- Что ты хочешь сделать? – крикнул ему Рави.

Не отвечая, денщик приблизился к умирающему и потянулся к поясу, где рядышком висели кожаная фляга и кинжал.

- Воды, - прошептал Преданный. Взор его уже снова затуманился, но глаза изумленно расширились, когда он увидел, что Охтайр обнажил кинжал.

- Сейчас, - промолвил денщик и отточенным движением вонзил его в грудь умирающего, пробив кольчугу. Эльф дернулся, шевельнул губами – и затих.

Спокойно приложив пальцы к его шее, и дождавшись, пока пульс не прекратится совсем, Охтайр встал и направился к другому раненому. Этому он без затей перерезал горло и под изумлённым взглядом Рави пошел по полю, склоняясь то к одному, то к другому телу. Через одни он переступал, как через бревна или камни, в лица других просто всматривался, а третьим доставался удар кинжалом. Несколько раз он всаживал лезвие даже в мертвые тела, если ему мерещилось, что они лишь притворяются таковыми, и переворачивал трупы, лежащие лицом вниз, чтобы всмотреться в них. Казалось, он кого-то искал. Не спеша, целеустремлённо и деловито, Охтайр обошел все поле и вернулся к своему скакуну. Мундир его не был запачкан кровью, но на руках и сапогах грязь была красновато-бурого оттенка. Свой кинжал он, поколебавшись, вложил в руку одного из убитых, забрав себе его собственное оружие. Вытер сапоги и ладони о пожухлую осеннюю траву, вскочил в седло.

Рави не сводил с него вытаращенных глаз.

- Зачем ты это сделал? – прошептал он севшим от ужаса голосом.

- Кто-нибудь из них точно бы выжил, - денщик пожал плечами. – И ему рано или поздно стали бы задавать вопросы, что и почему здесь случилось, и как так вышло, что вас не было в бою. Я же позаботился о том, чтобы вопросы задавать было просто некому. Мне не безразлична ваша честь, милорд. Я приносил присягу, чтобы ее защищать.

- Они – тоже клялись…

- В чем? – зеленые глаза взглянули в упор. – Защищать вашу честь или выполнять свой долг и обличать бесчестье?

Он сказал абсолютную правду, Рави не мог этого не признать, но легче ему от этого не стало.

То дело удалось замять – война все списала, на многое позволив посмотреть сквозь пальцы – но все пять с половиной лет наследник Наместника жил в страхе перед своим денщиком. И почти каждую ночь видел во сне, как окровавленный кинжал, раз за разом вонзается в беззащитные тела.

Будь его воля, наследник Раванир больше ни за что не подпустил бы к себе денщика, отправив его рядовым рыцарем куда-нибудь в приграничье, желательно на внешнюю заставу далеко на востоке, но проблема была в том, что он не был волен распоряжаться Преданными, как своей собственностью. Основная же трудность заключалась в том, что самого Охтайра принимал на службу именно его отец. И только он мог выслать денщика из поместья-столицы. Мог – но почему-то не делал этого, оставляя без внимания его странности.

Девушка осторожно сошла со ступенек и огляделась по сторонам, двумя руками сжимая посох. Ну, вот и всё! Первый шаг пройден.

«У меня получилось, - мелькнула в голове гордая мысль. – Я это сделала. Я смогла. Теперь я – Видящая волшебница! Назад хода нет. Говорят, самый страшный лишь первый шаг, но я его сделала – значит, справлюсь и со всем остальным!»

Эта мысль придала бодрости и уверенности в себе. В конце концов, она совершила то, что не под силу многим. Значит, ей по плечу и остальное.

Обернуться назад и посмотреть на беседку и то, что оставалось внутри, всё-таки было выше её сил, но девушка отмахнулась от этого. «Это только преступников влечет на место преступления, - сказала она себе. – А я не преступница. Я ничего такого не сделала - просто взяла то, что принадлежало мне по праву. На моём месте так поступил бы каждый! И, как известно, победителей не судят. А я – победительница!»

Откуда-то сами собой хлынули воспоминания. Это произошло несколько недель назад, а как будто только что…

Она помнила, как группа молодых девушек, вчерашних послушниц, готовилась к последнему испытанию, пройдя которое, они получат право именоваться Видящими волшебницами. Целые сутки босые, в одних тонких сорочках, едва прикрывающих наготу, с распущенными волосами, они должны были простоять на коленях на холодном каменном полу в темноте молитвенного зала, наедине со своими мыслями, чувствами – и силами. Царил полный мрак, но глаза кое-как привыкли к темноте, и каждая девушка с грехом пополам различала справа и слева силуэты своих товарок.

