Остается только добавить, что эффект Пигмалиона примерно на 95% оказывает действие через сигналы нашего тела. Поэтому на своих семинарах, когда неотвратимо встает вопрос: «Насколько истинно первое впечатление о человеке?», обычно я советую относиться к этому с большой осторожностью. Если первое впечатление от нового знакомого было более благоприятным, чем последующее, то лучше именно его — благоприятное — и признать за более правильное, это надежнее. Если же, наоборот, первое впечатление неблагоприятно, то в этом случае главное — не создать условий для возникновения эффекта Пигмалиона, когда незнакомый человек под воздействием наших собственных негативных сигналов предстает хуже, чем он есть на самом деле. Тут важно очень тщательно контролировать свое состояние, так как мы можем ложно интерпретировать нейтральные сигналы вследствие собственной досады. Может быть, наше знакомство с человеком просто совпало с «неудачным днем» или неудачными четвертью часа? А хотели ли бы вы сами, чтобы впечатление, которое вы произвели на кого-нибудь в момент усталости, злости, раздражения, приняли за правильное?

На каждом докладе или семинаре по языку тела всплывает еще один вопрос: Насколько познания из области кинесики научно обоснованы или подтверждены опытом? Поскольку это достаточно важный вопрос, то я предлагаю его обстоятельно обсудить до того, как мы перейдем к основной теме нашей книги. Этот вопрос вызван определенной потребностью в надежности, желании иметь гарантию. Хочется, чтобы все то, что мы знаем или чему нас учат, «соответствовало действительности»: человек обычно удовлетворяется, если на концепции стоит этикетка «научно доказано».

Современная наука пользуется разработанным еще Декартом индуктивным методом. Например, если ученый десятки или сотни раз наблюдал, что вода закипает при 100 оС, то на этом основании он формулирует гипотезу: «Вода начинает кипеть при 100 оС». Затем эта гипотеза еще десятки и десятки раз проверяется на истинность, причем к этому процессу подключаются и другие ученые в качестве независимых экспертов. И если она при соблюдении условий, принятых в науке, выдерживает проверку, то считается доказанной и признается законом. Так создаются наши законы о природе (хотя многие думают, что они ниспосланы нам Господом Богом...).

Но английский философ Давид Юм сформулировал знаменитую проблему индукции, исходя из которой ни один закон никогда не может получить стопроцентного доказательства! И выходит, мы зря убаюкиваем себя уверенностью в неопровержимости всех истин, принятых в науке.

Это значит, что даже если солнце всходило в прошлом миллиарды раз, то из этого нельзя сделать вывод, что это произойдет и назавтра. Так же и закон, что вода начинает закипать при 100 оС, был справедлив лишь до тех пор, пока однажды вдруг не обнаружили, что она не закипает при этой температуре! Начали выяснять, почему не выполняется предписываемое, и нашли, что этот закон справедлив лишь на определенной высоте относительно уровня моря и что нужно учитывать также давление воздуха и другие факторы. Все эти условия должны быть «встроены» в закон... И вы уже видите: чем проще кажется предположение, правило или закон, тем больше вероятность, что понадобятся исключения, так как какие-то факторы в формулировке могли быть упущены.

Естественно, это справедливо и для предложения: «Каждое утро восходит солнце». Хотя вполне вероятно, что оно всегда будет всходить таким же большим, каким мы видим его ежедневно, но все же это следует еще доказать, причем по-настоящему надежно это сделать не удастся никогда...

Этот подход Юма два столетия мешал многим ученым, вселял в них неуверенность и досаду; правда, никто не мог его опровергнуть. Наконец современный философ Карл Поппер нашел великолепный выход — он предложил в корне поменять тактику: да, нет полной уверенности, что и завтра все будет так, как было до сих пор, но пока какое-либо положение не опровергнуто, оно должно быть признаваемо справедливым и доказанным.

