Порыв бури, кошма, занавешивающая окно, дрогнула и край оторвался. Возбужденные лица, мокрая спина и шея покрылись слоем песка. Прыгающие верх и вниз груди, ложбинка, вдоль которой сбежала струйка кислого пот и нежная кожа губ окунулись в горячую струю пыли. Женщина, скачущая верхом на задыхающимся мужчине, вскрикнула, а тоскливый вой ветра, поднявшийся до хрипа, сник.

Сквозь щель в комнату проник рассеянный свет и упругое тело, исступленно бившееся в крепких руках, бессильно расслабилось. Даркхан открыл глаза, потянул её к себе, чтобы поцеловать, но Сивилла остановила мужчину, приложив к губам палец."

2.

В университетской библиотеке информации по древнейший истории практически не было. Большую часть хранилище занимали голографические файлы теории игр, остаток распределялся поровну между основами стратегического мышления и уравнениями математической физики. Вся современная галактическая история умещалась в паре десяток дат, которые легко ложились в длинную строку. Вот только для доколониального Марса места там не нашлось.

- Удивительно встретить кого-то еще интересующегося подобной архаикой. Что именно вы ищете?

Университетский библиотекарь, седой анахронизм, олицетворяющий тоску по лучшем временам, мельком взглянув на Питера. В течение минуты на библиотечный сервер поступало более тысячи заявок, но некоторые запросы требовали участия живого человека.

- Летняя практика, выбрал археологические раскопки на плато Фарсида, но точных координат найти нигде не могу, - видя заинтересованное удивление Питер добавил. - Слышал, вы были там и сами составляли первичное описание. Расскажите мне, какими они запомнились, марсианские города.

- Вся их история это несколько оазисов в пустыне, неминуемые пиратские войны, ожидание гибели и вера во спасение.

Библиотеку закрыли рано. Старик вытянул усталые ноги на стул, а Питер, усевшись напротив приготовился внимательно слушать.

- Если когда-то здесь были реки и плодородная земля, то тысячелетия спустя все оказалось поглощено пылью. Перед тем как мы высадились на поверхность, спутники сделали километры снимков. Тогда на них отчетливо выделялись крыши и сеть каналов, но уже был заметен упадок. Пять заброшенных городов в жерлах потухших вулканов.

- А марсиане, что стало с ними?

- Сейчас трудно понять, почему их цивилизация исчезла. Возможно сами они давно чувствовали как угасают, наше появление лишь подтолкнуло их, только мы приземлились - они ушли в никуда. Дома покинуты, улицы медленно уходят в песок, а высокие сухопутные корабли никому не нужны. Ну а когда горнодобывающая компания обнаружила, что гигантское плато состоит на три-четверти из минералов судьба руин была решена.

Не стоит думать плохого. Первопоселенцы, случайно встречаясь с аборигенами всегда предлагали им помощь, была выделена резервация, создавалась комиссия по культурному обмену, но все зря. В чем-то они были похожи на нас, совсем как люди, просто взяли и ушли в никуда.

Морщины разгладились и ненадолго, сквозь усталую маску, выступило грустное лицо человека сожалеющего о содеянном.

- С рукописью тебе повезло, но больше удачи в том, что попалась именно пси-книги, такие сейчас встречаются редко, - видя недоумение Питера, старик с улыбкой пояснил. - Неужели, ты поверил, что основ языка, преподаваемого в университете, достаточно, чтобы свободно читать на марсианском.

Библиотекарь взял в руки книгу.

- Пси-книги пожалуй единственное, что мы переняли у аборигенов. Сейчас они мало известны, но раньше, лет эдак пятьдесят назад, пси-живопись или пси-литература были в моде. Чтобы открыв такую, понимать о чем идет речь, вовсе не обязательно быть носителем языка. Произведение требует эмоционального контакта, если первое прикосновения вызывает сопереживания, то между человеком и книгой устанавливается прямая связь, и информация идет напрямую в сознание. Но если при контакте эмоционального отклика не было, рукопись останется набором бессмысленных символов.

Старик откинулся назад, закрыл глаза и сказал:

- Прочти её вслух.

