– Не совсем. Эрика была для неё одним из мостиков к Диане.

– В итоге Диана всё же оставила её с носом, – Талифа как всегда старалась внести позитив. – Джонни, ты скоро разберёшься с этой штуковиной?

– По-моему, его цель – не разобраться, а разобрать, – ехидно заметил Самандар. – Хорошая была машина…

– Не говорите под руку, – огрызнулся Джонни.

Талифа и Самандар многозначительно переглянулись. Джонни Тревис раздражался крайне редко, и его теперешнее дурное настроение было очень плохим знаком.

– В Сеть нам не выйти, – мрачно констатировал он минут через двадцать, заново собрав компьютер. – Хорошо, что я отключил её, прежде чем опробовать на деле эту чудо-машину. Я ещё раньше понял, что какие-то волны мешают у нас на Ариане выйти в Интернет. Теперь выйти в него можно только при помощи одного устройства, пробивающего любую блокировку. Оно тут есть, но если его задействовать, нас тут же обнаружат, потому что мы будем светить, как костёр в тумане.

– Шайтан Махор, – шёпотом выругался Самандар. – Значит, так и не узнаем, что где творится.

– Какая именно планета вас интересует? – повернулась к нему королева. – Терра-I?

– Ну да… Хотя не только…

– Ещё недавно их там не было – я смотрела.

– А на Эдеме? – поинтересовалась я.

– Тоже не было. Хотя не факт, что они уже и туда не пожаловали. У вас там кто-то из близких?

– Мама и брат с семьёй. Ну и тётя, наверное, тоже. Она от них не отлипает. Как пиявка.

– Лучше бы твоя тётушка тут осталась, – Джонни сделал постную мину. – Власть религиозных фанатиков и лицемеров должна ей понравиться.

– Значит, пробить эту защиту ты не можешь? – осторожно спросил Самандар. – Так, чтобы не включать это устройство…

– Нет, без этого факела не могу, а размахивать факелом нам нельзя. Сразу засекут. Мы правильно делали, что не пытались ни с кем отсюда связаться. Тоже сразу бы засветились. У наших гостей из будущего… Или прошлого? Или чёрт их знает, откуда они сюда явились… У них технологии выше наших. Извините, ребята, но мы не можем даже узнать, что сейчас творится у вас дома. Остаётся надеяться, что, если эти твари уже туда явились, то самое тихое и пустынное место – пустынное даже в прямом смысле слова – заинтересует их не в первую очередь.

– Да, Маххаджан как был, так и считается провинцией…

– Да нет, я не к тому…

– Не оправдывайся, – улыбнулась Талифа. – Сами считает, что провинция – душа любого мира, хранилище традиций и тех вечных ценностей, о которых забывают жители мегаполисов.

– Он прав, – задумчиво произнесла королева. – Жаль, что пока мне некому передать корону. Племяннику ещё учиться и учиться. Давно бы уже ушла в отставку и поселилась где-нибудь на так называемых задворках цивилизации, где живые голоса не тонут в потоке мультимедийных.

– О том, что творится в Маххаджане, мы скоро узнаем, – пообещала я. – Мне всё равно придётся туда наведаться.

– Опять в тот храм? – с набитым ртом спросил Джонни. Приступив к еде, он немного воспрянул духом.

– Да. Аменемхет говорил, что там мне будет легче сделать прыжок во времени. Пока не удалось даже там, но когда-то же должно получиться.

– А когда ты туда собираешься? – оживился Самандар, но тут же умолк под строгим взглядом сестры.

Талифа решительно пресекала любые попытки поторопить меня. Мне и самой приходилось себя сдерживать, чтобы не тратить силы, пока они не восстановились.

– Думаю, завтра мне стоит туда наведаться.

– Миледи, если там спокойно, мой отец будет счастлив предоставить вам убежище, – обратился к королеве Самандар. – У него есть дома не только в Маххаджане. И в любом из них вам будет удобней, чем в убогой комнатушке рядом со складом гробов.

– Здесь довольно мило, – улыбнулась королева. – В детстве мы с подружкой сочиняли страшные сказки. Самым распространённым сюжетом была ночь на кладбище, в морге или в похоронном бюро. Знала бы Нора, что мне сейчас действительно предстоит ночевать в похоронном бюро.

– Вы до сих пор дружите? – полюбопытствовал Джонни.

