Поэтому…

— Совету не стоит рассчитывать на нас слишком сильно, — вворачиваю нужную фразу, подстроив разговор «правильно».

— В смысле? — не врубился Ганнибал.

— Ну, у нас и на Земле масса обязательств, так что пусть Ветвь и перспективна, но Стая не будет переселяться целиком — четверть от силы. Да и то — большая часть начнёт работать сперва по городам Союза, а затем и по другим странам и Конфедерациям. Ну знаешь — дипломатия, наведение «мостов», торговые связи, то-сё… В городе если кто и останется, то скорее так — в качестве дипломатической и торговой миссии. Так — если возникнет что-то критическое для города или Союза или «вкусное» и рассчитанное именно на воронов, тогда поработаем. А так…

Ганнибал кивает с умным видом, но в эмоциях облегчение. Он не за себя волнуется — статус Первого Ученика гарантирует от меня поддержку и в будущем. Он переживает уже за своих подопечных — «школоту». А раз никто не будет отнимать хлеб — уже хорошо…

Ещё через пару дней завожу разговор о школьных планах — и ему становится ясно, что и со школой всё будут в порядке. Будет покровительство с моей стороны, спонсорская помощь, помощь при трудоустройстве и прочее. Отказываться от такой возможности? Да вы что?! Пусть даже в большинстве своём они остановятся в развитии на уровне Знахарей-Подмастерий и разъедутся по глухим уголкам Союза. Но понятие «агент влияния» никто не отменял!

Волей-неволей, но они будут рекламировать добрых и щедрых воронов и прежде всего — меня. Для этого я бываю в школах[18] не реже двух раз в неделю. Называю это «изображать Дамблдора». Ну так — пройтись, одарить подарками и благосклонными улыбками, похвалить или пожурить за учёбу, выслушать мелкие детские просьбы… Несложно, но как полезно…

Местные этого не понимают, а точнее — понимают очень плохо и работают намного грубей. Даже Нефертари искренне считала, что — «С них достаточно того, что ты содержишь школы». Угу…, вот только в таком случая я остался бы кем-то абстрактным, а «добрым дедушкой Дамблдором», ну или «отцом-благодетелем», стал бы не я, а Ганнибал и учителя. Дети есть дети — они не слишком понимают абстрактных материй.

Я сволочь? Да почему же — детям помогаю по-настоящему, а что не ухожу потом скромно в уголочек, так извините — привык рассчитывать на десятилетия вперёд. Вполне возможно, «школота» через полвека поможет сгладить какую-то напряжённость или спасут раненого ворона или помогут с информацией или…

Закончили возиться с исследованием и…

— Милая, а не пройтись ли нам по городу всей толпой?

Милая захихикала и согласилась. Вот только если я подразумевал нас и воронов, то супруга вытащила на прогулку все школы с учителями, охранниками… А это, на минуточку представьте — почти двести пятьдесят человек и полтора десятка нелюдей.

Отказываться от своих слов не стал, только взглянул на смеющуюся в кулачок супругу и на довольных детей. Ты хотела подшутить надо мной? Ну-ну…

Когда галдящая орава окружила мороженщика, я думал, ему станет плохо — от счастья, раскупили минут за пятнадцать всё, что было в запряжённой осликом тележке-холодильнике. Затем наступил черёд квасника, кондитерской… И это мы ещё не вышли из квартала фэйри!

Как водится, дети напузырились «по самое не хочу», но ближайший общественный туалет был закрыт — опечатан Стражей, какое-то преступление. Возвращаться назад — далековато, терпеть до следующего… Большинству детей от восьми до двенадцати — не тот возраст.

Выручил ближайший переулок, но ситуация получилась откровенно комической — народу-то сколько? Вот то-то… Настоящий ручей получился. Он с весёлым журчаньем дотёк до ближайшей ливневой канализации и начал стекать туда. Запах — соответствующий. Хорошо ещё, какать никому не захотелось…

Пока старшие Плетениями чистили мостовую, пока я платил штраф квартальным, Нефертари стала аж красной от смеси стыда и веселья.

