Дождавшись ее утвердительного кивка, он придвинул ее стул ближе к столу.

- Да, пока я готовила, запахи пробудили мой аппетит.

- Приятно слышать.

Схватив ее вилку и тарелку, он отодвинул их от нее. Она уже начала возмущенно что-то бормотать, когда он поставил прямо перед ней полную банку маринованного укропа.

- Что за -

- Ты сама призналась, что хочешь есть, Рейн. Поэтому... что случилось с тобой в детстве?

У нее раскрылся рот от удивления, она недоверчиво моргнула, глядя на него. Уставившись на банку с соленьем, она перевела глаза на тарелку в его руке. На ее лице промелькнули тысячи эмоций. И самой яркой из них был гнев. Размышление... с оттенком ярости. Казалось, она взвешивала то, насколько ее ненависть к маринованному укропу перевешивает силу голода.

После чего, некоторая напряженность покинула ее тело, и он мог поспорить, что она вспомнила о своем долге перед ним и о его клятве не уходить, что бы ни случилось.

- Вы можете убрать маринованный укроп. Я расскажу Вам.

Лиам поставил банку с укропом на стойку позади себя.

- Я так и поступлю, если твой ответ будет того стоить.

Поставив свой стул сразу за ней, он наклонился вперед.

- Я слушаю.

Она сделала успокаивающий вдох.

- Вот история вкратце. Моя жизнь в семье - полный отстой. Моя мать считала, что шляться где угодно - лучше, чем находиться дома. Для моего старшего брата, исправительная колония стала вторым домом. А моя умненькая старшая сестра сбежала в колледж, ослепленная жаждой заведения новых знакомств за границей, оставив меня у человека, никогда бы не получившего первое место в номинации "Лучший папаша года". Я не любила старшую школу, и я просто ненавидела, когда меня сравнивали с моим братом и сестрой. Естественно, я, по общему мнению, была хуже. Когда мой драгоценный отец не постеснялся сказать мне, что я не стою еды, которой он меня кормит, я не стала дальше усложнять его, и без того несчастную жизнь, поэтому, из благих намерений, сбежала из дома.

Поморщившись, она залпом выпила полстакана вина.

- Боже, каждое слово, кажется, разрывает мне внутренности и поджаривает их на огне.

Благодаря своей проницательности, Лиам понял гораздо больше из объяснения Рейн, чем она сказала напрямую. Все, о ком она когда-либо заботилась, покинули ее.

- Сколько тебе было лет, когда мама ушла от вас?

- Девять.

- И...?

- И... все и без того не было радужным, хотя, не сказать, чтоб уж совсем ужасным. Мои дедушка с бабушкой умерли за год до этого, мама впала в жесткую депрессию. А однажды утром, проснувшись, я не нашла ее. Ни звонков, ни прощаний. Она просто упаковала сумку и ушла. И до сегодняшнего дня я не знаю, что с ней случилось.

- Вы были близки с ней, девочка?

Ответ занял у Рейн по-настоящему много времени.

- По крайней мере, я так думала.

Тот факт, что собственная мать оставила ее, не сказав ни слова, был сродни удару ножом в спину.

- А что с твоим отцом? Он издевался над тобой физически? Психически? - Лиам сделал паузу.

- Сексуально?

- Эй, не нужно пытаться вытянуть из меня все за один раз!

Изогнув бровь, он начал открывать банку с укропом. Она вздрогнула.

- Прошу прощения. Сарказм стал защитным рефлексом. С помощью него я долгое время не подпускала к себе людей. Просто...

Лиам снова отодвинул банку в сторону.

- Я терпеливый человек, но предупреждаю тебя, следи за своим тоном. А сейчас, отвечай.

- Мой отец... не прикасался ко мне подобным образом.

Нервничая, она сглотнула и опустила взгляд.

