«И почти без шансов на жизнь, — продолжает Ева. — Ты тратила и тратила все, что в тебе осталось, пока не выплеснула из себя все, что спасало твое тело.»

«И тогда ты вмешалась. Получается, ты спасла меня. Фактически, второй раз. Фактически, в миллионный раз. Почему?»

Некоторое время Ева молчит, оставив Тею наедине с самой собой. Она не торопит и терпеливо ждет — почему-то Тея уверена, что время здесь не имеет значения. Где бы это здесь ни было.

«Ты часть меня,— наконец, отвечает Ева. — Ты создала меня и повлияла на меня. В какой-то мере, ты мой родитель.»

«Суверенам тоже не чужда семья?»— если бы Тея могла, она бы усмехнулась. Но здесь, в этом ничто, у нее снова словно нет чувств.

«Мы с тобой — не семья.— возражает Ева, даже сердится. — Мы с тобой — система, нейронная сеть, тандем. Называй, как хочешь. Но мы всегда будем связаны. Пока одна из нас не умрет.»

Звучит устрашающе. Но Тее не страшно, больше нет.

«Тогда мы погибнем одновременно? Ты предупреждала об этом.»

«Нет,— вдруг отвечает Ева. — Теперь уже нет, ты можешь не волноваться. Наша с тобой зависимость друг от друга исчезла, как только мы спасли твою реальность.»

«Она и твоя реальность тоже.»

«Теперь это спорное утверждение.»

Тея не знает, что значит «теперь», но не уточняет. Лишь ждет, когда ее выпустят из ее необычной клетки, если собственное тело можно называть клеткой, и молчит. Терпение — то, о чем ее просила Ева, — вот оно, его девушка демонстрирует с поразительным спокойствием. Она знает, что ее выпустят отсюда.

«Когда ты очнешься, будет больно»,— повторяет Ева после заминки.

«Ну, — думает Тея, — по крайней мере я больше не умираю. Ведь так?»

«Не умираешь, — согласно отвечает Ева. — Твое тело будет принадлежать только тебе. Твои мысли будут только твоими. Но помни, что я подарила тебе вторую жизнь.»

Что это значит?..

«Сейчас Адам включит тебя. Приготовься.»

Все это напоминает компьютерную игру в виртуальной реальности. В кромешной темноте, где светится только золотая река, Тее не хватает лишь счетчика с обратным отсчетом. Три, два, один…

Тея делает глубокий вдох — и приходит в себя.

Она находится в центре золото сферы, полупрозрачной, так что сквозь нее видно пространство вокруг – темно-синие стены какой-то огромной капсулы, явно космической, в которой угадываются черты знакомого Тее корабля суверенов. Она уже бывала однажды на таком, когда ее похитил тот ублюдок и пытал несколько дней подряд. На нем же Тея и созданная из нее Ева приземлились на Землю и привели за собой ад. Но этот корабль явно другой. Он больше.

И все это не имеет никакого значения, потому что едва Амидала делает первый глубокий вдох, как чувствует боль. В каждой клеточке своего тела, в каждом нерве, и она такая сильная, что полыхает перед глазами и нечем дышать и голова разрывается на части, и все мышцы тянутся из стороны в сторону. И сердце болит. Сильно. Больше всего болит оно, в груди все сжимается, словно все чувства, которые Тея испытывала за свою недолгую жизнь в восемнадцать лет, вдруг выкачали ей в сердечную мышцу и заставили пережевывать, перемалывать в себе.Невыносимо.

— Больно, — выдыхает она, хотя и не слышит себя совсем. — Больно. Пожалуйста…

Но другие тоже ее не слышат. Они столпились вокруг ее сферы и смотрят на ее муки и ждут чего-то. В размытых силуэтах Тея угадывает золотую Еву, свою точную безэмоциональную копию, и Адама, которого они привели из другого мира. И Айешу, и ее подданных.

— Пожалуйста! — молит Тея. — Хватит!

Но суверены ждут и ждут, пока Тея не прекращает плакать. Проходит вечность, прежде чем сфера вокруг ее тускнеет и почти испаряется. Тогда девушка впервые слышит голос Питера:

— Прекратите, остановите же это, ну!

— Пит…тер? — заикаясь оттого, что в горле пересохло, зовет парня Тея. Он умолкает, за спиной Евы слышится шум и возня. Питер Паркер расталкивает суверенов, чтобы оказаться рядом с Амидалой и хотя бы взять ее за руку.

— Я здесь, эй. Эй, взгляни на меня, м?