— Всё, всё, ты победил, тихонечко говорит она, вцепляясь в рукав моей рубахи.

— Милая, да ты что? — почти искренне удивляюсь я. Потом не выдерживаю и смеюсь.

— Не стоит стеснятся таких вот вещей, — уже серьёзно объясняю жене, — поверь, ложная стеснительность может стать причиной гибели.

Жена вдыхает тихонечко — она уже знает, что если я так серьёзен, то её ждёт курс по искоренению этой самой ложной стыдливости! И курс этот Нефертари заранее не нравится.

Мы с Нефератри с каждым днём менялись — и я имею в виду не только как крылатые. Увеличился резерв, ускорилась регенерация, улучшился контроль… Вот последнее было самым невероятным подарком — контроль вообще штука сложная, а уж когда увеличивается резерв, он обычно падает. Ну что тут можно сказать — шуточки богов.

Крылатый облик тоже претерпел изменения — теперь мы были воронами ярко-жёлтого цвета, немного изменились формы. Немного — но достаточно заметно. То есть биолог бы «влёт» определил, что мы с женой — какой-то подвид воронов, но кто-то непосвящённый — не факт.

Какой именно подвид, Ганс определил сходу, как только увидел меня:

— Феникс, что тут гадать.

— Эээ…, я почему-то думал, что это какой-то отдельный вид.

Разведчик с лёгкой иронией оглядывет меня и припечатывает:

— Недоучка. Ты так спешил зарыться в свои исследования, что пропустил целый пласт знаний.

Становится неловко, но ненадолго — друг продолжает рассказ:

— Собственно говоря, феникс — не совсем биологический вид, а скорее — набор определённых магических и божественных качеств. То есть фениксом могут быть вороны, орлы, соколы, ястребы… Да целый ряд других птиц. Если уж совсем откровенно, то здесь столько всего понакручено, что в двух словах не объяснишь. Давай-ка я притащу тебе литературу на эту тему, да копайся на здоровье.

Став фениксами… Или ещё не став? Так вот — воронами мы быть не перестали, а точнее — не перестал я. Нефератари же постепенно становилась членом Стаи.

— Привычно, — ответила она на мой вопрос о положении вещей, — как и прежде — большая семья. По другому, конечно, но нормально. Тепло.

Ну а раз Стая её приняла, то… Начался «курс молодого бойца». Магии её не надо было учить, в том числе и Земной — давно уже показал основные принципы и супруга вполне уверенно «юзала» её, совмещая с местной.

А вот с технологиями были проблемы… Нет, дурой она не была, да и в технике разбиралась — на Ветви в ходу достаточно сложные механизмы, пусть их и на порядки меньше, чем на Земле. В шок вводил сам подход: ну непривычно было хозяйственной супруге видеть бытовые приборы, рассчитанные на годы или даже месяцы.

— Как это перестаёт работать через пару месяцев, — невереще переспрашивает она, глядя на обычнейшую лампу, — а зачем их тогда вообще выпускать?

Попытки объяснить не приводят ни к чему — она твёрдо уверена, что:

— Плодить мусор — нехорошо!

Точка.

Звучит странновато — для нас. Для жителей Ветви всё наоборот — они привыкли к вещам, которые передаются из поколения в поколение. Даже одежда — как это на один сезон? Если штаны не могут прослужить хотя бы лет десять при более-менее бережном отношении — руки надо рубить таким мастерам!

В общем, так и не поняла жена принципов Земной цивилизации. Зато задала столько неожиданных вопросов… На многие из которых мы и сами не знали ответов, потому как привыкли воспринимать некоторые вещи без раздумий: банковскую систему, школьное образование (зачем учится…, а точнее — посещать школу одиннадцать лет и ещё несколько лет просиживать штаны в институте, если в итоге идёшь работать продавцом или грузчиком?).

Изучала Землю — языки, культурные особенности, технику, науки. Как получалось? Да по разному: вот математика, к примеру, давалась невероятно хорошо — меньше чем за три месяца он одолела школьную программу. Правда, до этого тоже неучем не была. Техника — тут сложнее, сильно раздражали запахи. Но — нормально получалось.