Я проснулась оттого, что что-то теплое касается моей щеки. Открыла глаза и сразу зажмурилась: необычайно яркое закатное солнце прокрадывалось в комнату через зашторенное окно. Теплый ветерок мягко шевелил занавески.

Я повернулась спиной к окну, намереваясь увидеть продолжения своего сна, но тот так и не соизволил вернуться. Прохладная ткань простыней приятно холодила кожу, жесткие волосы щекотали мой нос и слегка уловимый запах чего-то незнакомого, но очень приятного заставлял дышать глубже, наслаждаясь неизвестным ароматом.

Сквозь дрему я вскользь подумала, что еще никогда не укрывалась такой легкой и приятной на ощупь тканью, что мои волосы можно назвать какими угодно, но только не жесткими, и что такой дурманящий аромат мне еще не встречался, тем более в моей комнате.

Чье-то размеренное дыхание у меня над ухом заинтриговало. Всю дрему как рукой сняло. Я распахнула глаза и наткнулась на резкий и тяжелый взгляд пугающе черных глаз, без намека на зрачки. Я похолодела. Резко вскочив с кровати, стала пятиться к окну. Теперь обзор был куда как лучше, но не менее шокирующим.

Эта была не моя комната, не моя кровать и мужчина, который на ней лежал, ко мне никакого отношения не имел. Я его вообще в первый раз вижу. Да и внешность этого субъекта была несколько экзотична для моих родных краев: кожа смуглая, даже чересчур — очевидно перележал на пляже не одну неделю; волосы черные и видно сразу, что жесткие как леска; мягкие и даже приятные черты лица, но, несомненно, обманчивые; зато глаза — эти черные немигающие глаза заставили мое сердце мгновенно убежать в пятки и окопаться там до лучших времен. Он смотрел на меня, как на подопытное насекомое, одновременно и с интересом и с пренебрежением.

От страха я не могла вытолкнуть из себя не то, что слова, даже звука, и продолжала пятиться все дальше к окну. Единственное, что я смогла — это испуганно моргнуть, в надежде, что у меня галлюцинации. И действительно, галлюцинация в виде мужчины исчезла с кровати. И только я попыталась возрадоваться, как, сделав еще один неуверенный шаг назад, наткнулась на какое-то препятствие.

— Вы куда-то направляетесь, лене? — прошептал где-то у меня в голове (?) мягкий шероховатый голос.

Такого прыжка я сама от себя не ожидала. Благодаря этому «подскоку ужаленного в самое уязвимое место» я вновь оказалась возле кровати, но уже с другой стороны и твердо сидя на пятой точке. Из-за кровати выглядывала только моя макушка с глазами по пять копеек (кажется, я стала обладательницей самых больших в мире глаз и это надолго).

Незнакомец возвышался (именно возвышался) возле окна, скрестив на груди руки. (Черт, у него и ногти какие-то черные и удлиненные, или ему маникюр шутник делает?!). Одет он был в какую-то необъятную (и когда только успел одеться?), черную хламиду. И вообще в этой комнате преобладали темные оттенки, начиная с черного цвета простыней из непонятной ткани, в которую я в данный момент успешно утыкаюсь носом, и заканчивая темно серыми занавесками, все еще плавно передвигаемыми ветром.

Почувствовав себя в некоем подобии безопасности (т. е. понадеявшись на прочность и устойчивость моего укрытия), и обшарив глазами комнату в поисках чего-то попрочнее и поувесистее и не найдя искомого, я затравленно взглянула на незнакомца и едва слышно, но нагло проговорила:

— А вы собственно кто?

— Я? — незнакомец ухмыльнулся и посмотрел на меня с еще большим интересом — Я — хозяин этой комнаты, как, в общем, и всей крепости, в которой она располагается. Кстати, кровать, за которой вы, лене, так удобно разместились, тоже моя. А вот кто вы?

— Я? Я так полагаю, что вовсе не хозяйка этой комнаты и далеко не владелица этой, как вы выразились, крепости, — кажется, от страха я только больше наглею. — И вообще, черт бы вас побрал, где эта самая крепость находиться?

Кажется, мне удалось слегка удивить мужчину, что выражалось в приподняти одной брови.

— В Кардаре, конечно. Точнее на его северных границах.

— Ну и как я тут оказалась? — совсем уж нахально спросила я. Страх понемногу уступал место злости и раздражению.

— То же самое я надеялся услышать от вас, — искренне изумился хозяин пола, на котором я расположилась. — Но, кажется, я догадываюсь, кто может прояснить сложившуюся ситуацию.