- В основном, он занимался унижением всех и каждого. Ну, по крайней мере, я так думала. Мой брат постоянно ходил в синяках, но он объяснял их появление драками в школе. После того, как он попал в исправительную колонию, у моей сестры тоже начали появляться такие же отметины. Но она просто говорила, что быть чирлидершей сложнее, чем кажется с первого взгляда. Когда она тоже уехала... Я обнаружила, что мне не следует выводить отца из себя. Но я никогда не отличалась умением держать язык за зубами. Однажды вечером он избил меня так сильно, что сломал мне запястье, и я получила сотрясение. Он сообщил людям из отделения экстренной медицинской помощи, что я просто упала, но ему не поверили. Он разозлился, как черт, и вытащил меня оттуда, сказав, что не сядет за решетку из-за наказания своей тупой и своенравной...

Она не смогла договорить, уставившись на свои нервно сжатые, лежащие на коленях, ладони. Это разрывало ему сердце.

Затем она покачала головой.

- Теперь Вы все знаете. Я больше не голодна. Можно мне пойти наверх?

Она что, рассчитывала снова убежать?

Нагнувшись к ней, он приподнял ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него.

- Нет, не прячься от меня.

Поцеловав ее в лоб, он мягко помассировал ей руки.

- Благодарю тебя за оказанное мне доверие. Я горжусь тобой. Знаю, это было сложно. Но обещаю тебе, что я здесь и никуда не уйду.

- Спасибо Вам, - пробормотала она, не встречаясь с ним взглядом.

- Я так сильно благодарна Вам... даже больше, но у меня нет слов, чтобы это выразить.

Все шло так, как он и хотел. Он будет продолжать пробираться между ее внутренними барьерами до тех пор, пока не отыщет себе место в ее сердце. Во всяком случае, она-то уже прочно поселилась в его собственном.

- Я верю, что, в конечном счете, ты найдешь нужные слова. Поешь со мной сейчас. Ты проделала замечательную работу, приготовив для нас этот ужин.

Он улыбнулся.

- Давай разделим его.

С усталым кивком она уставилась на тарелку, которую он поставил перед ней, убрав банку с укропом в холодильник.

Лиам сел и попробовал свой стейк.

- Идеально, как всегда. Спасибо тебе, девочка.

Все, что она готовила, было выше всяких похвал. Хлеб был хрустящим. Салат - рассыпчатым, а мясо – пряным. У овощей вообще был незабываемый запах.

Рейн была настоящей хозяйкой на кухне. И слова Хаммера о том, что Рейн создана для брака, тут же промелькнули у него в мозгу. В тот момент, он не обратил на это внимания, но теперь Лиам понял, что изо дня в день, Рейн нужна стабильность, и что она расцветет в руках преданного ей мужчины.

Лично у него не было ни малейшего желания снова жениться. Но, отложим эту проблему на потом. Сейчас нет смысла усугублять ситуацию.

- Думаю, сейчас самое время поделиться с тобой чем-нибудь из моего болезненного прошлого. Я очень редко так поступаю, но ты проявила сегодня чудеса смелости, моя красивая крошка. И я хотел бы, чтобы ты узнала кое-что и обо мне. Возможно, это поможет тебе лучше понимать меня. Предупреждаю, не пытайся догадаться о причинах моего решения. Просто я выбрал этот момент, чтобы поделиться с тобой.

Она торжественно кивнула, и он понял, что полностью завладел ее вниманием.

- Как ты, возможно, догадываешься, не только Хаммер был женат раньше...

Хотя в ее глазах тут же промелькнуло множество вопросов, она смотрела на него немигающим взглядом.

- Я слушаю.

- Когда погибла Джульетта, и Хаммер переехал, я встретил Гвинет, прекрасную англичанку из аристократической семьи. Это произошло в Нью-Йорке, на праздники. Я был богат, а она красива. У нас были схожие интересы и аппетиты. Поэтому я женился на ней. Нам казалось, что между нами было что-то неповторимое. Но... я обнаружил, что Гвинет обманывала меня. Однажды, вернувшись из деловой поездки раньше назначенного времени, я увидел замечательную картину: моя стоящая на коленях жена, позволяет своему, персональному тренеру, по совместительству предполагаемому гею, трахать себя сзади и одновременно брала в рот у его любовника.

Рейн побледнела.

- О, Боже мой.

Сделав большой глоток вина, Лиам отрезал кусочек сочного стейка и некоторое время наслаждался его вкусом.