Ева кивает Адаму, тот взмахивает рукой (отчего-то закатив глаза) и отпускает Тею. Она сваливается прямо в руки слабого Питера, и они вдвоем падают на пол. Тея снова плачет, уже пряча слезы на плече Паркера, и стискивает его руками, и дрожит всем телом, как и сам Питер. И он тяжело дышит ей прямо в ухо, и что-то бессвязно шепчет.

Наконец-то, думает Тея.Наконец-то.

Она лежит прямо на Питере, и он не может подняться, потому что сам ослаб настолько, что ноги его не держат, и им обоим остается только цепляться друг за друга и плакать.

— Все хорошо, теперь все хорошо, — повторяет Питер, как заведенный. Тея верит ему безоговорочно. Конечно же, все хорошо. Теперь все будет в порядке. С ними обоими.

Питер обнимает ее. Питер обещает, что они будут живы и будут друг у друга. Это все, что нужно знать девушке.

Тея понимает, что вокруг них столпились эти ненавистные суверены, что Питер сам едва держится, чтобы не упасть в обморок, но ее отрезвляет только неожиданный возглас от Майлза Моралеса, последнего человека, которого она готова была услышать на корабле инопланетян.

— Вы же не отправите меня обратно? Пожалуйста, я не хочу!

Питер напрягается первым. Кое-как приподнимается на руках, дает Тее сесть рядом с ним. Они оборачиваются одновременно — Тея удивленно, Питер хмуро. И видят Майлза в свечении, идущем от портала. Он похож на созданную Кри временную петлю, но ведет, должно быть, в параллельные реальности. Рядом с ним возвышается доктор Стрэндж. Серьезный, строгий.

— Что происходит? — хрипит Тея. Питер стискивает ее дрожащую ладонь своей, такой же дрожащей.

— Док привел суверенов из нашего мира, чтобы помочь тебе и Еве, — на этом имени он кривится и запинается. Ева ему ненавистна. — Ева отдала тебе часть анаптаниума, чтобы… чтобы ты жила дальше, потому что в тот раз в лаборатории твоего отца ты…

— Погибла от взрыва, — перебивает его Тея. — Знаю. Но я снова под защитой. И я больше не умру.

Она говорит это не себе, а Питеру, хоть он и сам все понимает. Но ей нужно произнести вслух эти простые слова, важные, нужные сейчас. Как обещание, которое она дает Питеру Паркеру и не нарушит ни при каких обстоятельствах. Он облегченно выдыхает — ему тоже было необходимо услышать от Теи подтверждение.

— Господа суверены могут возвращаться обратно, — объявляет Стрэндж. он стоит посреди капитанской рубки космического корабля, использует инопланетную технологию, а чувствует себя при этом хозяином положения. Но Тея рада видеть его. Он жив, с ним все в порядке. И, посмотрите-ка, он ничуть не изменился.

Тея не видела его во время бойни с Кри и боялась, что он погиб. Но, оказывается, все это время он искал суверенов. Чтобы прийти на помощь Амидале.

— Если вы закончили со сделками и договорами, вы можете возвращаться к себе, — повторяет Стрэндж. — Все, как я и обещал.

Питер встает с пола и помогает подняться Тее. Вдвоем, еле держась друг за друга, они бредут к Стрэнджу и замершему рядом с ним Майлзу. Что он тут делает? Почему он?

— Ева пообещала себя в обмен на спасение мира, — тихо говорит Питер, когда Тея оборачивается, чтобы взглянуть на свою суверенную копию. Она догадывалась, что Адам потребует что-то великое за свою помощь. Все это время он хотел получить Еву?

— Если она уйдет с ним в его вселенную, она погибнет там, — шепчет Тея. Питер мотает головой.

— Кажется, нет. Они провели какой-то ритуал, было похоже на обмен кровью. Теперь ей не страшны другие реальности, прямо как этому хрену золоторылому.

— О. — Амидала бросает короткий взгляд на Адама и мысленно посылает его к праотцам. Если таковые у него вообще были. Сатана из суверенного ада, вот кто он.

— Ева теперь будет летать между мирами, как мячик пинг-понга, — фыркает Питер. — И, представляешь, эта их верховная жрица на такое согласна. Сказала, что таким образом они наладят параллельный контакт.

— Она кажется довольной этой сделкой, — кивает Тея.

— Ну, раз теперь у нее есть и дочь, и сын. Приемный, конечно, но…

Но ему можно верить. Это незыблемая истина, которую Тея усвоила, пока была связана с суверенами. Они не лгут. И выполняют свои обещания. И если Адам восстановил их мир, то больше он не рассыпется.