"...осень в пустыне ласкова, переменчива и, часто, с нежностью толкает на отчаянные поступки. На вторую ночь, после прибытия в порт, стая бродяг захватила "Загадку Сердца", и, вывесив разбойничий флаг, покинула гавань.

Ветер приносил беглецам острые запахи цветов, а крохотные оазисы прятали от преследователей. Каждый раз, Даркхана легко уводил корабль корсаров от погони, следуя к своей, только ему понятной цели на карте. Казалось так будет длиться вечно, но охотники за головами все-же загнали их в клещи.

Лениво обогнув скалы, полуденное солнце неподвижно замерло над черной дорогой. Справа и позади были острые камни, пытаясь вновь ускользнуть, беглецы обогнули скелет обрушившегося моста с левой стороны, но при этом "Загадке Сердца" пришлось пройти под огнем вражеских корабельных пушек.

Вначале наемники расстреляли её одним бортом, корпус застонал и осел. Густой, жидкий как смола дым заволок палубу, мачты треснули и невредимой казалась лишь зеленовато-изумрудная надпись. После, они развернулись и дали залп с другой стороной, гордые белоснежные паруса поникли, а серебристый силуэт, приводивший портовых мальчишек в восторг, окончательно надломился. Под тяжелым орудийным огнем корвет не продержался и часа, остатки команды в отчаяние готовились отразить абордажную атаку, когда перед ними возник исполинский великан.

Всякий раз, глядя на величественную фигуру, в одиночестве пересекавшую пустыню, Даркхан задавался вопросом - куда он вышагивает, вокруг огромного моста, по бесконечной черной дороге. Однажды, пират не выдержал и отдал приказ выкопать вдоль ущелья ямы, а после ждал, когда колос провалится, но ровная цепочка следов, пересекающих широкую равнину, указала лишь, как он, аккуратно обходит ловушки и исчезает в дюнах. Мужчина злился и, потеряв терпение, приказал себе забыть об этом, но столкнувшись с машиной, которая неподвижно замерла между "Загадкой Сердца" и их преследователями, вновь проникся сомнениями.

- Я тебя не боюсь...

Даркхан тяжело поднялся во весь рост, приложил ладонь к груди, из раны толчками булькала кровь, и начал вглядываться, как медленно расступается пелена зыбкого дыма. Вынырнувшая из полуденной жары исполинская тень, тяжелое дыхание и маслянистая вонь железа, накрывшая весь корабль, подсказали - он уже здесь.

Каждая встреча непредсказуема, хотя чаще всего, великан великодушно молчал. Щели тусклых глаз и борозды на плоской маски ширились в такт дыхания, а безымянная фигура, по стариковски накренившись, встала над судном.

- Я тебя не боюсь, - Даркхан стиснул от боли зубы и не отвел взгляд.

- Неужели ты не видишь, - дверь была приоткрыта и из полумрака распахнутой каюты раздался голос, - присмотрись, он, как доверчивый ребенок. Только и ждет, когда ты отдашь приказ.

Не выходя из тени Севилла повернулась в великану, голос зазвучал спокойно, словно её любовник не умирал, а вокруг не было пляски смерти: - Я нуждаюсь в помощи, приказываю, немедленно защити меня.

Исполин на мгновенье склонил голову, словно не расслышал слова женщины, а потом развернулся и раскинув четыре уродливые руки зашагал в сторону извергающих снаряды преследователей.

Разрывы бомб, залпы в упор со всех бортов, опрокинули и сбили с ног, но упав на колени машина не остановилась. Не обращая внимания на крики ужаса великан прошел сквозь первый корабль, переломил корпус пополам и повернулся к следующему судну. Шестипалые руки, оставляя на песке грязные борозды, мяли и давили железо, камни и живые тела, скоро на месте боя осталась лишь молчаливая фигура сосредоточенно вытаптывающая мертвую темно-красную кашу.

- Теперь, перенеси нас к тому месту, где жили и умерли твои создатели."

3.

(запись без номера; мысли имеющие только личную ценность)

Три часа ночи, проснулся и поднялся с постели, дольше не выспаться. Прежде чем поток времени окончательно сойдет с ума, свернется и начнет воспроизводить себя, по кругу, до бесконечности, остались минуты подумать и привести мысли в порядок.