Алик навел пистолет на Лысого:
- Я тебе что сказал, болван? Чтобы ты даже не притрагивался к оружию. А ты?.. Вот теперь осторожно и аккуратненько возьми там у себя в кармане свой пистолетик за ствол двумя пальцами... За ствол, а не за рукоятку! Только двумя пальцами - большим и указательным. Понял, дубина? И по моей команде будешь тихохонько вытаскивать его из кармана. И даже не мечтай, что ты сможешь выстрелить раньше меня. Ясно?
- Да... - в ужасе выдохнул Лысый.
- Тогда прекрасно, - улыбнулся Алик и подмигнул моему Водиле. - Вот видишь, какой он у нас понятливый?
Водила молчал, со спокойным интересом переводил взгляд то на Лысого, то на Алика. Но я чувствовал, что в его голове сейчас творится черт знает что!..
Я перепрыгнул с крыши кабины на фургон и, будто ни в чем не бывало, неторопливо прошел по нему к задней части фуры - поближе к Алику. Когда Алик со своим пистолетом оказался почти подо мной, я уселся и стал (с понтом) умываться. А сам весь напружинился, приготовившись к прыжку. Кто его знает, а вдруг он начнет целиться в моего Водилу?
- Так ты все понял? - переспросил Алик и двумя руками поднял пистолет до уровня лба Лысого. - За ствол двумя пальцами... А теперь вынимай эту бяку, детка. И не трясись. Вынимай, вынимай...
Лысый медленно вытащил свой пистолет из кармана куртки так, как ему приказал Алик - за ствол и только двумя пальцами.
- Умничка, - похвалил его Алик, продолжая держать Лысого на мушке. А теперь сделай два шага назад, подними крышечку мусорного бака и брось туда эту гадость. Вот так... Молодец! И отойди от бака к чертовой матери.
Алик перевал ствол пистолета в сторону моего Водилы, а я в свою очередь присел на задние лапы и свесил голову вниз с фургона, чтобы в одно мгновение влететь когтями всех четырех лап в физиономию Алика.
Есть у нас, у Котов, такой специальный приемчик. В обычных драках он практически никогда не применяется. Им пользуются только тогда, когда бой идет уже не на жизнь, а на смерть: ты прыгаешь на противника, выставив вперед все четыре лапы с выпущенными на всю длину когтями. Передними лапами вцепляешься во что угодно - в голову, в грудь, в глотку противника. И вплотную притягиваешь его к себе. А когтями задних лап, несколькими мощными ударами, разрываешь врага до внутренностей!
Это, как говорится, Последний Шанс, - у нас, у Тигров, у Пантер, у Леопардов... Короче, у всех Котово-Кошачьих!
- А ты, не торопясь, расшнуровывай фуру, - сказал Алик моему Водиле. - Там одна пачечка у тебя в накладной не числится.
- Что еще за "пачечка"? - чуть напряженно спросил Водила.
- Много будешь знать - не успеешь состарится. Не станешь задавать глупые вопросы - получишь пять штук зеленых и предложение на дальнейшее сотрудничество. Каждый рейс - на тех же условиях. Так я говорю? - посмотрел Алик на Лысого.
- Так, так!.. - в испуге Лысый мелко закивал головой и вытащил из кармана джинсов пачечку в пять тысяч долларов.
- Устраивает? - спросил Алик у Водилы.
"Соглашайся, Водила!!! - мысленно завопил я всеми своими мозговыми извилинами. - Тяни время!.. Что-то должно произойти! Миленький Водила, подожми хвост, не показывай зубы - соглашайся на все! Сам же говорил против лома нет приема... А "козу" мы им потом все равно обязательно заделаем! Соглашайся!"
"Не гони картину, Кыся... - ответил мне по доктору Шелдрейсу мой Водила. - Чем быстрее сдамся - тем меньше мне будет веры!"
Водила недоверчиво посмотрел на доллары, спросил у Алика:
- Где гарантия, что это не фальшак?
Не опуская пистолет, Алик симпатично и весело рассмеялся:
- Вот это уже деловой разговор! Тут ты прав - когда имеешь дело с вашими сегодняшними россиянами - гарантий никаких. Но если в этой пачке хоть одна бумажка окажется липовой, я тебе сам заменю ее на любую валюту. Естественно, по курсу на день обмена.
