- Ты думаешь, что все выяснила, но ты даже не имеешь понятия. Твоя судьба была предрешена в течение долгого-долгого времени.

- Моя судьба? - я рассмеялась, вспомнив, что сказала Ава в парке о судьбе. Узел беспокойства образовался в моем животе, но я проигнорировала его. - Прости, Прерванная Девушка, но я могу делать мою собственную судьбу.

Мередит пожала плечами.

- Посмотрим.

- Ты играешь с огнем. Если ты думаешь, что сможешь контролировать эти Грехи, как только они будут связаны с человеческими телами, ты будешь в чертовском шоке. Независимо от того, сколько силы ты думаешь, что имеешь...

- Контролировать Грехи? Дело не в контроле за Грехами, ты, обычная маленькая девочка. Это гораздо больше... - она засмеялась, щелкнула пальцами и исчезла. Её голос задержался в воздухе. - Обратный отсчет начинается, девчонка Даркер.

- Ты в порядке?

Лукас был тихим с тех пор, как мы вернулись обратно в офис, и это меня нервировало. Он успокоился, но все ещё были остатки гнева, которые не покидали его.

- Мы должны были пойти за ней, - прорычал он. - Мы просто позволили ей уйти!

- И как мы должны были это сделать?

Он говорил, как я. Как правило, мама была голосом разума, и я была той, которая была готова окунуться с головой. Надрать задницу, а потом задавать вопросы - это был мой взгляд на вещи. Я не любила играть за другую команду.

- Она исчезла в воздухе. Как мы можем последовать за тем, кто может это делать?

Он немного расслабился.

- Она более сильная, чем раньше.

- Ну, да. Она успела выучить некоторые новые трюки, - я закинула свои ноги на диван, вспоминая то, что сказала Кендра. - Кендра сказала, что она должна была быть ведьмой среднего уровня, но это было в 1882 году, что-то изменилось. Я предполагаю, что была встреча с ним, с тем, на кого она сослалась...тот, кто дал ей заклинание, чтобы прикрепить Гнев к твоей душе.

- Если бы мы только знали, кем он был. Другая ведьма, может быть?

- Может быть, - сказала я и пожала плечами. - Мы могли бы попытаться спросить её. Думаешь, она бы сказала?

Он посмотрел на меня, как будто я была сумасшедшей.

- Ой, да ладно. Бьюсь об заклад, все, что тебе нужно сделать, это пойти и стрельнуть взглядом, и она бы уже была водопадом информации.

Лукас закатил глаза.

- Твой разум действительно тревожное место.

- Премного благодарна, - я сделала небольшой поклон. - Хорошее примечание, но, то, что она говорила о Грехах, действительно меня раздражало. Давай забудем на минуту о её запутанном маленьком провале в 1882 году. Она, очевидно, сделала так, что коробка открылась, но она говорит, что не делала этого, чтобы получить контроль над Грехами. Зачем беспокоиться? Я имею в виду, в чем загвоздка?

- Месть, может быть? Возможно, её план был использовать их, чтобы уничтожить семью за её заключение, а затем позволить им покинуть коробку.

Я покачала головой.

- Конечно, её здравый смысл соперничает только со здравомыслием садовых гномов, но, похоже, что этот способ слишком сложен для того, чтобы сделать нам что-нибудь плохое. Есть более простые способы, чтобы сделать это.

Он покраснел.

- Она намекала, что хочет наладить отношения со мной.

Я засмеялась. Ничего не могла с собой поделать.

- Не пойми меня неправильно, ты почти такой классный, каким может быть парень, но выпускать Семь Смертных Грехов просто, чтобы заполучить её бывшего назад? Ну уж нет. Здесь что-то большее.

Он потянулся и взял меня за руку.

- У меня плохое чувство.

- Я тоже не чувствую теплых пушистиков. Я имею в виду, я согласна, что она, кажется, до сих пор что-то чувствует к тебе, но я не поверю, что она открыла эту коробку, чтобы просто зажечь старое пламя, - я посмотрела на часы. - Интересно, где мама и папа.

