Шардаш хмурился, чуть слышно рыча, магистр задумчиво прикрыл глаза и думал.

— Он наложил какое-то проклятие, да? — не выдержав, профессор ухватил Мериам за плечи, заставив посмотреть в глаза. — Скажи, Мирри, он что-то бормотал? Гипнотизировал? Давал в руки? Делал какие-то жесты?

Адептка мотнула головой и заверила, о детях император упомянул случайно, к слову пришлось.

— Зачем ему проклинать, Тревеус? Сам подумай! Это же вред для ауры, расход сил. И результат, какая Темнейшему польза? Он просто так ничего не сделает.

— Это верно, — подтвердил Асварус. — Джаравел почти не совершает импульсивных поступков. Значит, выдвинул бы требования, но их нет. Так что Мериам права, и Джаравел просто видит то, чего не видим мы.

— Сестра моя тоже видит, — сквозь зубы процедил Шардаш. — Она в сердцах брякнула то же самое.

Профессор не желал верить, что на нём прервётся род по мужской линии. Упрямо сжав губы, он нахохлился, силился найти выход из тупика и не находил. Мериам обняла его, погладила по щеке, провела пальцем по лбу, разглаживая морщины, и попросила не расстраиваться:

— Нам и вдвоём хорошо. Или ты меня из-за детей разлюбишь?

Шардаш вздохнул, поцеловал её, крепко сжав ладони, и уткнулся лбом в нос. Не двигаясь, он просидел так пару минут, после, не стыдясь магистра, лизнул жену за ухом и пробормотал: «Глупенькая, с чувствами не шутят».

Асварус понимал, Темнейший ничего не говорит зря, поэтому, пока супруги увлеклись взаимными нежностями, потянулся за волшебной палочкой.

Заклинание девятого уровня сорвалось с губ, преобразовав комнату. Теперь она отражала ауры присутствующих, окрашивалась в их цвета, позволяя точнее работать с тонкой материей.

Магистр на пару минут погрузился в сосредоточенное молчание, внимательно изучая ауры Мериам и Шардаша, сначала просто, затем через специальные очки, и вынес вердикт: ничего.

— То есть? — не понял профессор.

Он уже оторвался от жены и наблюдал за действиями Асваруса.

— Чисто там. Ни намёка. Видимо, дело в крови. Поезжайте-ка вы в Туманные земли. Джаравел… — магистр вздохнул. — Джаравел — это крайний случай. Кто знает, как он себя поведёт? И чего потребует. Дроу помогут, особенно, если их попросит матушка. Письмо леди Настрейде я напишу. Она вас обоих помнит, впечатление произвели приятное, так что… Пойдет ваш отпуск, Тревеус, насмарку.

Шардаш хмыкнул:

— Не впервой! Прошлые каникулы и вовсе от смерти бегал, а тут всего лишь свадебное путешествие с лечением. Заодно в кои-то веки рунную магию подтяну. В этом отношении дроу людей и оборотней переплюнули.

Магистр рассмеялся и подтвердил, его народ достиг высот в данном искусстве.

Взглянув на часы, Асварус поспешил на испытания очередного кандидата в паладины, напомнив, что Шардаши приглашены на обед.

Профессор кивнул и повёл Мериам гулять. Вещи он предложил не разбирать: не стоило ради пары дней в Фераме.

На этот раз Ролейн Асварус проводил гостей до дверей родительского дома. Он планировал задержаться на пару дней, повидаться с родными и особенно Асканией.

Магистр мог бы сразу перенестись в нужный скальный город, но предпочёл познакомить Мериам с природой Туманных земель. Шардаша подобным не удивишь, а адептка наверняка придёт в восторг, когда обнаружит вместо смерти жизнь. Да и свадебное путешествие подразумевало новые впечатления, а не только походы по целителям.

Сизая пелена обволакивала тела до пояса, будто сжимая в объятиях.

Мериам растирала виски: длительное перемещения имело побочные эффекты, и с надеждой всматривалась в небо: не покажется ли солнце? Облака действительно что-то подсвечивало, но даже летом светило не спешило явить свой лик.

— Это точно Солнечный мир? — озадаченно спросила адептка мужа.

Она второй раз вступила на землю дроу и оба раза сомневалась, что ландшафт и климат пригодны для жизни.

