Я попыталась представить себе, как я выгляжу. Была ли я красивой? Или выглядела отталкивающе вульгарно? Какого хрена, я вообще думала об этом?

Прокручивая в голове множество мыслей, я внезапно ощутила прикосновение холодного металла к своей плоти, которое и вернуло меня к реальности.

Опустив цепь между моих ног, он начал двигать ею вперед и назад, между моими половыми губами. Посмотрев на него прищуренными глазами, мне больше всего на свете хотелось долбануть его чем-нибудь, чтобы навсегда стереть эту улыбку с его наглой рожи.

- Несмотря на свое высокомерие, ты очень красивая.

Мой страх сменился чувством неподдельной гордости, но я не могла не уколоть его в ответ.

- Забавно, - сказала я, пытаясь сомкнуть свои ноги, - вот уж кого точно можно назвать высокомерным, так это тебя.

Он едва сдерживал свой смех.

- Точно, но это не я сейчас лежу на полу с раздвинутыми ногами.

Расплакавшись, я со слезами изливала наружу свою досаду и злость, показывая, таким образом, свою слабость.

- Ненавижу тебя.

- Ты не ненавидишь меня, - сказал он так, словно был в этом полностью уверен и знал мои чувства наверняка.

Встав на колени между моими раздвинутыми ногами, он наклонился ко мне, упираясь своими руками на ковер. Я отвернула голову в сторону, а он.... поцеловал меня, сначала за ухом, затем вниз по шее.

- Но тебе бы очень этого хотелось.

- Прекрати, - прошептала я.

- Почему? - мягко прошептал он в ответ.

- В моей рубашке вдруг стало слишком жарко?

С моих губ сорвался тихий стон, когда его теплая рука легла мне на грудь, поверх мягкой ткани. Открыв, было рот, я уже хотела сказать ему, чтобы он не льстил себе, как почувствовала, что его другая рука опустилась вниз и коснулась меня между ног.

Я лежала, застыв на месте, парализованная чувством страха. Не отрывая своего взгляда от моих глаз, он стал нежно водить своими пальцами через ткань. Он не входил в меня - мешала рубашка - но даже так, прикосновения его пальцев овладевали каждой частичкой моего тела. Я ощущала его повсюду.

Затем, вопреки всякой логике, я почувствовала внезапный прилив теплоты. Удовольствия, желания, но не боли. Неожиданно, все мое тело сосредоточилось на пальцах Калеба и на том, что они делали. Мое сердце отбивало бешеный ритм, и я попыталась сдержать рвущийся из моей груди стон.

Калеб расплылся в понимающей улыбке, а затем, медленно убрав руки, оставил меня, задыхающуюся, на полу.

- Сейчас. Скажи, что ты не ненавидишь меня.

- Нет.

Прижавшись ко мне своей обнаженной грудью, жар которой, стал пронзать мое тело неконтролируемой дрожью, он поцеловал меня в шею, обдавая кожу теплыми потоками воздуха своего дыхания, проведя пальцами вниз по моим бедрам.

Даже через его брюки я чувствовала тепло его эрекции, а потом.... он стал толкаться ею, словно таким образом хотел войти в меня. Задергавшись в своих оковах, я попыталась освободить руки. На что он, сбавив темп, начал успокаивающе ласкать меня, мягко и нежно. Раскачиваясь на мне взад и вперед, он целовал меня, трогал, вдыхал запах моей кожи.

Что-то в моем теле начало меняться, но я не хотела этих изменений. Мне стало жарко, очень жарко. Мое дыхание участилось, и все, что я могла делать, это дышать им, пропитываться его запахом, заполнявшим мое тело.

Целуя мою грудь, он по-прежнему держал мои колени раздвинутыми.

- Остановись... остановись.

Мое первое возражение было уверенным, а второе... не очень.

Губы Калеба сомкнулись вокруг моего соска через ткань его рубашки, и начали мучить меня, разрушая любые мои попытки противостоять ему. Он стал сосать еще сильнее, делая мой сосок твердым, влажным и горячим. Не то, вздохнув, не то, простонав, я больше не могла сдерживать себя. Выгнув спину и запрокинув голову назад, я закрыла глаза, начиная тонуть в ощущениях, которых никогда не испытывала раньше.

- Ты не ненавидишь меня, думаю, я тебе даже нравлюсь.

Я плакала, но не, потому что мне было больно.

- Кажется, я знаю, что еще тебе может понравиться.

