минута угрожала жизни связиста, но весело звучали его указания артиллеристам.

— А ну-ка, влево немного, на пять-десять метров. Ну вот. хорошо, совсем хорошо… А теперь опять промазали. Снова недолет. Еще немного, чуть-чуть… Вот здорово!.. От автомашины одни щепки, а от фашистов даже мокрого места не видно…

Вскоре наше подразделение вернулось на прежнюю позицию. И не очень охотно уступил Казанин полюбившееся ему место другому телефонисту.

Десять дней сидел в своем узком, тесном окопе телефонист Леонид Рудаков. Отсюда он передавал донесения на командный пункт. Наконец немцы обнаружили связиста и стали окружать его.

Спокойно следил Рудаков за надвигавшимися врагами. Когда наступил подходящий момент, он швырнул в ползущих по земле гадов одну за другой две гранаты. Он задержал их. но ненадолго. Снова неотвратимо приближались они к окопу и в то же время обстреливали уединившегося там бойца.

Рудаков почувствовал острую боль. Пуля пробила плечо, но мужественный телефонист продолжал держать связь с командным пунктом. Вторая пуля прострелила правую руку. Из пальцев, сведенных судорогой боли, выпала телефонная трубка, но Рудаков подхватил ее левой рукой. И на командный пункт! по прежнему шли четкие донесения.

Когда командир запросил, в каком состоянии Рудаков, он ответил прерывающимся от волнения голосом:

— Смену… скорее присылайте… Моя линия в опасности…

Не смертельная опасность, угрожавшая его жизни, беспокоила в этот миг связиста — он тревожился за судьбу линии, его линии, которая соединяла командира с местом боя. Собрав последние силы. Рудаков приподнялся, чтобы лучше прицелиться в подползавших врагов. Тогда он был ранен в третий раз, но еще успел сообщить своим, что у него осталось три патрона. А когда и они были израсходованы, Рудаков крикну в в трубку последние слова свои:

— Прощайте, товарищи!

Бесстрашный связист не сдался врагу. Позорному плену он предпочел славную смерть на боевом посту. Когда бороться с наступавшими фашистами было уже бесполезно, Рудаков острым штыком верной винтовки пронзил свое сердце.

Ценнейшие донесения Рудакова помогли нанести сокрушительный удар врагу. Он был с большими потерями отброшен назад. Вскоре пришла смена, и место славного бойца занял новый телефонист. Линия Рудакова осталась в строю. Тысячи таких линий — слава и гордость связистов Красной армии.