— Да брось ты, откуда ей знать, что у тебя есть?

— Догадывается. Столько лет вместе, она же не дура.

— Боишься?

— Не в этом дело. Черт знает, что придет в голову обиженной женщине. Большой фантазии тут не нужно. Стоит ей указать на меня пальчиком, как вмиг налетят газетчики, радостно начнут потирать ладони следователи прокуратуры.

— Пожалуй, ты прав. Действовать в таком деликатном деле надо осторожно. Хочешь, дам совет…

— Вот то-то и оно, — не дослушал его Гавриил. — Понял теперь, какие испытания меня ожидают? Я иногда задумываюсь и просто выхода не вижу.

Геннадий все же докончил свою мысль:

— Переведи Аллу от себя подальше, на другую работу, и постарайся забыть ее.

— Это свыше моих сил. Я люблю ее, — признался Калганов.

— Тогда избавься от Марии.

— Что ты имеешь в виду? — изумленно уставился на него Гавриил.

— То, что сказал, — Геннадий не отвел глаз. — Болтаться между небом и землей — себе дороже, да и дело наше пострадает.

— Ну ладно, я поехал, — закрыл тему Калганов. Он вышел из беседки и направился к машине.

Из коттеджа показалась Алла, молча проводила Гавриила удивленным взглядом.

— Что это с ним? — спросила Геннадия.

— Как видишь, уехал.

— А я?

— Тебя оставил на мое попечение.

— Ты серьезно?

— Вполне. Пойдем к столу, я проголодался.

Алла, встревоженная неожиданным отъездом патрона, в недоумении пожала плечами:

— Я что-то сделала не так??

— Ты тут ни при чем, — уже на ходу бросил ей Геннадий. — Дело у него важное.

В комнате, где был накрыт стол, к его удивлению, никого не было. Алла усмехнулась:

— Они выпили, закусили и разошлись по комнатам.

Геннадий приблизился к ней, прижал к себе:

— Так, может, и нам последовать их примеру?

— А если Калганов вернется?

Он не ответил, стал жадно целовать ее губы, шею, плечи, нашептывая:

— Я так соскучился по тебе, ждал, когда этот хмырь уедет куда-нибудь.

— Думаешь, он не догадывается о нас? — так же прошептала Алла, томно принимая его ласки.

— Плевать, — усмехнулся Геннадий, подхватывая ее на руки. Он вышел из гостиной, ногой открыл дверь в первую подвернувшуюся комнату. — О черт, — ругнулся он, увидев обнаженную парочку. Те от неожиданности ойкнули и испуганно уставились на них. Геннадий встретился взглядом с Максимом и вылетел из комнаты. На Аллу накатил смех, но Геннадию было не до этого. Максим — человек Гавриила. Он привез его, так же как и Романа, сюда, на дачу, по просьбе Калганова. Если Максим расскажет об этой сцене своему боссу, тот не простит, затаит обиду, рано или поздно отомстит ему. Возможности у него есть. Он опустил Аллу на пол. Заражаясь ее весельем, улыбнулся: — Хорошо бы нам уединиться.

Она взял его за руку и повела к лестнице, ведущей на второй этаж:

— Я уже успела здесь все осмотреть, пойдем наверх, там нам никто не помешает.

Действительно, наверху был роскошный холл, как на первом этаже. Алла смело вошла в одну из комнат, по-видимому, спальню, сбросила с широкой кровати покрывало, обвила руками шею Геннадия:

— Мне всегда с тобой было хорошо, — томно прошептала она.

Он медленно раздевал ее. Она расстегивала пуговицы на его рубашке. Осторожный стук в дверь прервал их.

— Кто это? — глаза Аллы испуганно распахнулись. Она схватила платье и забилась в дальний угол комнаты.

Геннадий накинул на себя пиджак, открыл дверь. На пороге стоял Максим:

— Там Гавриил Андреевич приехал, вам лучше спуститься к нему, — выдохнул он на одном дыхании и исчез.

Геннадию некогда было думать, с чего это вдруг Калганов вернулся и почему Максим решил его предупредить. Сейчас главное — чтобы Гавриил ничего не заподозрил.

— Я его займу, а ты приляг, вроде отдыхаешь, — бросил Геннадий Алле. Быстро спустился вниз, вошел в гостиную, где был накрыт стол. Взял тарелку, положил что-то из закусок, налил в стакан водку, сделал глоток, и тут вошел Калганов.

