- Мы погрязли в наркоторговцах, сутенерах и работорговцах. Я почувствовал себя за этот год таким грязным, имея дела с этими людьми. Мы не хотели позорить тебя и втягивать во все это.

- Я могу понять, что вы выполняли свою работу, но вы должны были сказать мне хоть что-то об этом, Коул. Разве в Южной Америке нет телефонов? Или вы не могли найти будку, откуда можно было позвонить?

Если бы она была действительно замужем, то после телефонного звонка ее любовников, ее обозленный муж мог бы запросто бросить ее.

Но это было не единственной причиной. Вместо этого, он сказал: - Чтобы эти ублюдки отследили наши звонки? Ни в коем случае, детка. Ты не понимаешь, сколько власти в руках этих людей, и как далеко простираются их возможности.

Она неохотно кивнула.

- Так как один из таких ублюдков взорвал мой дом, предполагаю, что ты прав. Но вы могли бы, хотя бы сказать мне свои настоящие имена, прежде чем оставить меня. Все что у меня было, это написанный номер телефона на крошечном листе бумаги. И знаешь ли ты, как легко было потерять этот номер?

Она потеряла его?

- Ты пыталась позвонить нам?

- Да, когда узнала что беременна. Утром, когда вы ушли, и оставили мне номер телефона, я сунула эту бумажку в свои джинсы, и забыв про нее, я их постирала. Номер стерся. И мне оставалось просто ждать. Я была уверена, что ты вернешься, ведь ты сказал, что любишь меня.

Она всхлипнула, но не переставала жестко держать броню вокруг себя.

- Я верила тебе.

Коул закрыл глаза, и, почувствовав, как на него накатывает грусть, еще больше разозлился на судьбу.

- Черт.

- Я потратила почти все свои денежные средства, чтобы разыскать вас, чтобы сказать, что я беременна, но никто не знал Бурка и Коула Карлайл.

- Леннокс. Наша фамилия Леннокс, - признался Коул.

Джесса просто покачала головой, словно это уже не имело значения.

- Когда я была уже на седьмом месяце беременности, я сдалась. И поняла, что все песни о вашем возвращении, были просто притворством, чтобы облегчить ваш уход из моей жизни.

- Джесса...

- Не надо.

Она подняла руку, чтобы вытереть подступившие слезы.

- Я понимаю, почему вы сделали это. Признаю, что попыталась бы удержать вас. Я бы плакала и просила вас остаться, так что думаю, вы были правы тогда, что солгали мне.

- Джесса, мы не хотели лгать тебе.

Он повысил голос, но Калеб продолжал сопеть на его плече. Поэтому ему нужно было сохранять спокойствие ради их сына. Ведь его безопасность стояла для него на первом месте.

- Все эти опасные вещи ... Из этого состоит вся ваша жизнь, не так ли?

- Да.

Именно поэтому он и избегал таких женщин, как Джесса.

- Бурк и я поступили в военно-морское училище, тогда мы были еще детьми. Наши родители умерли, когда нам исполнилось по пятнадцать лет. У нас остался один единственный родственник - жестокий ублюдок, наш дядя. Он и заграбастал все деньги наших родителей, их было не то, чтобы много. Но когда нам исполнилось по восемнадцать лет, государственная помощь дала нам по двадцать долларов и отправила в вольное плавание. После чего мы и пошли служить в армию и стали разведчиками. Мы служили за границей, в то время нам и пришла в голову идея, создать собственную охранную компанию. И когда дела пошли в гору, мы в итоге уволились из армии. До этого, мы успели побывать под шквальным огнем в Афганистане, после которого Бурк был ранен в левую руку. И именно из-за этой травмы его и уволили из армии, а я последовал за ним. Нас повсюду окружает опасность. Это единственная  жизнь, которую я знаю.

Все в его жизни всегда было жестоким и безжалостным, и это никогда не изменится.

- Я не смогу так жить. Знай, если мы выживем, я не смогу находиться рядом с вами. И Калеба я с вами тоже не оставлю. Он мой ребенок, моя семья. Он все, что у меня есть. Я не могу рисковать его жизнью. И я хочу, чтобы это все как можно скорее закончилось, чтобы навсегда вычеркнуть вас из своей жизни.

