Повернувшись к бару, она скрестила руки на предательской плоти и мысленно приказала им опуститься обратно.

Бармен посмотрел на нее, и в его глазах отчетливо читался намек на улыбку. Приподняв свои густые брови, он указал на ее чашку. Она замотала головой.

Нет, алкоголя ей было уже достаточно, она и так вся пылала внутри. Настало время пройтись и остыть.

Соскользнув с барного стула, она направилась к задней части комнаты, что находилась в стороне от танцпола.

Люди толпились вокруг столов и диванов; когда она отошла подальше от музыки, гул разговоров увеличился. И если игнорировать то, во что были одеты люди... и не брать во внимание их подручные средства, место выглядело почти как обычный бар.

Она прошла мимо стола, где женщина стояла на коленях у ног своего парня, и тот гладил ее по волосам, как домашнюю кошку.

Джессика нахмурилась, припомнив, что хозяин заведения назвал ее лапочкой. Она не хотела, действительно не хотела думать о том, что он имел в виду. Тем более, что мысли о нем воспроизвели в памяти ту пару на танцполе.

Что было бы, если бы это Сэр прикасался к ней, прижимал ее к себе... Ох, девочка, не думай об этом.

На полпути своего знакомства с комнатой, она приблизилась к одному из ярко освещенных мест у стены. Теперь она могла разглядеть, что именно там происходило.

И зажмурилась от ужаса.

Там находилась голая женщина, привязанная к деревянному кресту у стены. Живая женщина, не статуя.

Ноги Джессики не хотели двигаться дальше, даже несмотря на то, что она точно знала, на что смотрит. Хорошо, хорошо. Все происходящее действительно было похоже на стриптиз-бар, где обнаженные девушки делали это за деньги. Но эта женщина была обездвижена, ее ноги были раздвинуты, а грудь обнажена. И каждый желающий мог ее видеть.

Джессика инстинктивно направилась в сторону женщины, чтобы помочь ей, но потом остановилась и внимательно посмотрела на людей вокруг. Никто не казался обеспокоенным.

Мужчина в блестящих штанах из черного латекса и майке стоял в зоне, огороженной веревкой, с какими-то небольшими металлическими предметами в руках.

Джессика заставила себя внимательнее взглянуть на женщину на кресте. Глаза брюнетки были направлены на мужчину в латексе, ей не было больно; а ее извивающиеся движения, казалось, носили, скорее, провокационный характер. Неужели эта женщина хотела быть привязанной и голой?

Закусив губу, Джессика попыталась представить, каким нужно быть человеком, чтобы передать власть над собой другому, да еще и позволить связать себя. Не таким как она, это уж точно.

Джессика упорно двигалась вверх по служебной лестнице, заняла свое место в обществе, была уверенной и независимой женщиной. Так почему же она находит это зрелище таким захватывающим? И почему в этом месте она чувствует, что это и есть ее фантазия, только более эротичная, чем все то, что она когда-либо себе представляла?

Она покраснела, вспомнив слова Сэра: "Многие женщины фантазируют о мужчине, который в спальне возьмет все в свои руки". Неужели этим он хотел сказать, что она одна из них?

Она снова посмотрела на брюнетку. На что это было похоже?

Ей стало жарко при мысли о том, что это она была на кресте и это ее запястья привязаны к... Нет, это было совершенно неправильным. Надо идти дальше. Она прошла мимо зрителей, минуя эту зону.

Большинство участников были парами или толпились группами, и Джессика вдруг почувствовала себя такой одинокой. И одетой не по случаю, даже несмотря на то, что одежды на ней было больше, чем на многих присутствующих женщинах.

Ее полная грудь была обтянута майкой, которая четко вырисовывала ее затвердевшие соски, и подпрыгивала при каждом ее движении. Ради всего святого, сейчас же не шестидесятые, и она никогда не ходила без бюстгальтера. Не на людях. Консервативные бухгалтера не надевают такие вещи. И не расхаживают без трусиков.

Шелковистое скольжение юбки по ее ягодицам и ласкающие движения холодного воздуха на интимных частях тела приводили ее в замешательство, особенно в этой, наполненной сексом комнате. Мимо проходили люди, окутывая ее ароматами духов, одеколона и мускуса.

