Китматгар снова подошел к мистеру Инграму с подносом, но тот нетерпеливо отмахнулся от него.

— Ты должна признать, что больше, чем я, заинтересована в этой сделке, Линни. Ты останешься в Индии, в то время как у меня появится иждивенка. Однако ты поможешь мне получить деньги и свободу для удовлетворения собственных нужд. Конечно, у нас не будет детей. Я не собираюсь к тебе притрагиваться. Но это можно будет объяснить твоим бесплодием. Благодаря этому ты добьешься сочувствия других женщин.

— А что, если я откажусь? В конце концов я могу найти себе кого-то другого, кто захочет на мне жениться.

Я хваталась за соломинку, и мистеру Инграму это было прекрасно известно. Так же как и мне.

Он поставил пустой стакан на полированный столик рядом с диваном. Затем взял сигару из стоявшей там же коробки и понюхал ее.

— Если ты откажешься, что ж, моя милая Линни, тогда ты отправишься домой со следующим кораблем. А поскольку самое любимое времяпрепровождение здесь — это сплетни, то все в Калькутте, да и многие за ее пределами, узн' ают нечто интересное о мисс Линни Смолпис. Каким-то образом, благодаря неизвестно кем пущенному слуху, все узнают, что ты совсем не та, за кого себя выдаешь. Что ты — шлюха из бедного ливерпульского квартала. Представь себе состояние мисс Веспри! Уотертоуны будут морально раздавлены. А мужчины станут кивать друг другу, осознав, что же именно они учуяли, находясь рядом с тобой. Да что там, скоро пойдут слухи, будто ты предлагала свои услуги кому-то из членов клуба.

Он взял сигару в рот.

— Женщины, конечно, будут в ужасе и начнут говорить друг другу, что всегда чувствовали, будто с этой мисс Смолпис что-то не то.

Мистер Инграм покачал головой.

— И конечно же, новости дойдут до Ливерпуля. Они плохо отразятся на твоей семье — кузене и тете, если я не ошибаюсь? Или это еще один обман? Одним словом, ты уже не сможешь возвратиться туда, откуда приехала. Не правда ли, ты преуспела в искусстве одурачивания людей, Линни?

Это был риторический вопрос.

— Тебе пришлось пройти долгий путь. Я даже представить себе не могу, каким образом тебе удалось подняться до такого уровня. Что тебе пришлось для этого сделать?

Мистер Инграм вздохнул.

— Восхитительно! Ты мне почти нравишься за это.

Я подошла к широкому окну и посмотрела в темноту. Неожиданно эта страна показалась мне зловещей, словно хищник, не спускающий с меня глаз.

— Даже если я приму ваше предложение, нам не удастся скрыть наши истинные отношения. Ведь мы не сможем притворяться, что любим друг друга.

— Это будет несложно, милая. Мы оба поднаторели во лжи. Мы будем жить, словно муж и жена, под одной крышей, однако проводить друг с другом как можно меньше времени. Нам даже не придется обедать вместе, за исключением тех случаев, когда у нас будут гости. Моя работа в компании, — мистер Инграм улыбнулся и щелкнул пальцами китматгару, который подошел к нему с зажженной лучиной, — занимает б'ольшую часть моего времени. Я неделями не бываю дома. К тому же я люблю ездить в джунгли на охоту. Так что нам не придется слишком часто видеться. А когда мы будем вынуждены вместе появляться в обществе или принимать гостей в собственном доме, ты станешь вести себя как истинная леди. Ты ни в чем не будешь нуждаться.

— Мне от тебя нужно только две вещи, — продолжал он. — Во-первых, ты должна держать в тайне, чем я занимаюсь и с кем. Ну, это понятно. А во-вторых, если ты посмеешь вернуться к старым привычкам и опозоришь меня, то вылетишь из моего дома быстрее, чем я успею раскурить эту сигару. Я не собираюсь становиться рогоносцем. И при этом ты не получишь ни цента.

Мистер Инграм сделал глубокую затяжку, пока китматгар держал лучину у конца его сигары. Я смотрела на красивое лицо Сомерса, озаренное огнем, и размышляла, осмелюсь ли я принять брошенный мне вызов. В следующий миг я вздрогнула, представив себе, в какой ад этот человек сумеет превратить мою жизнь: мне все время придется плясать под его дудку.

— Ты все поняла, Линни?