Коул почувствовал, как его тело сковало от холода. Он говорил ей об этом с самого начала. Ведь он предупреждал ее. Он как мог, пытался избежать всякого рода отношений с ней, но она сама втянула его в это.

Черт побери, он любит ее. И теперь она говорит ему, что для него нет места в жизни его сына? Чувство горечи разлилось по его венам. Калеб был таким милым, таким доверчивым. И в его жизни, всего лишь два часа назад, появился отец, что он мог показать и сказать ему? Что его дом в развалинах, а сам он в бегах. И что теперь он должен расстаться со своей матерью.

Да, Коул понимал, что пока он был чертовски «хорошим» отцом для малыша.

Губы Джессы дрожали.

- Мне очень жаль. Я не хотела тебя обидеть. Я сейчас очень взволнованна. Я правда пыталась дозвониться до вас с Бурком, потому как знала, что Калеб нуждался в своих отцах. Разве мы не можем принять решение прямо сейчас?

Но она уже все решила, и он понял это. Коул приподнял Калеба со своего плеча и передал его Джессе.

- Возьми его.

Как только теплое и мягкое тельце ребенка покинули его руки, он, стиснув зубы, вышел из машины. Черт. Он никогда снова не сможет держать на руках своего сына, она была права. Калеб заслуживает лучшего.

Джесса вновь закуталась в его пальто. И осталась сидеть с Калебом в машине, а ему лишь оставалось, стоять на улице и, всматриваясь через стекло, наблюдать за маленьким пушком темных волос на маленькой головке.

- Коул?

- Я не так хорош для него. Ведь я никогда не хотел ребенка.

Он на самом деле не хотел - по крайней мере, в прошлом. Но теперь, он отчаянно нуждался в том, чтобы быть рядом с Калебом. А еще он хотел Джессу. Его не пугал даже этот глупый кот, набросившийся на него. Теперь, он был бы даже не против белого штакетника вокруг их дома, но вся его жизнь была устроена по-другому.

Калеб немного повернул свою голову, забираясь под пальто. Он искал своими сонными глазками Коула, и от этого невинного взгляда, сердце в его груди разрывалось на части.

- Просто сделай то, о чем мы с тобой говорили, и ты будешь с ним снова. Вы не увидите меня после этого.

Он просто исчезнет. Уедет в Колумбию и продолжит заниматься поисками пропавших девушек, и будет делать это до тех пор, пока его не обнаружат с пулей в груди. Но Бурк должен остаться. Они уже давно так решили, еще в тот вечер, в мексиканском ресторане. И Бурк был не против связать свою жизнь с Джессой, без Коула. Он любит ее. И он был чертовски умнее его.

- Я купил все по списку.

Бурк подошел ближе, толкая перед собой полную тележку. От его изучающего взгляда, в воздухе повисло напряжение, по всей видимости, он пытался понять, что произошло и кто в этом виноват.

- Что ты сделал?

Коул покачал головой. Он не выиграет этот бой. Она останется с Бурком. Он будет именно тем, кто будет очаровывать ее и говорить правильные вещи. Тем, кто будет заботиться о ней и о Калебе. А Коул будет защищать их всех, находясь вдали от них.

Когда Джесса начала плакать, Бурк обнял ее. И Коул отвернулся. Это было к лучшему. Он никогда не будет достаточно хорошим для них.

Его дядя, годами, вдалбливал ему в голову, что для того чтобы выжить, нужно вкладывать деньги в банк, и, пожалуй, Коул не мог с ним не согласиться.

Джессе и Калебу будет лучше, если он навсегда исчезнет из их жизни.

****

За год до этого, 28 декабря - Нью-Йорк

Джесса хотела заняться сексом - с ними обоими.

Бурк думал, что его член вот-вот взорвется, а сердце выскочит из груди. Она была не такой, как все. И он понял это, как только увидел ее в первый раз. Но Коул был просто упрямым ублюдком. И было просто удивительно, что Джессе быстро удалось достучаться до него.

Она повернулась, как только Бурк закрыл дверь в их номере.