Глава 17

Ромеро

Поездка прошла без происшествий.

Арлен и Кали сели сзади по обе стороны от Гримма, я был за рулем, а Кобра сидел рядом. Каждый раз, смотря в зеркало заднего вида, взгляд Кали встречался с моим.

На ней была мантия с капюшоном и ожерелье с крестиком на шее, спрятанным внутри. Как всегда, она выглядела непорочной, искушая самого могущественного мужчину желать греха.

Я припарковал джип на склоне холма, частично скрываясь от глаз, но тем не менее, сам видел одинокую церковь посреди поля.

― Справитесь? ― спросил у Кали и Арлен без десяти одиннадцать.

― Я сделаю это, ― решительно ответила Кали.

― Вот это моя еб*ная девочка.

Она лучезарно улыбнулась и выскочила из машины, послав мне воздушный поцелуй перед тем, как захлопнуть дверь.

― Что насчет тебя?

― Я прикрою ее, ― отреагировала Арлен, вылезая наружу и обходя вокруг, чтобы шагать рядом с Кали.

Мы наблюдали в зеркале, как они сливались с толпой монахинь, спешащих к церкви. Яркий свет сделал их всех похожими на суетливые темные точки.

― Ты принес?

― Вот оно, ― заявил Кобра, вытаскивая из-под сиденья хозяйственную сумку с взволнованной улыбкой.

― Ты такой ребенок, Лук-Лучок, ― насмехался Гримм с заднего сиденья, используя прозвище, которым мы пользовались в детстве.

Кобра драматично ахнул и повернулся на месте.

― Комплимент от жнеца? Спасибо, мужик. Я тебя тоже люблю.

Игнорируя их стеб, я не сводил глаз с зеркала заднего вида.

Терпение никогда не было моей самой большой добродетелью, но когда дело касалось Кали, это дерьмо вообще не существовало. Знал, что она способна на это ― девочка неоднократно справлялась до того, как я появился на горизонте, но от этого переживание за ее безопасность не уменьшалось.

Ровно в срок, позади церкви явилась фигура, облаченная во все черное. Я испытал гораздо большее облегчение, чем готов был признать.

― Пошли.

Выскочил из машины до того, как последняя фраза слетела с губ и рванул ко входу. Кобра и Гримм были рядом.

По мере того, как люди стали заполнять переднюю часть церкви, мы смогли проскользнуть туда, благодаря Арлен. Она приложила палец к губам, чтобы призвать нас хранить молчание и повела внутрь.

После того, как закрылись огромные двери, здание погрузилось в тишину.

Лунный свет, проникавший сквозь витражи, служил единственным освещением в зале.

― Ты выглядишь мило, соплячка, словно школьница.

Она посмотрела через плечо и покачала головой, на ходу показывая Гримму средний палец.

В конце коридора она приостановилась и вытянула руку, чтобы остановить нас, указывая за угол.

Оглянувшись вокруг, осмотрел лавки в поисках Кали, обнаружив ее стоящей на коленях перед алтарем. Отец Азель ― ее дядя, ― приближался к ней.

Мы вошли в комнату, когда он подошел и коснулся ее затылка. Словно чертик-из-шкатулки, девушка вскочила и обернулась с дерьмовой усмешкой на лице.

― Здравствуйте, святой Отец. Скучали по мне?

Ее сладкий голосок эхом отозвался в комнате. Азель отшатнулся, явно удивленный. Кали шагнул вперед и так сильно толкнул его, что тот споткнулся и рухнул, приземлившись на скамью.

― Запри дверь, ― приказал я Арлен, когда мы проходили мимо нее.

Услышав мой голос, Азель резко повернул голову. Взгляд широко распахнутых глаз устремился на всех нас, мужик побледнел, подскочил и попытался сбежать.

― Хей! ― завопила Кали, выставляя ногу, чтобы поставить подножку. Он свалился в проход, упав к ногам Гримма.

― Ты постарел, как дерьмо, ― заявил Гримм, наклонившись и приподняв его за башку, одной рукой прикрывая рот.

Кобра всех нас обошел, давая Кали «пять». Подойдя к алтарю, начал разгружать хозяйственную сумку.

― Иди сюда, детка.

Я протянул ладонь. Взяв ее, она переплела наши пальцы, когда я перекинул руку ей через плечо.

― Двери заперты, берег чист, ― заявила Арлен, стягивая капюшон.

― Где ты хочешь его видеть?

― Позволишь мне сделать выбор?

― Это твое шоу. Мы лишь мускулы.

Ее глаза вспыхнули, огромные как блюдца, и она взволнованно задрожала.

Выскользнув из-под моей руки, девочка развернусь, словно распорядитель действа, указала на большой серебряный крест у стены.

― Можешь воспользоваться им, чтобы распять его? ― она взглянула на меня и усмехнулась собственной идее. ― Вот этим, ― уточнила она, указывая на длинную металлическую цепь, которую Кобра положил к алтарю.

― Можем это устроить, ― ответил Гримм прежде, чем я успел, волоча к алтарю сопротивляющегося Азеля.

Пошел и взял крест. Отнес его к алтарю и облокотил.

― Поднять, раздеть, связать, ― указал каждому из нас и схватился за цепь.

Кобра разрезал мантию Азеля и немного помог Гримму удержать его, пока я фиксировал его левую, а затем правую руку на брусьях креста.

― Боже, мы все попадем прямиком в ад, ― простонала Арлен.

Кобра остановился и посмотрел на нее с озорной ухмылкой.

― Хорошенько осмотрись вокруг, дорогая, потому что ты уже там. Весь мир ― Ад, а этот психопатический засранец ― Дьявол, ― кончиком ножа он указал на меня.

