Ливви посмотрела на меня с опаской.

Грустно было признавать, но это было то самое выражение лица, которое я так хорошо выучил за проведенное вместе с ней время. Таким образом, она, наверное, показывала свой страх в отношении моего раздражения.

Затем она осторожно принялась поправлять платье, пряча в нее свою грудь. Ливви все никак не могла перестать ерзать, и с каждым ее движением, становилось все очевиднее, что она обдумывала свои последующие действия.

После того, когда ее изумительная грудь оказалась вне поля моего зрения, а ее эффектное платье было разглажено, придавая своей хозяйке более скромный вид, она, заговорила.

- Я хочу задать тебе несколько вопросов, Калеб, и мне нужно, чтобы ты был со мной абсолютно честным. Ты можешь это сделать?

Ливви посмотрела на меня своими грустными карими глазами, ставя меня не в самое удобное положение, но я был полон решимости предпринять что угодно, чтобы снова сделать ее счастливой, и снова попробовать вкус ее счастливых слез.

- Спрашивай обо всем, что тебе хочется знать. Только если ты уверена, что справишься с ответами.

Я не мог настаивать на своем мнении. А она не могла просить меня о честности, и после возненавидеть за то, что я последовал ее же правилам. Ну, вообще-то, могла, но это было бы крайне дерьмово.

- Хорошо, - решительно сказала она, - ты поезжай, а я задам тебе интересующие меня вопросы.

Я скептически приподнял бровь.

- А не проще будет задать их сейчас, когда мне не нужно маневрировать в потоке машин? И куда именно ты хочешь, чтобы я тебя отвез?

Ливви смущенно улыбнулась, чем кольнула меня в самое сердце. Порой она могла быть такой дразнящей.

- Я хочу, чтобы ты отвлекся, Калеб. Чтобы у тебя не было шанса на формирование твоей версии правды. Ты мастер полуправды. Просто поезжай, а я скажу, где остановиться. Но не покидай пределов города - никаких загородных дорог.

Потянувшись к ремню, она сама себя пристегнула. Я не знал, оскорбиться мне или впечатлиться, но решил, что мне по душе второй вариант.

- Не доверяешь мне? - спросил я, улыбнувшись.

Ливви всегда была большой поклонницей моей улыбки.

- В некотором роде, - мягко ответила она, - я доверяю тебе настолько, чтобы сесть в твою машину, но ты не можешь винить меня в осторожности.

Мое лицо и шея тут же вспыхнули. Я не был лишен чувства вины. И в полной мере испытывал это самое чувство в отношении всего того, что беспокоило Ливви... ведь она была права. Она была вправе осторожничать.

Прочистив горло, чтобы нарушить повисшее в воздухе напряжение, я как можно незаметнее поправил свою эрекцию, и, пристегнув ремень безопасности, завел машину.

- Ого!

Ливви вцепилась в ручку двери, когда взревев, двигатель заставил наши сидения вибрировать. Я улыбнулся при мысли о том, что ее киска получит немного встряски. Хотя моим яичкам также пришлось оценить силу двигателя.

Я выехал со стоянки, пытаясь сконцентрироваться на определении нашего маршрута, и направился подальше от заполненных туристами улиц. Где-то в глубине моего желудка стала разрастаться тревога, грозясь испортить мне ужин.

- Ладно, я весь твой. Задавай любые вопросы, которые ты для меня приготовила.

Боковым зрением я увидел, как уголки губ Ливви изогнулись в улыбке.

- Весь мой? - спросила она.

Я посмотрел в ее сторону.

- Ты серьезно? Это и есть твой первый вопрос? А это, оказывается, легче, чем я думал. Да, Ливви. Я весь твой.

Для пущей убедительности, я ей подмигнул. Моему желудку полегчало, когда я увидел ее ответную улыбку.

- А ты мой, только мой, - с тоской вспомнило сердце.

- Приятно знать. Но не все так просто. Когда ты предложил отвезти меня домой, ты имел в виду ко мне?

В ее голосе послышалась неловкость. Внезапно я понял направление этого разговора. Однако, я обещал честно ответить на все ее вопросы, а я всегда держу свои обещания. Все, кроме одного.

Я отодвинул от себя эту мысль.

- Ты не хотела ехать ко мне, поэтому я решил, что будет лучше отправиться к тебе.