Ей навстречу попалась пара: мужчина вел женщину на поводке, пристегнутом к ошейнику на ее шее, и запахом секса был пропитан весь воздух вокруг них. Надо было видеть то, как мужчина обернул поводок вокруг своего кулака и как женщина шла вслед за ним.... Джессика коснулась своей шеи.

Она полыхала внутри, ее голову наполнили шокирующие похотливые образы: руки мужчины застегивают на ней ошейник, прикасаются к ней. Мужчина - Сэр - делает с ней все, что хочет.

В другом конце комнаты, у бара, Закари улыбнулся, наблюдая за ее широко раскрытыми невинными глазами. Когда она коснулась своей шеи, он тут же стал твердым, зная точно, о чем она думала в этот момент. Ее эмоции были настолько сильными, что он мог почти видеть и чувствовать их.

- Потеряли свою маленькую сабу, Z?

Бармен поставил перед ним бокал Glenlivet.

- Не потерял. Отпустил ознакомиться с обстановкой.

Она напомнила ему котенка, выпущенного из питомника в поисках новых приключений: уши торчком, хвост трубой. И, определенно, она была храбрым маленьким пуховым комочком.

Он наблюдал за тем, как она остановилась возле андреевского креста, и почувствовал ее шок от увиденного.

В отличие от большинства людей, она испытывала сильные, чистые эмоции. Любопытство. Мужество, чтобы изучать что-то новое. Шок. Беспокойство и сочувствие к тому, кому, как она думала, может быть больно. Способность думать, прежде чем реагировать. И, конечно же... возбуждение.

Все ее ощущения были очень волнующими, но ни одно из них не было столь соблазнительным, как пробуждающееся желание.

- Она милашка, - прокомментировал Каллен.

- Видимо, не привыкла к тому, что люди выставляют свои чувства на всеобщее обозрение. Наблюдая за танцами, особенно Даниэля с его сабой, она залилась румянцем.

Закари сделал глоток из бокала.

- Тогда особенно интересно будет наблюдать за ней, когда она доберется до задней части комнаты.

Каллен рассмеялся.

- У Вас извращенный ум, босс. Есть какие-то планы на нее этой ночью?

- Возможно. Она очарована парами Доминант/Саба.

Интересно, почувствовав опасность, котенок побежит назад, поджав хвост, в поисках безопасного местечка?

- Жаль, что я не могу так же свободно читать мысли женщин, как это делаете Вы.

- Со слов саб, с которыми ты имел дело, ты прекрасно справляешься и без этого таланта.

Улыбнувшись, Закари повернулся, чтобы осмотреть комнату, но мисс Маленькая Невинность исчезла.

Джессика была похожа на Алису в Стране чудес, правда, в ее искаженном варианте, где у всех персонажей на уме был один секс. Ей поступили предложения от женщины, толстяка и пары, ищущей партнера для секса втроем. Затем, едва она успела завязать разговор с одним очень милым парнем, как вдруг он опустился на колени у ее ног и попросил ее о….

- Вы хотите, чтобы я отхлестала Вас кнутом? - повторила она, не веря своим ушам.

Наверняка же существуют законы, запрещающие пороть людей?

У него были большие карие глаза, полные губы. Цепь и кожаная сбруя отчетливо подчеркивали его (ну, очень) рельефные мускулы.

Он энергично закивал.

- Пожалуйста, Госпожа.

Джессика закатила глаза.

- Извините, но я не бью окружающих меня парней.

Ну, если только они не перепутали свои счета и не забыли сохранить документы по командировочным расходам. Но командовать парнем в постели? Фу! Лучше бы разрешили использовать кнут в бизнесе.

Он выглядел таким разочарованным, что она не сдержалась, и, прежде чем отвернуться, погладила его по голове. На что он, приподняв голову, потерся своей щекой о ее руку, словно большой кот.

Н-да, все-таки это место было очень странным.

Отвернувшись, она продолжила свое турне, только теперь уже с легким чувством тревоги. В конце концов, хуже, чем женщины, висящие на стенах, уже ничего быть не может, ведь так?