— Один мучаешься? Где остальные?

— Разошлись кто куда, — ответил Геннадий с полным ртом. — А ты забыл чего?

— Тебя забыл.

— Как это понять?

— С полдороги решил, что нам лучше вместе съездить. Разговор будет убедительнее, он ведь касается главным образом твоего банка и твоих денег. Я же выступаю в данном случае как посредник. Поэтому твое участие очень даже уместно. Ты как, в порядке? — кивнул Гавриил на пустую бутылку.

— В полном, — поднялся Геннадий, — это так, разминка.

— Тогда поехали, — двинулся Калганов к выходу. На секунду остановился: — Что-то Аллы не видно, не знаешь, куда она делась?

Геннадий пожал плечами:

— Здесь никого не было, когда я сюда вошел, решил, что ребята уединились, а Аллу ты все же взял с собой.

В дверях показался Максим, вопросительно глядя на шефа: мол, не нужно ли чего. Калганов спросил его об Алле.

— Кажется, она поднялась туда, — Максим показал рукой на второй этаж.

— А ну проверь, — приказал босс.

Максим метнулся по лестнице вверх и через минуту вновь стоял перед Калгановым.

— Она спит, — сообщил он тихим голосом, будто боясь ее разбудить.

— Ну и ладно. — Гавриил вытащил из кармана ключи от машины и вручил Максиму: — Передай ей, когда проснется, пусть едет домой и захватит с собой в город всех, кто остался. Скажи, что я скоро буду, пусть ждет меня и никуда не отлучается.

Геннадий ощутил ревность:

— А если ГАИ ее остановит? — спросил первое, что пришло в голову.

— С чего бы это, она отлично водит, — пожал плечами Калганов. — К тому же я дал ей доверенность.

— А может, лучше взять ее с собой? — предложил Зубков невпопад.

— Ты что-то больно внимателен стал к ней, с чего бы это? — подозрительно посмотрел на Геннадия Калганов.

— О тебе пекусь, оставляешь ее одну с молодыми, здоровыми парнями. Не боишься? — нашелся Геннадий. Он забыл, что рядом стоит Максим, который может запросто его выдать.

Калганов покачал головой:

— Зачем ты так. На этих ребят я могу положиться и спокойно доверить им и себя, и свою будущую жену.

Геннадий поднял руки вверх:

— Все-все, сейчас пойду просить у них прощения.

— Ладно, впредь придержи язык, они обид не прощают. — Калганов, не оборачиваясь, пошел к джипу. Геннадий зашагал рядом.

Константин Савельич Сарычев передал команду на проходную, чтобы без проволочек пропустили к нему Калганова и Зубкова. Гавриил Андреевич позвонил ему по сотовому из машины, сказав, что дело важное, интересное и не терпит отлагательств. Скоро они сидели за столом, пили черный кофе, рассуждали о том о сем. Наконец, приступили к главному. Конечно, Калганов не мог раскрыть все карты. Незачем важному чиновнику, хоть и приятелю, знать подробности о его с Зубковым делах, да и не было гарантии, что кабинет не прослушивается. Разговор касался вполне невинной и довольно обычной темы. Надо помочь банку устоять на ногах. Для этого требуется немного — добиться, чтобы Центробанк выложил своему младшему партнеру полмиллиона долларов, помог рассчитаться за долги. Затем через две-три недели эта сумма будет ему возвращена.

Геннадий черкнул на листке бумаги цифру — сто семьдесят тысяч долларов — и протянул Сарычеву со словами:

— Операция эта будет выгодна обеим сторонам и особенно — государству.

Константин Савельич внимательно вчитался в написанное, поняв сразу, какой куш ему светит. Затем сжег бумагу над пепельницей.

— Надо выручать, дело, на мой взгляд, стоит того. — Взглянул на Калганова: — Я съезжу в твое ведомство завтра же и поговорю с вашим Главным. Думаю, он не будет возражать. Ну а если что, подключим и тяжелую артиллерию.

Потом, когда вышли от Сарычева, Геннадий не выдержал и спросил Калганова, кого он имел в виду, говоря о «тяжелой артиллерии». Тот усмехнулся:

— Ты же сам знаешь, у каждого чиновника, даже такого ранга, как Костя, есть начальник, обладающий еще большей властью, чем он.