Он прикрыл (наконец-то) глаза и через мгновение, уже в упор (так я стану заикой) глядя на меня, сообщил:

— А вам, лене, пока лучше одеться (я ведь в одной сорочке перед ним тут прыгала!). Накиньте это, — и подал мне что-то ну очень отдаленно напоминающее халат.

Я благодарно схватила одежду и бодро попыталась натянуть ее на себя (о чем я думала, когда покупала эту майку, которую никак иначе назвать нельзя, уж слишком коротка). Пока я, краснея, запаковывалась в предложенную накидку, хозяин комнаты и всей мебели в ней переместился к глубокому, стоящему у камина, креслу и уже оттуда наблюдал за моими потугами. Почувствовав его взгляд, я еще больше покраснела и разозлилась вконец. Хоть бы отвернулся, наглец!

Проигнорировав мои злые мысли, этот хам усмехнулся и поинтересовался:

— Так как мне вас звать, лене?

— Меня не зовут, я сама прихожу, — буркнула я, все еще путаясь в завязках, пытаясь скрыть от его взгляда большую часть своих ног.

— Это я уже заметил, — хмыкнул хозяин данного «халата», в который я куталась. — А имя у вас есть? Или его лене не желает мне раскрывать?

— Желать не желаю, а сказать могу — Ирина, можно просто Ира, — смилостивилась я. — А вас как величать, или мне не позволено этого знать?

— Ир-р-рина, — протянул-прошипел хозяин кровати, на которую после недолгих раздумий плюхнулась я. — Зовите меня господин Недеро, для вас просто господин.

— Мы простых путей не ищем, господин Недеро. И вообще… — меня нагло прервали на полуслове. В комнату без стука стремительно вошел человек (будем надеяться, что они принадлежат к данному виду млекопитающих), смуглый, низкий, коренастый и не такой симпатичный (один его шрам через пол лица чего стоит), как этот Недеро (тоже мне господин). Быстро обежав глазами комнату, и ненадолго остановившись на мне, он обратился к сидящему в кресле хозяину:

— Господин, вы меня искали (интересно, когда он успел, господин в смысле), — поинтересовался вошедший.

— Да, Казис. Как ты объяснишь мне появление, этой лене, у меня в комнате? — слегка нахмурив брови, поинтересовался Недеро.

— Это подарок (Что???) к вашему рождению от лана Гарвита. Она пришла из верхнего мира прошлой ночью, и ваш друг посчитал более правильным оставить ей жизнь. Лене была без сознания, и служанки уложили ее на вашу постель, не приводя в чувство. Вы же вернулись слишком уставшим, чтобы заметить что-либо, и поэтому заснули на кровати, не обращая внимание на гостью. Теперь она ваша рабыня и если будет угодно — наложница (ЧЕГО??????), — все это Казис выложил своему хозяину, не поведя и бровью.

Недеро нахмурился и молча кивнул слуге:

— Ступай Казис. И принеси что-нибудь нам с лене на ужин.

А я и не заметила, что за окном давно стемнело, и только огонь в камине освещал сейчас комнату. Недеро сделал легкий пас рукой и в комнате стало светлее, хотя свет был какой-то тусклый и непонятно откуда исходил. От всего этого у меня снова побежали по телу недавно забытые мурашки. Я вся подобралась и уставилась на этого типа с немигающим взглядом, которым он меня снова изучал. «Это ж надо — рабыня, наложница! Да они тут все свихнулись или только я одна? Ира, проснись, это уже не похоже на легкий утренний сон!».

Пока я терзалась тяжелыми думами, наш ужин-завтрак уже материализовался, причем в прямом смысле, вместе с небольшим столиком у камина. Все-таки моя крыша уже далеко и найдется нескоро.

Недеро жестом пригласил (как же, пригласил — приказал, указал) в кресло напротив него. Я скромно присела на указанное мне место и жадно вгляделась в еду. Осмотру и иногда обнюхиванию подверглась вся предлагаемая пища (а вдруг она несъедобная и вообще отравленная?). Недеро с иронией поглядывал за моими опытами и, не дождавшись моего одобрения, приступил к ужину, предварительно налив нам по стакану (из какого-то непонятного материала толи стекла, толи пластика) напитка из кувшина, предположительно с целью опоить мою скромную персону. Кто будет подсчитывать ущерб от меня нетрезвой, ему явно в голову не приходило. Я на провокацию все-таки поддалась, уж больно пить хотелось, и была приятно удивлена нежным, чуть терпким вкусом напитка.