- Ну, смотри. Ты сказал!.. - и Водила стал расшнуровывать задний клапан фургона.
Но в эту секунду я - первый, с крыши фургона, а мгновением позже и все трое внизу - Алик, Лысый и Водила увидали, как в "Зону отдыха" прямо с автобана неторопливо стали вкатываться две ослепительные фары "дальнего света", а выше фар режущим, тревожным посверкиванием крутились два синих проблесковых полицейских фонаря!
Алик моментально засунул пистолет под брючный ремень, запахнул куртку и тихо сказал Водиле:
- Ставь запаску... Разговаривать буду я. Кто пикнет - покойник.
С телепатическим криком: "Вот видишь, Водила! Я же говорил, что что-то должно произойти!" - я промчался по всей крыше фургона, перепрыгнул на кабину нашего грузовика и уселся как раз над своим Водилой, который уже позвякивал инструментами у простреленного переднего колеса.
Неожиданно на боку надвигающейся на нас полицейской машины - выше фар, но ниже синих проблесковых фонарей - вспыхнул мощный прожектор и залил белым слепящим светом всю "зону отдыха", наши три машины, Алика, Лысого, Водилу и меня.
Полиция подъехала совсем близко, поразглядывала нас, выключила прожектор, поменяла "дальний" свет на "ближний" (про это мне уже Водила все объяснял) и заглушила свой двигатель.
Теперь, когда их сильный свет не бил по глазам, сразу стало видно, что полиция приехала на зелено-бежевом автобусике, чуть побольше Аликовой "Тойоты".
Их было четверо - трое совсем еще мальчишки лет двадцати-двадцати трех, а четвертый - возраста моего Водилы. Он держал в руке длинный собачий поводок и с трудом вытаскивал из машины сонную упирающуюся овчарку, которой все было до лампочки. Ей хотелось спать, и она не собиралась вылезать из теплой машины, пока ее художественный руководитель не догадался показать ей на меня, сидящего на крыше кабины, и сказать ей:
- Гляди, Рэкс! Кошка, кошка!..
Тут Рэкс проявил ко мне некоторый слабый интерес и для порядку пару раз на меня гавкнул.
- Заткнись! - сказал я ей по-нашему, по-животному.
Овчарка тут же заткнулась, села и, склонив голову набок, стала удивленно маня разглядывать.
Тут я вынужден кое-что объяснить. Обычно, когда Собака склоняет голову набок и, якобы, внимательно смотрит и слушает, Люди приходят в такой умилительный восторг, что готовы ей лапы целовать! Людям всегда кажется, что склоненная набок голова Собаки - это признак ее мудрого и доброго внимания.
На самом деле, все категорически наоборот! Это первый признак Собачьего идиотизма. Когда "Собачка склоняет головку набок", значит, она ни хрена не понимает и находится в состоянии полной и беспросветной дебильной растерянности!
Не верите? Почитайте Конрада Лоренца - "Человек находит друга". Превосходная книжка! Когда мы с Шурой Плоткиным читали в этой книге про "склоненную набок собачью головку" (вернее, когда Шура мне это читал) мы так хохотали, так веселились, так полюбили эту книгу, что долгое время она была у нас просто настольной, как и книга доктора Ричарда Шелдрейса.
Шура потом признался, что, прочитав Конрада Лоренца, он стал с гораздо меньшим почтением относиться к Собакам, и с неизмеримо большим - к Котам.
Все, все! Я прошу прощения... Сейчас и немедленно я вернусь к основному сюжету. Помню, еще мой Плоткин говорил, что криминальный сюжет должен развиваться стремительно, а любые отклонения от основной линии идут только во вред рассказываемой истории. Но, когда я вижу Собаку, склонившую голову набок, я не могу удержаться от того, чтобы не вспомнить Конрада Лоренца и его книгу - "Человек находит друга"!
- Добрый вечер, - по-немецки сказал один из молодых полицейских и спросил моего Водилу: - Почему мотор не выключен?
- Батарея - капут, - ответил Водила, не прекращая работы.
- А с колесом что? - спросил другой.
- На гвоздь напоролся, - беспечно проговорил Алик и сочувственно рассмеялся. - Наверное, только русский грузовик может найти гвоздь на немецком автобане!..