Это означает, что закон «Вода начинает закипать при 100 оС» верен (как научно обоснованный) до тех пор, пока он выполняется! Если же произошел сбой, то необходимо провести дополнительные исследования и разобраться в причине невыполнения закона, то есть найти новые, неучтенные ранее факторы, и скорректировать формулировку. Только так и возможно развитие науки, от ограниченных знаний ко все более широким.

В свете этого я и хочу оценить мои книги, особенно настоящую. Конечно, я стремилась предложить такую информацию о языке тела, которую считаю «надежной» и вероятность «правильности» которой, на мой взгляд, высока. Несмотря на это, некоторые предлагаемые мною выводы, возможно, окажутся ложными. Но я считаю, что это не должно нас очень смущать, так как умозрительным моделям не нужно быть безусловно «правильными», чтобы быть полезными на практике. Так иногда плавали к Индии, чтобы приплыть в Америку!

Так, например, ньютоновская физика революционизировала не только существовавшую до нее картину мира, но и дала толчок неслыханному развитию, прежде чем Эйнштейн пересмотрел и усовершенствовал ньютоновскую картину мира, чем вновь значительно продвинул дело вперед.

Возможно, наши сегодняшние начинания в области кинесики в конце концов окажутся «ньютоновскими» умозрительными попытками? Возможно, завтра или послезавтра придет «Эйнштейн от кинесики», который иначе взглянет на наши знания и откорректирует, а то и заново перепишет наши начинания? Но, несмотря на это, мы можем применять в текущей жизни сегодняшние знания. Ньютоновская физика продержалась 200 лет и дала многочисленные практические результаты, прежде чем ее фальсифицировали и усовершенствовали. Кинесика существует всего лишь несколько десятилетий, но она уже доказала, что может быть полезна тем, кто знает, как использовать ее рекомендации, применяя их в своей ежедневной практике!

Я желаю, чтобы вы извлекли именно такую пользу из информации, приведенной в этой книге, потому что это ее главная цель!

Основы осознанного восприятия

1.1. Введение

Человеческое восприятие имеет одну очень важную особенность: человек воспринимает быстро сменяющиеся раздражения не как последовательность чувственных ощущений, а как обобщенный образ. Это вы можете проверить сами, проведя следующий эксперимент. Зажгите сигарету и выключите в комнате свет. Если вы, медленно передвигая сигарету, «нарисуете» в воздухе круг, то вы увидите кругообразное движение огня; если же вы выполните то же движение, но стремительно, вы увидите только форму (сам круг). Это наблюдение будет еще нагляднее, если провести его перед зеркалом.

Этот феномен объясняется тем фактом, что мозг постоянно старается найти различия, внести порядок в кажущийся беспорядок, дополнить недостающее и так далее. Конечно, это происходит так быстро, что мы не осознаем самого процесса. Поэтому при эксперименте с сигаретой вы воспринимаете общую фигуру «круга». Точно так же происходит и при встрече с кем-либо. Информация об облике человека поступает к нам через органы зрения, слуха, осязания и т. д. Но мы редко выделяем какой-либо один фрагмент информации, если только он не выходит за рамки привычного («сегодня у него какое-то вялое рукопожатие»), обычно мы воспринимаем человека «в целом», как бы мгновенно «складывая» разрозненные детали в общий образ. Мы говорим о том, что у нас возникает впечатление об этом человеке. Впечатление, несмотря на то что оно «одно», фактически составлено из бесконечного количества нанизанных друг на друга и слившихся в единое целое частных впечатлений.

Таким образом, при взгляде на человека мы последовательно замечаем, например, телосложение, позу, мимику, жестикуляцию, однако ощущаем этот процесс восприятия как «одновременный», так как завершается он очень быстро. В тот момент, когда этот человек начинает говорить, к нашему образу, нашему «одному» впечатлению присоединяются также и интонация, мелодия голоса, ритм языка, сила звука, возможная диалектная окраска и многое другое. Внимательный наблюдатель может заметить и другие важные детали с «первого взгляда», например пятно на одежде, особенно чистое произношение, плохо выбритое лицо или нервную игру зажигалкой и так далее.