― Так что же это значит для всех нас? ― усмехнулась она.

― Ну, я, безусловно, его самый надежный преданный помощник, ― заявил парень, разрывая последнюю часть мантии, теперь уже связанного Азеля.

― Гримм сам все объяснит. Убивает всякое дерьмо беспристрастно, неподкупен и никогда не отказывается выполнять свою работу.

― Вообще-то, это довольно точно, ― подтвердил Гримм, опустив штаны Азеля до лодыжек.

― Кали ― его великолепная безумная, темная, жестокая королева, ― он драматично вздохнул и взглянул в потолок. ― Даже Дьяволу нужна любовь.

Покачав головой, посмотрел на Кали. Она пялилась на меня с нечитаемым выражением на ангельском личике.

Его точное определение напрочь взрывало еб*ный мозг.

Она просто даже не представляла, насколько парень серьезен.

― Это тошнотворно мило, но ты не настолько уж плох.

― Разумеется, Арлен, ты говоришь так, потому что еще нас не знаешь… Но, скорее всего, ты все равно труп, поэтому это дерьмо такое сложное для тебя.

― А ты не знаешь нас…

― Я знаю Кали, ― оборвал ее и положил конец дискуссии.

Никто ничего не произнес, а Гримм и Кобра даже не пытались изобразить удивление от моих слов.

Известно ли мне, какой у нее любимый цвет или любимая еда? Бл*ть, нет. Знаю ли я все грязные подробности ее прошлого? Тоже, бл*ть, нет. Было ли мне насрать на это? Опять же ― бл*ть, нет.

Понимал, что она была настолько сломлена, но даже не осознавала этого. Знал, что то, что она видела, когда смотрелась в зеркало, было ничем иным, как замешательством.

Понимал, что девочка тонет внутри себя и борется за то, чтобы понять, кто она такая, в то время как демоны кричали, чтобы их выпустили на волю.

Все это я знал, потому что однажды, в паршиво-дерьмовое время, сам был таким.

Был ею.

Знал ее.

Мы ― отражение друг друга.

Она была моей великолепной темной, бл*ть, королевой.

Женщина была моей. Я не отпустил бы ее даже тогда, когда все было сказано и сделано, а она ненавидела мое еб*ное нутро, ведь так бы и было. Такое просто неизбежно. Я уничтожал все хорошее, к чему прикасался. Ей бы просто пришлось возненавидеть меня, сидя киской на моем лице.

― Зачем… ты его так привязал? ― спросила она, нарушая тишину и пялясь на жалкую, бледную задницу Азеля.

― Мы заставим его страдать, пока не получим некоторые ответы.

Она кивнула и подошла ко мне, ухватив за руку Арлен, двигаясь вперед.

― Калиста, милая…

Я был позади, ударив священника мордой об крест, прежде чем он успел договорить.

― Тебе запрещено обращаться к ней! Единственный раз, когда можно открыть рот ― это отвечать на вопросы или, бл*ть, вопить.

― Он обоссался, ― Кобра указал на струю мочи, стекавшую по бледной ноге Азеля.

― Все как обычно, ― с отвращением отошел от него. ― Выбирай инструмент, Эльф.

Не говоря ни слова, она изучила ассортимент и тихонько напевая, выбрала желтую дрель. Щелкнув по кнопке, улыбнулась мне, когда та зажужжала.

Шокированный возглас заставил всех нас повернуть головы, чтобы увидеть, как монахиня вышла из-за угла. Закричав, рванула к двери.

― Бл*ть, я разберусь, ― проворчал Гримм.

Он спрыгнул с небольшой ступеньки и бросился за ней.

Перед тем, как она добралась до выхода, он подхватил ее за талию и подбросил в воздух. Девушка отскочила с грохотом от скамьи и закричала, когда ее тело ударилось о мраморный пол.

Гримм, будучи Гриммом, не терял времени, сдавил ее шею, выжимая жизнь. Задыхаясь, она безумно размахивала руками и пиналась ногами. Потребовалось всего тринадцать секунд, чтобы монахиня потеряла сознание, и еще две, чтобы умерла. Женщина скончалась так быстро, что, если бы он не швырнул ее тело через скамью, было бы легко поверить, что всего этого никогда не было.

― У тебя есть три попытки сказать, где находится Девид, начиная с этого момента.

Начало проявляться мое нетерпение, устал находиться в церкви.

― Я не знаю…

― Первая попытка удалась лишь потому, что знаю, ты собрался меня на*бать.

Кали подошла ко мне с дрелью в руке и взглянула, чтобы получить указания.

― Сделай ему больно.

― Сделать больно, ― повторила она.

Ее взгляд охватил каждый дюйм его тела, устремившись на руки. Девушка приблизилась к тыльной стороне левой, подняла дрель и нажала кнопку.

Сверло вращалось, вначале только скручивая его кожу, постепенно ввинчиваясь в плоть.

― Перестань! Пожалуйста, остановитесь! ― заорал он в агонии.

Я осторожно отодвинул руку Кали, обнаружив крошечное отверстие, которое она начала делать на тыльной стороне его руки.

― Прекрати рыдать и собери свое дерьмо. Мы даже еще не причинили тебе вреда, ― вздохнув, похлопал его по голове. ― Что за мужик мочится и ревет из-за какой-то старой доброй пытки?

― Тот же самый вопрос, Азель, где Девид?

― Я не видел его уже несколько месяцев, ― скулил он.

― Но ты говорил с ним. Вы всегда общаетесь друг с другом по телефону. Ты в курсе, где он, я уверена, что знаешь! ― вмешалась Кали, крича ему в лицо.