- Ты знаешь, где я живу? - обвиняющим тоном спросила она.

Я закатил глаза.

- Да.

Некоторое время она молчала, но я не мог понять ее мыслей, потому как был сосредоточен на узких, хаотично расположенных улицах.

- Ладно, - твердо произнесла она, - вполне логично, что ты знаешь, где я живу. И не сомневаюсь, что на мои поиски тебе потребовалась куча времени.

- Так и было.

Я снова улыбнулся, но не мог быть уверен в искренности этой эмоции. Мне не нравится отвечать на вопросы, особенно на те, которые ощущаются завуалированной ловушкой.

- И как давно ты знаешь, где я живу?

Ее голос был не совсем дружелюбным.

- Ливви, я...

- Калеб. Ты обещал.

Я стиснул зубы.

- Несколько недель.

Я ударил по тормозам, чтобы избежать столкновение с группой подвыпивших идиотов, переходящих улицу. Гребаные подростки думали, что весь мир принадлежал им. Недолго думая, я опустил окно и наорал на них, - Свалите, нахрен, с дороги!

Один из них показал мне средний палец, ко всему прочему, назвав меня пидором на испанском.

- Я покажу тебе пидора, ты, маленький сученыш. Сейчас я суну тебе по самые гланды!

- Калеб! - вскрикнула Ливви, вцепившись в мою руку.

Я резко повернулся к ней, и увидел, что она не на шутку испугалась. По непонятным тогда для меня причинам, это взбесило меня еще сильнее. Поэтому мне оставалось просто смотреть, как группа футбольных кретинов, продолжила свой путь через дорогу, все еще смеясь и крича на меня. Каждому из них мне захотелось прострелить по коленной чашечке. Но позади меня раздался рев клаксонв, поэтому, нажав на педаль газа, я тронулся с места быстрее, чем требовалось.

- Все идет не так, как я на то надеялся, Ливви. Очевидно, что ты боишься меня, и это бесит. Наверное, мне следует отвезти тебя домой.

Сказав это, я ощутил укол боли в груди. Я не хотел отвозить ее домой, и еще меньше хотел оставлять ее там. Но мне надоело играть в кошки-мышки.

Я - тот, кто я есть.

- Если ты этого хочешь, тогда, наверное, так будет лучше.

Она, определенно злилась.

- Нет. Я этого не хочу. Иначе, я бы не стал проходить через несчетное количество гребаных препятствий. Пожалуйста, будь рациональной.

- Это ты будь рациональным, Калеб. Ты появляешься весь такой, мать твою, хороший, и ждешь, что я тут же завалюсь на спину и раздвину перед тобой ноги? Нет! Не до того, как я узнаю, чем, черт тебя побери, ты занимался в течение последнего года. И не до того, как я узнаю, почему ты вернулся в мою жизнь, и чего ты от меня ждешь.

Ладно, это имело смысл, и я это понимал. Но мне это не должно было нравиться. Вся моя жизнь изменилась, и все, что я знал, осталось в прошлом, но последнее, что мне хотелось - говорить об этом.

Почему женщинам необходимо так много говорить? Если вы голодны - ешьте. Если вас мучает жажда - пейте. Если же вы хотите, чтобы от вас, нахрен, отвалили, так и скажите! Конечно, я знал, что не смогу озвучить вслух ни одной из этих мыслей, как говорится, не заработав себе еще больше проблем. Мне оставалось подлизываться. И я, блять, это и делал.

Глубоко вздохнув, я замедлил ход. Машина будто и не ехала вовсе, пока мы плелись со скоростью 40 км/ч.

- Я не жду, что ты завалишься на спину и раздвинешь свои ноги, - спокойно произнес я, - хотя, это было бы чудесно.

Я посмотрел в сторону Ливви, и послал ей свою самую непристойную улыбку. Она же ответила сердитым взглядом.

- Я понятия не имею, чего ожидал, Ливви. Все это время я думал о тебе. Наверное, я просто хотел попросить у тебя прощения. Знаю, что не могу стереть нашего прошлого. И не могу клясться в том, что я стал совершенно другим человеком. Я больной на голову в непостижимом для других смысле, но ты мне небезразлична. Поэтому я должен был найти тебя, и сказать, что ты единственная, к кому я когда-либо испытывал подобное.