Идеальное время, как всегда, мама ответила, входя через дверь, папа шел за ней. Я споткнулась о свои ноги, когда они ворвались в середину комнаты.

- Что...

Большое стекло в окне офиса разбилось, а затем последовал громкий треск у двери.

Я отпрыгнула назад и наткнулась на журнальный столик, снося за собой журналы, которые так аккуратно складывала мама.

- Какого черта?

Мама схватила меня, прежде чем я упала, и взяла меня за руку, начиная тянуть по комнате, когда папа схватил сзади Лукаса за рубашку.

Толкая Лукаса к холлу, папа сказал:

- Двигайтесь!

Наши шаги стучали по дереву, когда мы бросились за угол и побежали вверх по лестнице в квартиру. Я дважды споткнулась, потому что мама все еще не отпускала мою руку. Она была выше и имела более длинные ноги. Длиннее ноги, шире шаги. Если она не была бы осторожна, то я в конечном итоге упала бы на задницу.

Мы с трудом достигли вершины лестницы, когда папа оттолкнул в сторону Лукаса и крикнул:

- Гасите свет!

Я бросилась к стене и щелкнула выключателем, без всяких вопросов. Был вечер, и свет, идущий через окно в конце коридора, бросил продольные тени на пол. Это было все, что нужно было отцу. Одна рука на большой полке, его нечеткий контур растворился в темноте, полках и все.

Конец тени остановился чуть выше верхней части лестницы. Это было идеальное положение для папы, чтобы заполучить шкаф на краю и толкнуть его. Он упал вниз по лестнице, книги улетели, и небольшие кусочки древесины потрескались, когда он приземлился. Когда он достиг низа, то остановился в нескольких ступеньках от двери.

Как раз во время. Крики разрезали воздух, когда что-то, что бы это ни было, ударилось о дверь.

- Это не удержит их долго, - сказала мама, беря инструмент. У неё была небольшая рана на лбу и несколько таких же ран по всему её правому бедру на её джинсах. Папа был примерно такой же. Несколько царапин на его щеке и внизу, на подбородке. Здесь и там. Ничего серьезного.

- Что это? - спросил Лукас, глядя на папу. Он никогда не видел его прежде перемещающимся.

Черт, я только видела это один или два раза в моей жизни, и это никогда не производило впечатление. Действительно ли я это сделала? Перемещалась в темноте, как это делал он? Наблюдая за ним в действии, я не была уверена, что это то, что произошло на самом деле.

- И почему вы принесли их домой с собой? - добавила я, убедившись, что окна были заперты. Мы бы закрыли себя внутри спальни, но баррикада в нижней части лестницы не стала бы держаться долго. Довольно скоро наша компания придет и постучится.

- Ламиа, - сказала мама, распахнув дверцу шкафа. - Неприятные штуки с сильным укусом.

Отбросив в сторону коробки, она раскрыла люк в полу. Когда мама постучала по правому углу, то он выскочил, открывая её тайник. Это было там. Все, начиная от ручных гранат до святой воды. У меня был такой же, только менее укомплектованный.

Мама не доверяла мне взрывчатку.

Папа смотрел за дверью.

- Мы следили за Кендрой в городе. Почти поймали её, но на нас напали.

Я схватила нож, который она держала, и покрутила его в пальцах. Хороший и острый. Идеально подходит для потрошения демонических захватчиков дома.

- Ламиа? Разве они обычно не закусывают детьми?

- Им, кажется, все равно, что есть.

Мама бросила арбалет папе вместе с пачкой стрел.

- Что за ламиа? - спросил Лукас, принимая нож, который мама протянула к его лицу. Он посмотрел на него, как будто он мог начать петь музыкальное шоу. Для воплощения ярости, этот парень был иногда немного пацифист.

Закрывая дверцу, мама вскочила на ноги.

- Демоны. Люди убивались горем от потери ребенка. Они заключили сделку, чтобы стать этим, не чувствовать больше боли. Как правило, они питаются маленькими детьми.

Дверь офиса гремела. Низкие рычания и странные мяуканья доносились из холла.

- Это работа этой ведьмы, - сказал папа. - Ламиа не охотятся стаями.

Снизу слышались удары. Они усиливались.