— Солнечный, только нижний, — вместо Шардаша объяснил Асварус и прислонился к зелёному кристаллу высотой в два человеческих роста. — Долго объяснять, но мир поделён на ярусы. Люди, эльфы, оборотни живут на верхнем, мы — на нижнем. Всякая нечисть — и вовсе между ярусами, а то и мирами.

— Магия, только и всего, — покачал головой профессор. — Изменённые силовые нити, мощная подпитка. Убери, разрушь это всё — получим обычную голую долину среди гор.

Он скептически осмотрел небо и запустил ввысь сноп искр из волшебной палочки. Чему-то улыбнулся, хмыкнул и предложил Мериам присесть на прозрачный кристалл в форме вилки с двумя зубцами.

— То есть в уровни вы не верите? — нахмурился магистр.

— Нет, — честно признался Шардаш. — Мир един и неделим. Здесь же мы имеем дело с модификацией элементов. Использовали кулон Хорта? Ещё добавлена иллюзия, качественная и прочная. Видите ли, учитель, оборотень немного иначе воспринимает пространство и…

— … и слишком самонадеян, — закончил фразу магистр. — Скажите ещё, что постигли истину! Нет, Тревеус, то, что вы принимаете за небо, им не является, хотя и воздух. Жаль, нет дракона, а то бы вы поняли свою ошибку. Но это уже научный диспут, а мы здесь с иной целью.

Асварус выпрямился и коснулся кристалла пальцами, будто пробежал по струнам. Камень издал низкий звук, ему отозвались другие, и вскоре долина наполнилась звуками музыки, самой странной и волшебной музыки, которую только доводилось слышать Мериам.

Шардаш тоже замолчал, замер, вслушиваясь в мелодию. Он различал, как рождается звук, как рвётся из недр кристалла наружу, как выплёскивается в пространство, сливаясь с десятками себе подобных. И не одного похожего, все такие разные, но складывающиеся в гармонию.

— Это песня камня, — пояснил магистр, когда мелодия стихла. — Так кристаллы разговаривают с нами.

— А если я к ним прикоснусь, то они промолчат?

Мериам приблизилась к кристаллу горного хрусталя и робко потянулась к нему. Ладонь, вопреки логике, коснулась не холодной, а тёплой поверхности. Адептке показалось, будто рука тонет в водном потоке, что её засасывает внутрь.

— Если примут, поговорят. Они капризные! — рассмеялся магистр и посоветовал: — А вы погладьте их, что-нибудь ласковее скажите.

Шардаш предложил не экспериментировать, но Асварус убедилл в безопасности общения с кристаллами. Профессор покачал головой и, обращаясь к жене, вполголоса заметил, нежные слова шептать лучше ему. Мериам улыбнулась и пообещала почесать за ушком.

Задумавшись, адептка погладила камень и прошептала, какой он красивый — будто слеза единорога. В ответ кристалл заискрился, окутал Мериам свечением и издал троекратный короткий высокий звук. Магистр знаками показал, всё в порядке, и адептка коснулась кристалла второй рукой, прошлась по острым граням — и хрусталь запел.

На этот раз песня исполнялась в четыре голоса: отозвались только соседние камни, но Мериам понравилось. Она бы слушала и слушала, но её испугал Шардаш. Он сел, скрывшись в тумане.

Мериам вскрикнула, отдёрнула руки, и песня оборвалась.

— Там не водятся василиски, а просто земля, — рассмеялся Асварус и тоже утонул в густой молочной пелене.

Адептка осталась одна, испуганно озираясь по сторонам. Вокруг были только кристаллы и вдалеке — чахлое деревце.

— Не трусь, тут полным-полно цветов, тепло и уютно, — послышался голос Шардаша. — Присоединяйся.

Мериам с опаской сунула руку в туман и тут же вытащила. Потом зажмурилась и нырнула, будто окунаясь в прохладную воду.

Странно, она не умерла, хотя минуту назад мысленно попрощалась с жизнью.

Пока Мериам удивлённо оглядывалась, мужчины смеялись: таким потешным показалось им выражение её лица. Они сидели на сочной изумрудной траве, примяв ярко-синие колокольчики. Чуть поодаль, ближе к Мериам, розовели мелкие дикие гвоздики, а дальше, между кристаллами, раскинулось поле полыхающих маков.

Странно, дышать оказалось совсем не тяжело, а туман не мешал видеть и слышать.

Не веря, что это не сон, Мериам ущипнула себя и потрогала листья гвоздик — настоящие.