Япония начала использовать собак на поле боя более чем на тридцать лет раньше Америки. Впервые боевые собаки были задействованы в операциях 1904 года ещё во время русско-японской войны. Это были собаки японских пород,[2] выдрессированные в Германии. После чего, одновременно с импортом овчарок из Германии, в исследовательском центре при пехотной школе в префектуре Тиба вплотную взялись за изучение военных собак. После захвата Манчжурии в 1931 году при поддержке военного министерства была основана гражданская организация «Имперское общество боевых собак». В Манчжурии группы с собаками в отрядах ополчения[3] проводили различные операции.

Не стоит, вероятно, и говорить, что первой страной по подготовке боевых собак была Германия. С момента создания «Общества овчарок» ещё в 1899 году началось и их систематическое обучение. Во время Первой мировой войны на фронтах оказалось огромное количество дрессированных собак. К концу войны их число достигло двадцати тысяч. И они на самом деле поразительным образом проявили себя.

Это подстегнуло армии других стран, став наглядным примером использования на войне собак.

Двадцатый век стал веком двух крупномасштабных войн. Военный век. Вместе с тем двадцатый век стал веком боевых собак.

Сотни тысяч псов были брошены на передовую, а в июле 1943 года на одном острове оставили четырёх из них.

Теперь у острова не было названия. Японская армия отступила, забрала с собой японский флаг, остров больше не носил название Наруками. Однако американская армия по-прежнему считала его территорией, незаконно занятой японцами. Таким образом, эта земля не могла называться островом Киска, входящим в состав США.

Безымянный остров для четырёх забытых собак.

Остров размером не более половины Токио. Море окутывал густой туман, земля была покрыта тундрой. Остров белых туманов. Снег оставался лишь на возвышенностях, долину заливала чистая и прозрачная вода, земля прорастала травой. Обычно она была мокрая от росы. Собаки подумали: «ЛЮДИ ИСЧЕЗЛИ. БОЛЬШЕ ЗДЕСЬ НИКОГО НЕТ». Четыре пса осознали реальность: японцы уехали с острова и бросили их здесь. Остались лишь Кита, Macao, Кацу и Эксплоужен.

Всё кончено.

Каждый из псов по-своему принял эту реальность.

Безымянный остров дрейфовал в безвременье. Край света, где старый мир подходил к концу, но опять должен был возродиться. Часто шли проливные дожди. Безумные ветра не переставали бушевать, туман не рассеивался ни на миг. В густой траве цвели жёлтые цветы. Японская армия оставила собакам провианта на несколько недель. Псы жили на туманном острове, прячась в траншеях во время проливных дождей.

Чертополох распустился красно-фиолетовыми цветами.

Продолжались масштабные артиллерийские обстрелы, словно символизируя конец света. Американцы атаковали изо дня в день, не зная, что японская армия уже давно отступила. Авиационные отряды сбрасывали вниз листовки с призывом к капитуляции. Остров покрыла сотня тысяч листовок. А собаки лишь наблюдали за тем, что падает с неба.

Сквозь туман пробивался дождь, падали листовки, сыпались бомбы.

Падали орудийные снаряды, взрывалась земля.

Однако в то же время мир начинал зарождаться вновь. Из яйца безвременья вот-вот должен был проклюнуться новый мир. Собаки это чувствовали. Без людей собаки были свободны. Здоровые, с прекрасно развитыми пятью чувствами, к тому же обученные противостоять холоду, на этом безымянном острове собаки были свободны.

Эксплоужен была сукой, Кита, Macao и Кацу — кобелями. Эксплоужен спарилась с Macao. Обычно случки боевых собак проводились под строгим контролем, но сейчас за ними присматривать было некому. Эксплоужен приняла ухаживания Macao и разрешила забраться на себя. Случка Двух чистокровных овчарок стала результатом свободной любви, а не селекции. Хоккайдский пёс Кита, много раз видевший игры этой пары, ни разу не попробовал сойтись с Эксплоужен.

Ещё один пёс, Кацу, вообще держался особняком. Кацу не нравилась свобода. Его бросили на этом острове. Он понимал, что его хозяева не вернутся, однако по полдня не сходил с места, где располагались позиции зенитной артиллерии, в которой он прежде служил.