— О да. Да, мистер Инграм. Все.

— И ты согласна на мое предложение?

Не дождавшись ответа, он встал и подошел ко мне.

— Через три дня в Англию отплывает корабль «Бенгальский торговец». Если ты ответишь отрицательно, то с позором отправишься на нем домой.

Я сказала мистеру Инграму, что мне необходимо время для того, чтобы принять решение. Ранним утром третьего дня я сложила свои вещи, затем послала свою айю разбудить миссис Уотертоун и сообщить ей, что я уезжаю. Потом я вошла в комнату Фейт и разбудила ее. Сидя на краю ее кровати, я сообщила о своем решении.

На лице Фейт отразилось недоверие, за ним последовали недоумение, разочарование и печаль.

— Ты покидаешь Калькутту? Прямо сейчас? Но… но почему, Линни? Я не понимаю. И потом, я думала, мы договаривались, что ты будешь моей компаньонкой до тех пор, пока… пока я не вернусь домой или (если мои надежды оправдаются) у меня появится причина, чтобы остаться. Сейчас еще только февраль. Официально сезон заканчивается только в начале апреля, и даже после этого у нас еще есть некоторое время.

Она по-прежнему лежала в кровати и теперь опустила взгляд.

— Я думала, тебе здесь понравилось. Ты говорила мне, что полюбила эту страну, Линни, что ты никогда не была так счастлива. А теперь ты уезжаешь. Ты и правда хочешь вернуться обратно в Эвертон? Ты соскучилась по кузену и тете? Тебя одолела тоска по родине?

Прежде чем у меня появилась возможность ответить, Фейт продолжила.

— Но никто, никто не отправляется в утомительное путешествие домой так скоро. Это неслыханно. И… и… — она замолчала, пытаясь найти еще какие-нибудь причины, которые могли бы заставить меня остаться. — И моему отцу это не понравится. В данный момент он сам плывет сюда, на корабле, который прибудет в Калькутту через пару месяцев. Он разрешил мне отправиться в Индию раньше только потому, что я очень хорошо о тебе отзывалась. А теперь, если он приедет, а тебя здесь нет… мой отец сообщит мистеру Смолпису, твоему опекуну, что ты нарушила свою часть уговора, и неловкое положение, в которое попадет твой кузен, будет полностью на твоей совести. Ты не можешь уехать, Линни. Ты просто не можешь этого сделать.

Фейт выбралась из постели и схватила меня за руки, и мне пришлось повернуться к ней лицом.

— Пожалуйста! Скажи, что ты остаешься!

Я взглянула в красивое лицо Фейт. С тех пор как мы отчалили от ливерпульской пристани, моя подруга сильно изменилась. Я все ждала, что Фейт привыкнет к жизни в Индии, но у нее к этой стране, кажется, не лежала душа, даже несмотря на английскую атмосферу, царившую в Калькутте. Фейт стала более обходительной, не такой прямолинейной и даже какой-то напуганной, в то время как я наконец отыскала свое место под солнцем. Фейт потеряла часть себя, а я осталась целостной. Вернее, была такой до недавнего времени.

— Я не могу тебе сказать, почему должна уехать, — произнесла я, молясь, чтобы мистер Инграм не стал распускать сплетни, если я исчезну без предупреждения. Однако он может начать злословить обо мне просто из желания отомстить.

— Но до конца сезона осталось еще полтора месяца, как я уже говорила. У нас есть еще время, — сказала Фейт.

— Для чего?

— Чтобы заинтересовать кого-нибудь.

— Разве мистер Сноу не ухаживает за тобой?

— Я имела в виду тебя, Линни: необходимо время, чтобы кто-то сделал тебе предложение. Не нужно отчаиваться.

— Дело не в этом, — сказала я. — Я приехала сюда в качестве твоей компаньонки. Я не собиралась выходить замуж, о чем и говорила тебе еще перед отъездом. Я просто думала, что… смогу остаться…

Мои слова снова ни в чем ее не убедили. Я вышла из комнаты Фейт. Она, заливаясь слезами, в пеньюаре последовала за мной до ожидающего возле дома паланкина. К ней присоединилась одетая в спешке миссис Уотертоун — было видно, что на ней нет корсета. Она заламывала руки, а ее лицо перекосилось от ужаса. Я видела, как из-за двери высунулась голова мистера Уотертоуна, а затем скрылась обратно.