– Нет, наши пути разошлись ещё в юности. Понятия не имею, где она сейчас.

– Надеюсь, там, где их нет, – добавила Амалия со вздохом.

В Маххаджане я оказалась раньше, чем планировала. Ночью.

Сны о Диане были для меня хуже всяких кошмаров, поскольку, проснувшись после кошмара, чувствуешь облегчение, а после этих снов мне приходилось полдня бороться с депрессией.

Сегодня я почти сразу поняла, что это сон. Диана в том самом белом платье, которое ей подарила Анда, улыбалась мне, стоя среди золотых деревьев, усеянных красными плодами. Она сорвала один из них и, надкусив, протягивала мне. Её взгляд и улыбка пугали меня. Это была не Дия. Я хотела проснуться, но не могла.

– Чего ты хочешь? – спросила я оборотня.

– А ты? – поинтересовалась лже-Диана грубым, каркающим голосом.

Мгновение – и передо мной появилась старуха. Такая безобразная, каких я даже в фильмах ужасов не видела.

– Извини, если покажусь невежливой, но я бы предпочла проснуться.

– А может, сперва прогуляемся в тот храм со сфинксом? Мне там понравилось…

Я и моргнуть не успела, как очутилась в погребальном святилище. Прямо перед статуей в древнеегипетском наряде, которая мне лукаво подмигнула.

– Убирайся к чёрту! – крикнула я. – Не знаю, кто ты, но я не хочу, чтобы ты кривлялась, используя её облик…

– О да, её божественно-прекрасный облик, – закатив глаза, хихикнула моя собеседница, которая уже превратилась в совершенно мне незнакомую темноволосую красавицу. – А вот и он! Великий Лев! Он опять сюда мчится. Каким ты его сегодня хочешь увидеть? Лично мне понравились львы Хангар-Тану. Ты ведь их тоже видела?

Её слова заглушил грозный рык. Зверь был ещё далеко, но его рычание заполнило всё вокруг, словно грохот камней, которые катятся на тебя со всех сторон. Мне казалось, я сейчас оглохну. А потом он появился – огромный и свирепый, с золотой гривой, сияющей ярче солнца, и вихри песка, вздымающиеся из-под его лап, тоже сияли ярким золотом. Ещё минута – и он будет здесь.

– Открой ты наконец эту дверь! – нетерпеливо сказала незнакомка. – Хочешь, чтобы он разорвал тебя в клочья?

– Ты прекрасно знаешь, что это сон.

– А если нет? – она снова превратилась в безобразную старуху.

– Хочешь напугать его своим видом?

– Вряд ли он испугается, шутница. Действуй, пока он и впрямь до тебя не добрался. Если ты во сне, ещё не значит, что в безопасности… К тому же мы больше не во сне. Да, теперь точно не во сне.

Рычание прекратилось. Солнечный зверь исчез, и тёплый золотистый свет сменила яркая белизна – как будто кто-то залил пустыню молоком, обрызгав при этом пол святилища. Молоко Нут, небесной коровы… Теперь я видела сквозь арку входа голубовато-белый диск, словно зацепившийся за вершину одной из пирамид. Или оставленный тут Хонсу, вечно юным лунным богом, который царит в небе, пока солнечный бог пересекает Дуат[5]. Такая стремительная смена дня и ночи возможна только во сне, но я вдруг отчётливо поняла, что старая ведьма права. Это уже был не сон.

– С тобой так же легко перейти в реальность, как и с ней, – старуха осклабилась, проведя костлявой рукой по статуе. Я еле сдержалась, чтобы не оттолкнуть эту ведьму. У меня было такое чувство, что она оскверняет изваяние Дианы своим прикосновением. – Она хотела найти тебя, но заняться поисками не могла. Она лишилась одного из своих тонких тел и не могла перемещаться так, как умела раньше. Я бы помогла ей выйти к тебе через сон, но для этого надо было чётко представить себе место, где ты в тот момент находилась. Но мы же понятия не имели, где ты…

– А где она?

– Вопрос, которым меня встретил Астерий, когда я несколько дней назад вернулась на Адену. Он бы убил меня, если бы я могла умереть. Эта Златовласка обладает даром покорять сердца, не прилагая к этому никаких усилий. Надеюсь, вы с Астерием не станете соперниками. Ты сильна, но его тебе не одолеть…