Он понимал, что всё кончено, но отказывался принимать реальность.

Эксплоужен, Macao и Кита беззаботно носились по заросшим травой равнинам.

Играли и лаяли.

Американская армия приняла решение о крупномасштабной атаке на остров. С безвременьем было покончено. 15 августа 1943 года высадились отряды, которые вновь хотели вернуть этому острову название Киска. Объединённые силы союзников численностью тридцать пять тысяч человек, включая пять тысяч триста канадских солдат. 17 августа они прибыли на место дислокации японской армии. Однако здесь не было людей. С 18 по 22 августа тридцать пять тысяч военных продолжали поиски врага на территории острова.

Но обнаружили лишь трёх собак.

После года и нескольких месяцев Эксплоужен признала в американцах своих настоящих хозяев. Она радостно откликнулась на призыв: «Ко мне!» Macao и Кита последовали её примеру. Они стали вилять хвостами и откликаться на призывы американских солдат. Раньше их учили: «ОСТОРОЖНО», «АТАКА», ведь эти люди были врагами. Однако они разом освободились от этой зависимости. Какая разница! Не всё ли равно, если люди заберут их к себе?

Собаки понимали, что их время на безымянном острове подошло к концу. Теперь это был остров Киска. И, возможно, теперь их заберут.

Когда их бросили, воцарилось безвременье, а теперь время возобновляло свой ход.

Поэтому все трое приветствовали появившиеся отряды: «С ВОЗВРАЩЕНИЕМ».

А четвёртый пёс радовался, но по другому поводу. Кацу встретил десант на своей позиции. Его хозяева не вернулись, зато появились враги — он был рад этому. Он встретил американцев на позиции зенитной артиллерии, в которой служил, и там же напал на них. «МНЕ НЕ СТОИЛО ОТЧАИВАТЬСЯ! У МЕНЯ ЕЩЁ ЕСТЬ МИССИЯ!» Кацу укусил одного из солдат, неосторожно приблизившегося к нему, а затем побежал на минное поле. Несколько человек с криками последовали за ним и подорвались на минах. Кацу тоже погиб в результате своей «банзай-атаки».

Но Эксплоужен, Macao и Кита остались живы.

Им дали корм, их взяли к себе. Они перешли на американскую сторону. Увеличили число солдат американской армии. После девяти недель беременности Эксплоужен ощенилась. На острове Киска был октябрь. Обычно роды собак проходят просто, но из-за сурового климата начались осложнения, и военный врач сделал операцию, чтобы спасти собаку и щенков. Из девяти щенков выжило пятеро.

Таким образом, в 1943 году собак стало восемь, включая рождённых Эксплоужен щенков. Все они пока находились на острове Киска.

Со всех сторон особняк был окружён забором высотой приблизительно два с половиной метра, сверху по нему проходило проволочное ограждение, но без колючек. Вместо них к проволоке был подведён ток. Через каждые восемь метров установлены камеры наблюдения. Они были направлены на местность вокруг особняка.

Одна из камер была разбита.

На территории особняка воцарилась тишина. Тишина была неестественной, будто чего-то здесь не хватало.

В саду то тут, то там лежал снег, возле забора намело сугробы. На снегу отпечатались небольшие следы. Следы какого-то зверя с четырьмя или пятью подушечками на лапах, словно животное ходило взад-вперёд.

Солнце уже зашло. Однако здесь было светло. Фонари светили так, чтобы не оставалось слепых зон. А за забором было темно. С левой стороны от особняка, на северо-востоке, светились окна высотных домов. Ряды зданий жилого квартала были построены в 1970-х. Однако от здания справа был виден лишь силуэт. Ничего, кроме силуэта крыши. Это был завод. Раньше, ещё во времена Советского Союза, этот завод работал сутками. Официально это не афишировалось, но на деле он выполнял заказы Министерства обороны, заводской комплекс в больших количествах производил танки и автоматы. Для реализации оборонного заказа предприятие работало на полную мощь. Теперь такой необходимости не было. Новый российский капитализм уже не извлекал прибыли из этого региона.