Его руки и губы начали спускаться ниже, и хотя я знала, что должна была противостоять этому, я так и не смогла заставить себя сказать что-либо. Он собирался сделать то, что хотел, и ему было все равно, "за" я была или "против". Будет ли это так ужасно, если я не стану ничего предпринимать? Могу ли я винить себя в этом?

Мои глаза распахнулись, и я резко села, почувствовав, как своим горячим ртом он накрыл мою плоть. Подняв голову, он схватил меня за ошейник, и резко притянув к себе, впился в губы яростным поцелуем, после чего повалил обратно на пол.

Потрясенная, хныкая и даже плача, я стала крутиться из стороны в сторону. Я чувствовала себя на своих губах; я была на его губах.

Простонав в меня, он начал скользить своим языком вверх и вниз по моей тайной плоти, вытягивая из моей груди стоны и даже крики удовольствия. Я со всей силы пыталась сжать ноги вместе, но он вновь разводил их в стороны, впиваясь своими пальцами во внутреннюю сторону моих бедер. Я не чувствовала ничего, кроме его губ и языка на мне. Мое тело стало продолжением этого маленького, розового ротика между моих ног. Не было ни мук совести, ни стыда, этот ротик получал то, что хотел, и ему было все равно, кто пробуждал в нем желание. Мое собственное тело меня предавало.

Мои мышцы напряглись, объединяя все ощущения тела в одном месте, в том, которое Калеб ласкал своим языком. У меня начала кружиться голова и в один ослепительный момент, мне показалось, что мое тело взорвалось. Выгнув спину и вгрызаясь в свои губы, я извивалась напротив его лица, пока неописуемый спазм не пронесся сквозь меня к нему.

Я лежала на полу, тяжело дыша и постанывая, ощущая нежные покалывания по всему телу. Калеб лег на меня сверху, и поцеловал в шею.

- Говорил же, что тебе понравится, - прошептал он.

На это, мне было нечего ответить. Повернув голову, я посмотрела на него через полуприкрытые веки.

- Не нужно было так сильно кусать губу, в следующий раз просто отпусти это, - сказал он, вытирая мою губу пальцем.

Его губы были влажными, то ли от пота, то ли от меня... пожалуйста, пусть это будет пот.Улыбнувшись, он поцеловал меня в губы... все-таки это былая. Господи, какое унизительное положение.

- Я действительно ненавижу тебя, - тихо сказала я, глядя в потолок, раскрывая, насыщая и отпуская некое чувство.

Убрав волосы с моего лица, и снова поцеловав, он прижался своими пальцами к моей влажной плоти, заставляя меня хныкать от неумолимой пульсации во всем теле.

- Но твоя киска так не думает... а это куда важнее.

Увидев, как он снова улыбнулся, я закрыла глаза и отвернулась в сторону.

- На самом деле, я даже знаю, как буду тебя называть... Котенок.

Мое сердце внезапно пронзила боль. У меня естьимя. Оливия. Ливви.

До меня только сейчас дошло, что он никогда не спрашивал моего имени, даже в тот день на улице, и это означало лишь одно - он никогда не видел во мне личность, никогда. В горле встал ком. Был ли на этой земле хоть один человек, кому я была небезразлична? Я подумала о Николь, своей лучшей подруге. Ей я была небезразлична. Она бы никогда не оставила надежду на то, чтобы найти меня.

Когда мои глаза, наконец, перефокусировались, я увидела, как Калеб смотрел на меня со странным выражением на лице. Он по-прежнему улыбался, не так ярко, просто с любопытством, словно каким-то образом знал, что только что, я была в сотне миль отсюда. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, и я не могла сказать наверняка, что творилось в голове у каждого из нас. Мы просто не могли отвести взгляд.

Мою грудь начало сотрясать от рыданий, которым до этого я не позволяла вырваться наружу. Чары рассеялись, и Калеб медленно выпутался из моего тела, он взял меня за руку и помог подняться.

Моя голова кружилась, а ноги дрожали. Я уже хотела вырвать свою руку из его хватки, когда вдруг почувствовала, как по моим бедрам стал стекать поток теплой влаги. Инстинктивно, сжав свои ноги вместе, я посмотрела вниз, и до смерти испугалась, увидев капельку, пытающуюся скатиться по моему бедру. Калеб тоже увидел ее. Мое лицо вспыхнуло румянцем, Боже, мне было так стыдно, что я не смогла сдержать нового потока слез.