Они стояли на коленях перед алтарем Покровителей, заключив его в круг. Каждая наедине с собой, в сосредоточенно молчании. Каждая должна была… что? Молиться? Медитировать? Просто постараться не шевелиться? Девушка тщетно искала ответ на этот вопрос. Она просто стояла, ощущая, как болят и ноют колени на твердом полу, как сквознячок неприятно холодит спину, как от неудобной позы затекает шея. Но терпеливо стояла и ждала. Остальные ее товарки не шевелились, и девушка терпела изо всех сил. Может, можно как-то незаметно поменять позу? В темноте никто не заметит…

Легкий шорох сандалий по камням прозвучал громом среди ясного неба. Девушка встрепенулась. Какая-то тень выступила из мрака – просто еще один темный силуэт в надвинутом на лицо капюшоне. Она прошла рядом, коснулась тонкой рукой одной из послушниц, и та легко поднялась на ноги. Безмолвно две тени скрылись во мраке…

Девушка вся задрожала от волнения и предчувствия чего-то важного. Но остальные послушницы не шевельнулись и словно не заметили, что их стало на одну меньше.

Ещё через некоторое время пришли за второй…

Потом – за третьей…

Четвертой…

В конце концов, все девушки, кроме одной, покинули молитвенный зал. Она осталась в одиночестве и темноте, наедине со своими страхами и мыслями. Куда увели остальных? Почему забыли про неё? Сколько это может продолжаться?

Колени болели немилосердно. Шея так просто затекла. Ох, как бы не продуло! Девушка замерзла и вся дрожала. Устав ждать, она позволила себе переменить позу и села на пол, поглаживая ноющие колени.

Тихо скрипнула дверь. Послушница поскорее вскочила, притворяясь, что ничего не было. Ну, наконец-то!

Три вошедшие в молитвенный зал Видящие не замечали ее. Одна из них взмахом руки распахнула девять узких стрельчатых окон, свет из которых падал как раз на алтарь. Другая прошла в подсобное помещение за свечами, третья направилась в обход вдоль стен, проверяя, всё ли в порядке. Забытую на коленях девушку обнаружили не сразу, а только когда в шесть рук стали готовить алтарь, украшая его цветами, свечами и выставляя статуэтки, символизирующие всех девятерых Покровителей и шепотом называя их имена: «Гало-Древо… Лар-Вода… Бор-Земля… Меан-Огонь… Ша-Ветер… Эль-Прародитель… Йови-Жизнь… Тало-Смерть… Рир…».

- Ты что тут делаешь? – споткнувшись на последнем, служительница уставилась на коленопреклоненную послушницу.

- Жду, - девушка поднялась на ноги, украдкой потирая уставшие колени. – У нас обряд посвящения. Я должна была…

- А, понятно, - кивнула Видящая, расставлявшая свечи. – Иди.

- Куда?

- К своей наставнице.

- А… меня не проводят? – за остальными девушками приходили, чем хуже она?

- Ты не знаешь дороги? Иди же! До начала торжественного молебна совсем мало времени! Сейчас сюда соберется весь Орден!

Из боковых дверей выпорхнули послушницы рангом помладше. О чём-то перешептываясь между собой, девушки торопливо стали подметать полы, поправлять скамьи, чтобы те стояли ровными рядами, вешать на стены светильники и гирлянды цветов.

- Весь Орден? – девушка у алтаря вертела головой во все стороны, наблюдая за подготовкой. – Зачем?

- Будет торжественный молебен в честь новых сестер… Ах, да! Ты же последняя! Тебе не стоит тут находиться.

- Но почему?

- Спроси у матери-наставницы. Мне некогда!

И Видящая ушла.

Задыхаясь от недобрых предчувствий, девушка сорвалась с места и помчалась на поиски наставниц. Прибиравшие в молитвенном зале послушницы проводили ее любопытными взглядами, но никто даже не попытался окликнуть.

Старшую наставницу она нашла в общей комнате, беседующей с несколькими Видящими помладше рангом. Из-за боковых дверей доносились девичьи голоса, радостный и тревожный щебет, иногда взрывы короткого смеха. Обычно подобное веселье не слишком поощрялось наставницами – послушницы могли между собой хихикать, сколько угодно, но в присутствии старших были обязаны сохранять задумчивое и серьезное выражение лица. Однако сегодня они сдали последний экзамен, сегодня в Обители Видящих большой праздник. Как ни торопилась, девушка по пути заметила улыбки на многих лицах, услышала веселые голоса и даже легкомысленное пение. Но почему ее оставили в стороне? Она тоже хочет веселиться вместе со всеми!