Толстуха Люда была просто огромной: широченная в плечах и ростом примерно метр девяносто, она возвышалась над Сашей, который ростом пошел в мать, а не в отца, и давно смерился с тем, что выше ста шестидесяти семи сантиметров он не вырастет. Колорита Люде добавляли длинные, доходившие почти до ее жирной сраки, густые и неряшливые волосы. Жирдяйка красила их в рыжий цвет. Перфекционизмом она не страдала, вследствие чего на ее макушке неизменно красовалось несколько сантиметров темных волос.

Довольно быстро Люда, или как ее еще называли, Мамонт, стала в коллективе местной давалкой. Несмотря на то, что корпоративная культура ЮСОНСа запрещала сексуальные отношения на работе, Саша закрывал глаза на подобный разврат. Во-первых, он считал, что это сплачивает коллектив, а во-вторых, в его понимании секретарши, охранники, уборщицы и им подобные не относились к членам ЮСОНСа, то есть были "обывателями" и, следовательно, ЮСОНСкие секс-правила в их отношении не действовали. Ну и в-третьих, Саша сам не брезговал кататься на Мамонте.

Когда подходила к концу третья неделя, и Жирон по-прежнему не объявился, Сашу посетила мысль позвонить в московский филиал и объяснить сложившуюся ситуацию лично Лене Бочкину. Это бы сняло с Саши груз ответственности и хорошенько бы подьебало Миху (ну и поделом толстому пидору). Саша уже было решил так сделать, когда задумался над тем, что будет потом: Бочкин наедет на него за то, что Саша не сообщил ему обо всем раньше и за то, что он вообще изначально подписался на всю эту хуйню. Далее, в лучшем случае, Бочкин пришлет в Киев кого-то из легитимных ассистентов, Жирона уволят, а Саша вернется делать карьеру в московский филиал в ранге ассистента Бочкина. В худшем же случае, в Киев таки отправят Жирона, управлять созданным Сашей филиалом, а самого Сашу бесцеремонно уволят. Что касается второго варианта, то ебал его Саша глубоко в рот. Так что хорошенько все проанализировав, Саша решил продолжить быть "и.о. ассистента".

Весь август дела филиала шли как по маслу. Товар регулярно привозился и реализовался, Сашины подопечные довольно быстро освоили все ритуалы, приемы и "прониклись духом джуса". Помимо дневных походов в поле, те, кто не успевали выполнять план, иногда отправлялись в "ночное поле" - эти аутсайдеры обязаны были продавать товар также и ночью. Занятие было довольно стремным, поэтому они ходили небольшими группами, минимум по трое, что придавало им самим сходство со странствующими ночными гопниками. Многие ночные клиенты охотно покупали у них разного рода цяцьки, лишь бы те поскорее ушли. Вскоре в ночное поле стало ходить с той или иной частотой большинство членов коллектива - настолько сильно было у людей желание увеличить свои заработки. Саша был одним из них.

Никогда еще за всю свою жизнь парень не чувствовал себя таким окрыленным. Он занимался интересным, творческим делом, которое у него получалось, и для которого, казалось, он было рожден. И вправду - у него все получалось: подбор команды, мотивация, управление - все эти вещи были для Саши также естественны как ходить или даже дышать.

А лето, тем временем, стремительно клонилось к своему закату, и теплый воздух вскоре обещал смениться осеней прохладой. С оглядкой на это, Саша решил сводить коллектив на выходных куда-нибудь на пляж - совместное времяпровождение в не рабочее время должно было сплотить ребят еще больше. По поводу места, Саша посоветовался с Геной - своей китайской правой рукой. Тот подсказал своему руководителю место, под названием "Гидропарк" - лесопляжный парк, относительно недалеко от центра Киева, расположенный на двух островах посреди Днепра, соединенных между собой несколькими мостами.

Большая часть филиала с радостью откликнулась на Сашино предложение и в назначенное время, в субботнее утро адепты и наставники собрались в условленном месте. С собой ребята взяли всевозможные продукты, маринованное мясо для шашлыка и, конечно же, немерено выпивки. Гена отвел всех на относительно уединенный участок пляжа, который с трех сторон был закрыт от посторонних глаз бурной растительностью.

