И вот молчать бы мне, в самом деле, но слова как-то сами собой слетели с губ:

— А у вас супруга не беременна?

Зачем спросила вообще? Куда лезу? Кто меня за язык-то только потянул?! Вот примерно об этом я думала, когда профессор резко развернулся и навис надо мной очень, очень, очень грозным изваянием.

— Как узнала?! — Прошипел он, сощуренными глазами внимательно глядя мне в глаза.

Соврать тут ну никак бы не получилось. Да я и не собиралась! Сжавшись от пристального внимания, ответила честно:

— Почувствовала…

Что тут было… Вначале было всеобщее потрясение. Трое стоящих совсем близко мужчин переводили поражённые взгляды с меня друг на друга, явно пытаясь взять себя в руки. Профессор на два шага отошёл назад, но, поймав укоризненный взгляд рыжего, погрозил тому кулаком и вернулся на место. А вот потом, да, началось.

Ридэй достал из кармана какой-то камень, сжал во внушительном кулаке, прикрыл глаза, а через пару мгновений отчётливо проговорил:

— Почувствовала мою беременную айрину.

Рыжий тем временем достал прямо из воздуха лист бумаги, взял перо и что-то в нём вписал. Написал. Листок обратно в воздух убрал.

— Ректор? — Вопросил у убравшего камень профессора черноволосый.

— Сказал, чтобы мы надеялись, что она не прикончит нас всех.

После этого все они вновь посмотрели на меня.

Странное чувство, я как бомба замедленного действия. Причём я даже сама не знала, в какой момент могу рвануть. Но чисто из любопытства спросила:

— А что может произойти? Скажем, в самом худшем случае?

Черноволосый со вздохом отвернулся, даже не пытаясь скрыть всех тех безрадостных чувств, что ко мне испытывал. Рыжий укоризненно посмотрел на него, затем осторожно на меня, он же мне и ответил так честно, что даже обсуждать это не хотелось:

— Мы все сдохнем.

— Это будет в лучшем из худших вариантов, — исправил его тут же черноволосый, даже не поворачиваясь.

— А в худшем из худших сдохнет вся академия и прилегающие территории, предварительно превратившись в горящие руины. — Подумав, решил профессор.

Прозвучало это очень внушительно. Настолько, что я саму себя испугалась и честно придушить захотела, просто чтобы случайно чего-нибудь не натворить. И, признаться честно, без этого знания мне даже дышать было легче, а на плечи не давил неподъёмный груз огромной ответственности.

— Значиттак, мелкая, слушаешь внимательно и запоминаешь.

Я послушно кивнула. Не могла не кивнуть, действительно приготовившись внимательно слушать слова профессора.

— Всё, что от тебя пока требуется, не паниковать. Справишься? От этого зависит слишком многое, чтобы мы могли просто закрыть глаза. Ты должна оставаться максимально спокойной, не поддаваться панике и страху, потому что тогда дрянь внутри тебя начнёт действовать. Академия, конечно, защищена, но лишь от внешнего нападения. Никто и подумать не мог, что когда-нибудь придётся учить мага Смерти, так что мы просто не знаем, что произойдёт.

— Готов поспорить, ректор уже решает эту проблему, — проговорил рыжий парень.

— Даже не сомневаюсь, — серьёзно кивнул профессор, — но кто знает, сколько времени у него на это уйдёт. А нам пока надо сделать всё, чтобы девочка никого не убила.

— И чтобы девочку никто не убил, — вставил тут же неодобрительно тот недовольный, что на меня старался даже не смотреть.

— Это даже не обсуждается, — недовольно глянул на него Ридэй, — как там тебя зовут?

— Вика, — ответ вышел тихим и хриплым.

— Вот что, Вика, сохраняй спокойствие, — от внимательного взгляда глаза в глаза я невольно поёжилась, но всё же кивнула, помня о подаренном Аяром браслете, — если чувствуешь, что не справляешься, просто скажи, ладно? Скажи мне или своим провожатым. Вы же умеете накладывать заклинания успокоения?

— Умеем, — кивнул серьёзный рыжий, затем посмотрел на меня и пообещал, — и тебя научим.

— Правильно, — остался доволен таким решением профессор, а затем опять мне, — всё поняла?

Пришлось кивнуть.

— Справишься? — Опять рыжий.

Снова кивнула.

— Есть что-то, что нам стоит знать? — Профессорская серьёзность меня напрягала всё больше и больше. Зачем же так запугивать?

Сначала я хотела покачать головой, а потом кое-что вспомнила.

— Мои сутки были… несколько короче ваших, — проговорила осторожно.

— Насколько короче? — Нахмурился тут же человек-бык.

Прикусив нижнюю губу под их выжидающими взглядами, честно ответила:

— В одиннадцать раз.

Мужчины… впечатлились. Даже черноволосый и явно всего этого не одобряющий парень развернулся и удивленно на меня посмотрел. Профессор с рыжим тоже обменялись потрясёнными и одновременно с тем мрачными взглядами.

— Подсунули нам ребёнка! — Возмущенно бросил недовольный. — Ребёнка, странного по всем меркам! Что нам с ней делать?! Она же постоянно спать будет! Спать и есть! И прибьёт нас всех по неосторожности!

— Тебе еды мало? — Зло посмотрел на него рыжий. — Что ты орёшь? Знаешь же, что ничего от твоего возмущения не изменится. Дали, значит, будем работать с тем, что есть.

— Так, заткнулись оба, — устало велел им профессор, неодобрительно качая головой, — значит так: берёте девочку и топаете вон с глаз моих. У вас орэ, чтобы познакомиться и решить, как быть дальше. За вариант «ничего», Симус, получите по башке. Всё, исчезли!