На кухне было свежо и прохладно. Бабушка сидела в кресле-качалке и читала книгу.

- Ты чего не развлекаешься?

- Устала, - Саша присела на табурет у окна. – Голова болит.

- А я вот Ахматову читаю, - показала обложку Ираида Андреевна.

- Может, чай заварим?

- Так уже, - улыбнулась женщина.

- Скажите, у вас в подъезде девушка живет одна, года на два нас постарше, худенькая, волосы волнистые, левый глаз косит…

- Эмма? Живет, - Настина бабушка задумалась. – Но она не в этой компании… Или даже ни в чьей, наверное.

Со дня рождения Саша уходила поздно. В компании Валерки и пъяненького Славика. Первый все молчал и хмурился, второй – норовил поцеловать. Девушка брезгливо отмахивалась - отшучивалась, тайком поглядывая по сторонам. Вдруг где Эмалина стоит, тогда можно будет потом отмазаться – вот, видела, мол, парня – больше не увидишь – расстались. Но такие удобные встречи бывают только в кино.

Валерка предложил проводить сначала самого нетрезвого. Саша согласилась. Славик попробовал возмутиться, но при виде патрульной машины сник, повис на плече друга, и в итоге до своего подъезда добрался без проблем.

- Ты меня посади на автобус, я сама доеду, - видя, что парень поглядывает на часы, разрешила девушка.

- Какой автобус, - махнул рукой Валера, - поздно уже. Пошли пешком. В общагу я опоздал, перекантуюсь где-нибудь.

- Можно у меня, - безо всякого сказала Саша. – На раскладушке. Мама на смене, папа – против не будет.

- Можно, - кивнул парень. – Но не нужно.

- Почему?

- Ты ж меня толком не знаешь. Так, шляпочное знакомство.

Девушка рассмеялась и пробежала несколько метров вперед:

- Так я ж не замуж за тебя собралась! Странный ты!

Подскочила к стоящему у обочины такси:

- До Малощелководной подбросите? – и уехала без долгих прощаний.

Ехала, думая о нелепости всего происходящего: какие-то смехотворные страсти, чьи-то обиды, неловкие фразы. Ей двадцать один год. С точки зрения родителей – ребенок. Со своей – достаточно взрослая барышня, сватов присылать пора. Что она так перед этой Эммой – Эмалиной выставляется? Что ни встреча, то унижение.

Расплатившись с таксистом последними деньгами из кошелька, юркнула к себе домой. Папа не спал, ждал. Помог снять плащ, предложил чаю. Идеальный мужчина…

Но не для мамы…

Саша легла спать с твердым убеждением, что уже завтра начнет жить по-другому. Как именно – она не решила. Может, Ахматову перечитает…

Но утро встретило Сашу родительской перебранкой на кухне вполголоса и телефонной трелью. Мама намеренно громко постучала в дверь и прокричала:

- Тебя! В такую рань… А если бы люди еще спали?

- Если бы они еще спали, они бы не ругались, - пробурчала девушка и подошла к телефону.

- Привет! – бодрый голос, в котором едва прослушивались знакомые Эмалинины интонации. – Надо встретиться, если не против? У меня. Квартира восемь.

- Приду, - ответила Саша. – Сейчас умоюсь.

Она положила трубку, потом поплескалась под холодной водой несколько минут – горячую отключили, наскоро перекусила бутербродом и, надев спортивный костюм, выскочила из дома. Уже на автобусной остановке вспомнила, что вчера потратила в такси все свои сбережения. Топать пешком – долго, возвращаться домой – не хочется. Саша недовольно топталась на месте. Вечерняя решимость изменить свою жизнь растаяла и набрякла слезами на ресницах.

- Девушка, вам помочь? - к ней подошел незнакомец.

- Нет, спасибо, - обычно этого хватало, чтобы отвязаться, но парень был настойчивым.

- Вас кто-то обидел?

Девушка хотела отмерить его красноречивым взглядом, но встретилась с необычайно участливыми теплыми глазами и сподобилась на улыбку.

- Просто ехать несколько остановок, а я деньги дома взять забыла.

- А я водитель автобуса, - ответил тон в тон собеседник, - садитесь, довезу без билета. Только сидеть придется в кабине.

Саша глянула на стоящий перед ней автобус.

- Это не мой маршрут.

Незнакомец залез в кабину с улыбкой и громко объявил в микрофон, что по техническим причинам едет в гараж. Пассажиры, коих было не очень много, вылезли с недовольными гримасами и репликами, а девушка, наоборот, зашла, устроившись рядом с водителем.

Доехали с ветерком. И даже обменялись телефонами. Саше понравился Тимур. Юморной и рисковый. С таким не будет скучно. Он очень напоминал папу. Девушка считала, что это очень хорошо. Помниться, она где-то читала, что мы выбираем спутников жизни по аналогии с близкими нам людьми, потому что с другими не можем ужиться.

На последней мысли Сашке захотелось себя ущипнуть: знакомы с Тимуром несколько минут, а уже «спутник жизни».

- Вечером созвонимся?

- Ага! – она выпорхнула легкой пташкой из автобуса и приземлилась неуклюжей гагарихой: на остановке стояла Эмалина во всей своей красе.

- Личный транспорт? – подошла, заглянула в открытую дверь. – Или личный водитель? Прокатите?

Парень усмехнулся, сожрал девушку глазами и брезгливо выплюнул:

- Если только до гаража. В вечернее время. И по особому тарифу, - потом захлопнул дверь, махнул Саше и уехал.

- Не формат, - задумчиво проронила Эмалина.

- Ты хотела поговорить? – девушка едва сдержалась, чтобы не сказать какую-нибудь грубость. – Я приехала.

- Поговорить? – Эмалина задумалась, как - будто бы припоминая что-то давнее. – Не знаю.

- Наверное, мне приснилось, - Сашка резко развернулась и пошла в сторону своего дома, но ее остановили теплые руки подруги и жаркий шепот в самое ухо:

- Ну, извини, пошутила неудачно! Я тебя ждала-ждала! Даже выскочила сюда, глупая. Идем ко мне!

У Эмалины была шикарная квартира. Стильные вещи. Не тот ширпотреб из магазина, а каждая сделанная с любовью, в штучном экземпляре. Картины, статуэтки. Огромный телевизор. И тонкая посуда на кухонном столе. Такую обычно берегли для званных гостей, а Саша видела, что здесь используют просто так, не задумываясь.

- Ты подпольная миллионерша?

Радушная хозяйка выставила на стол вкусности, а главным блюдом выложила… фотоальбом. Потом молча села напротив и начала сверлить глазами, будто ожидая какой-то особой реакции.

В альбоме было полно изображений пухлявых голопопых младенцев. Они возлежали и восседали. Улыбались и кривили рты в безмолвном возмущении. Были одни и в обществе незнакомых взрослых.

- Я кого-то здесь должна узнать? – спросила Сашка.

- Это я, - скупо пояснила Эмалина, ткнув пальцем в некоторые фото.

- Ребенок, как ребенок, - пожала плечами девушка. – Нисколько не сомневалась, что у тебя было детство.

- Было, - хозяйка довольно бесцеремонно забрала альбом и зашвырнула его на полку. – Пыталась быть любезной и гостеприимной… Меня так учили…

Александра хмыкнула. Она поняла, что подруга созрела для каких-то откровений, но помогать не собиралась.

- Было, - уже злее повторила Эмалина. – Ты ничего не хочешь спросить?

- Нет, - вредничала Сашка. – А должна?

- Представь мать, которая никогда меня не видела. Отца, который сгнил в тюряге. И деда, который поселил меня в этой роскоши.

Саша постаралась придать наиболее равнодушное выражение лицу.

- Всем везет более или менее. Тебе в чем-то повезло больше, в чем-то меньше.

- Небось, уже соседи что-то наболтали? – девушка будто сдулась.

- Ага, - гостья деловито нахмурилась, села в позу Роденовского «Мыслителя», а потом изобразила нарочито пожилым голосом: - «она не в этой компании, или даже ни в какой…»

Эмалина улыбнулась и кивнула:

- Зачет… Но соседей все - равно ненавижу!

- Ты и себя не любишь.

- Себя? – девушка совершенно неожиданно серьезно задумалась. – Всегда думала, что люблю… А теперь…

Эмалина очень устало, почему-то стараясь не глядеть на собеседницу, поведала, наконец, то, к чему так долго шла, о чем так долго не решалась высказаться. Ее мать родила рано, еще школьницей. Отчим ее, бывший опекуном молодой родительницы, тут же применил все свои связи, отправив ее куда подальше, якобы учиться, а папашу, оказавшегося учителем воспитанницы, за решетку, за растление несовершеннолетней. Новорожденную он оформил на свою фамилию, записал себя в графе «отец». Но уже с самого раннего возраста Эмалина была в курсе своего положения в доме деда. Он сам очень живописно поведал историю соблазнения пятнадцатилетней Полечки сорокалетним Антоном Викторовичем.