Идеальным саундтреком к тому дню стала бы песня "Don't Worry, Be Happy" Бобби Макферрина. Ребята плавали в Днепре, веселились, ели вкусный, сочный шашлык, которой приготовили тут же на берегу, запивали его холодным, бодрящим пивом и водкой. Когда все уже напились в хлам, кроме Саши и нескольких других парней, умеющих соблюдать меру, одно из пьяных тел предложило провести джусовое приветствие.

Бухая компания кое-как выстроилась в круг. Первым в него вошел Саша. Он стал быстро и задорно давать всем джус, некоторые из получателей которого тут же валились на песок, будучи не в состоянии устоять на ногах. Гена, который, как оказалось, был большой любитель выпить, пополнил собой ряды павших от джуса. Когда Саша закончил, в круг стали выходить более пьяные товарищи. Кое-кто из них падал лицом в песок при попытке дать джус, а один из наставников обрыгался прямо в кругу и плюхнулся в собственную блевотню под дружное улюлюканье коллег. Потом стали проводить распичевку, во время которой участники пьянки заплетающимися языками несли полную ахинею, пытаясь "продать" друг другу подручные предметы.

В самый разгар веселья, от Ромы Полевого, смазливого, слегка кучерявого шатена, с вечно наглой улыбкой и игривым блеском в глазах, того самого товарища, который искупался в собственной блевотне, поступило предложение выебать Люду. Та, в свою очередь, сладострастно улыбнулась, насколько это было возможно с ее заплывшим жиром лицом, и молвила:

- Только не все сразу.

- Записываемся в очередь, товарищи! - издал бухой вопль Гена.

- Пусть Сашка первый идет, - ласково сказала шлюха.

Они отошли чуть подальше в кусты, и москвич открыл эстафету. Обнаженная жирная туша легла на голую землю, в миссионерскую позу, готовая к тому, чтобы ее выебали. Глаза полны ожидания, губы изогнулись в похотливой улыбке. Рыжие длинные волосы, подобно меху дикого зверя, раскинулись по плечам. Соски, на очень маленькой, как для такой толстухи, груди затвердели. Огромные, слегка волосатые, ноги согнуты в коленях и широко расставлены. Живот грозно возвышался на бритой пиздой, которая была чуть ли не единственной опрятной частью ее внешности. Вероятно, потому, что Люда справедливо считала ее своим главным достоинством и достоянием.

Саша даже не стал одевать резинку и немедленно погрузил свой член в теплую, влажную плоть. Это был его первый раз без презика, поэтому не выдержав сверхтактильности юный трахальщик кончил практически сразу.

- Слушай, - угрюмо начал он, - давай тут полежим еще пару минут...

- Конечно, давай, - понимающе отозвалась Люда. - Не расстраивайся, мой маленький скорострел.

- Тише, - приглушено, но сердито отозвался он, - никто не должен услышать.

- Как скажешь, - тихо, в такт ему, ответила она. - Пусть тогда послушают это.

И она застонала так, как будто ее драл конь. Саша был очень благодарен подопечной за подобную симуляцию. Когда они с Людой, абсолютно голые, спустя пару минут вышли из кустов, коллектив встречал их восторженными возгласами:

- Секс по ходу то что надо был!

- Молодец Саша!

- Я следующий!

Вслед за Сашей, в Люде в тот чудесный день побывало еще пятеро самцов, некоторые по несколько раз. Желающих было намного больше, но из-за алкоголя они утратили половую боеспособность. С ними, как с Сашей, она не церемонилась, и показательно выставляла их прочь из кустов под всеобщий смех. Что уж и говорить: она была для филиала настоящей находкой, незаменимым членом коллектива (точнее пиздой коллектива). За последнее время, она настолько интегрировалась в дистрибьюторскую среду, что Саша даже позволил ей участвовать в ЮСОНСовских ритуалах, продолжая не распространять на нее принцип "не трахать сотрудников".

Солнце стояло в зените, как хуй у того, кто в тот момент драл Мамонта. Саше сидел на песке, протянув ноги к воде, и предавался мечтам о своей дальнейшей карьере. В этот момент к нему подсел Гена, и собрав воедино свой речевой аппарат, сказал: