Но здесь, в Стаффордшире, можно было пройти много мили так и не повстречав на своем пути ни души.

Встрепенувшись, София отвела руку от лица. Над ней стоя низкорослый коренастый мужчина, всклокоченные рыжие волосы обрамляли его морщинистое лицо.

Это был Керби, денщик майора.

Успокоившись, София села, одергивая юбку и приводя себя в более приличный вид. Он наблюдал за ее движениями странным пристальным взглядом своих зеленых глаз, не издавая ни звука.

Очевидно, первое слово было за ней.

– Вы что-то хотели? – спросила она настолько повелительным и холодным тоном, насколько это было ей под силу.

Он покачал головой.

– Майор послал меня приглядывать за вами.

Словно в насмешку над его приказами, он обвел взглядом пустынный луг.

– Не пристало женщине разгуливать одной.

– В Лондоне не пристало, – возразила она. – Но здесь…

– Здесь следует опасаться бандитов.

Она кивнула, понимая, что значит такой тон. Так говорит человек, когда ему противно то, что приходится делать, противна причина, по которой он это делает, но тем не менее возможности отказаться у него нет.

Таким тоном говорили джентльмены, которых ее мать заставляла с ней танцевать… и угрюмый денщик майора каждый раз, когда ей доводилось с ним общаться.

Она ему не нравилась, но все же ему приходилось терпеть ее в силу своей преданности майору.

София снисходительно улыбнулась. Возможно, она сможет обернуть это обстоятельство себе на пользу. Она подалась вперед, уперев локти в колени.

– Сдается мне, Керби, что мы с вами сейчас заодно.

Он недоверчиво приподнял бровь, но, как бывалый вояка, не стал спешить с ответом.

– Вы не хотите, чтобы майор на мне женился, и я тоже не хочу выходить за него замуж. Остается только убедить майора в том, что я не та женщина, которая ему нужна.

– Майор никого не слушает, – ответил Керби резко, но в его глазах София заметила проблеск заинтересованности.

– Да, я знаю. Как вы полагаете, почему он так настроен на мне жениться? Я не могу поверить, чтобы он придавал так много значения моим визитам в госпиталь. Есть, должно быть, какая-то другая причина.

Денщик перевел взгляд на отдаленные холмы, явно замявшись в смущении. Он хотел что-то сказать, но не решался.

– Мне нужно знать, Керби. В чем там дело?

Слуга буквально поеживался от неловкости.

– Почему он так настроен на мне жениться?

Наконец он быстро заговорил, бросая слова в знойный полуденный воздух:

– Майор хочет получить назначение на дипломатический пост.

София нахмурила брови.

– Он говорил мне, что его посылают в Индию.

– Только если он будет женат.

Выпрямившись, София рассеянно принялась разглаживать складки на своей юбке, обдумывая эту новость. Безусловно, это отчасти проясняло дело, но не давало ей всех ответов, которые она желала получить.

– Но ведь в Лондоне много других женщин, – неспешно вы молвила она. – Зачем он проделал весь этот путь ко мне в Стаффордшир?

Снова этот суровый человек погрузился в молчание. София подняла взгляд, изучая его профиль, и ее поразил его монументальный внешний вид. Как и майор, он был цельным по своей природе: сильным и упрямым, непоколебимым, как скала.

Она скрестила руки на груди и раздраженно вздохнула. Мужчины. Когда же они поймут, что можно быть гибкими и при этом не ломаться?

Он считает, что из вас выйдет хорошая жена дипломата.

Слова Керби звучали скрипуче, как будто их выдавливали из него против воли. Или так, словно он изменял человеку, которому должен быть беззаветно преданным.

София внимательно посмотрела в его бесстрастное лицо.

– Вы хотите сказать, что он хочет жениться на мне потому, потому что я холодна?

– Величественны, – ответил он сухо.

– Снежная Королева.

Она отвела взгляд в сторону, борясь с наворачивающимися на глаза слезами. Это прозвище преследовало ее на каждом шагу в Лондоне, и теперь оно пришло за ней сюда, в Стаффордшир. Конечно же, майор знал об этой отвратительной кличке, они говорили об этом с ним в госпитале до того, как лихорадка лишила его сознания. Более того, ему было известно, как она ее ранит.

Мог ли майор желать получить ее в жены за то, что она более всего в себе ненавидела? Возможно ли, чтобы майора привлекла именно эта ее холодность, эта безжизненность, которую она ощущала в себе все годы, проведенные в Лондоне? Какие выводы делал он, когда она рассказывала ему о своих впечатлениях от высшего света? Она ощутила, как холодное лезвие предательства пронзило ее сердце. Но именно такой надменный характер и вправду идеально подходит для жены дипломата.

– Если бы я пожелал охладить пыл майора, сказал Керби, прерывая ее размышления, – я бы показал ему, что вы не такая неприступная, как он думает.

София помрачнела, ей неожиданно захотелось покончить со всей этой историей раз и навсегда. Чего бы ей это ни стоило, она избавится от своего навязчивого ухажера.

– Вы хотите сказать, – начала она размеренно, – что из меня выйдет никудышная жена дипломата.

Керби согласно кивнул, но никакого совета не предложил. Поэтому Софии пришлось самой обдумывать возможные варианты.

– Я не могу сделать ничего по-настоящему скандального.

Это сильно расстроит тетю Агату.

София небрежно сорвала алый полевой цветок и принялась осторожно обрывать его лепестки, сосредоточившись на только что возникшем в ее мыслях плане.

– Но это не обязательно делать при посторонних. В конце концов, он наш дворецкий. Мы можем видеться наедине.

Она вспыхнула, поняв, что нечаянно сказала. – Я имею в виду, когда я дома.

София нахмурила лоб, в ее голове идея начинала обретать очертания. Вдруг она резко обернулась, вперив в денщика полный надежды взгляд.

– Керби, что у майора вызывает жгучее отвращение? Что он более всего ненавидит?

Было крайне странно видеть, как щеки этого строгого слуги постепенно становятся пунцовыми. У этого человека явно возникли мысли, которые привели в смущение даже его самого. Она сорвала следующий цветок, а догадки кружились в ее голове в безумном хороводе.

– Крепкое спиртное, миледи, – наконец натужно выдавил Керби. – Он ненавидит пьяниц.

«Всего-то», – подумала она, слегка пожимая плечами. А она уже вообразила себе бог знает что. Тем не менее алкоголь открывает перед ней некоторые возможности. София торжествующе улыбнулась.

– Вот и прекрасно, Керби. Сегодня вечером я напьюсь до полного неприличия.

Керби откашлялся, явно испытывая неловкость от такой мысли.

– Хм, мэм, а вы когда-нибудь выпивали лишнего?

– Конечно нет! – Она энергично вскочила на ноги. Но это и хорошо, только сильнее опьянею.

Он снова замялся, поморщившись.

– Это не так-то просто, миледи…

– Да ерунда, это отличная идея. Единственное, что… – София замолчала, пытаясь вспомнить содержимое бара тетушки. – Не знаю, найдется ли у тети достаточное количество одного напитка. Впрочем, это все равно, просто выпью все, что там есть.

– Однако…

– Ну-ну, Керби, – беспечно сказала она, быстро направляясь в сторону дома. – Вы подали отличную идею. Пожалуйста, не отговаривайте меня.

Она решительно расправила плечи.

– Если все пойдет как надо, вы будете возвращаться в Лондон уже завтра утром.

– Да, отозвался он угрюмо. – Или получу по голове за то, что такое придумал.

– Надо же! – воскликнула София, наигранно зевая во весь рот. – Уже поздно.

Она бросила взгляд на тетю.

– Неужели вы совсем не устали?

Тетя Агата подняла глаза от своего рукоделия и уставилась на племянницу таким пристальным взором, что Софию охватило беспокойство.

– Нет, София, – неспешно ответила она. – Я не утомлена.

Наоборот, с Каждой секундой чувствую себя все более бодрой.

София залилась краской под недоверчивым взглядом тети. Она поняла, что портит всю затею, но мысль о том, чтобы напиться допьяна в присутствии тети, вдруг показалась невозможной. Однако отступать было некуда. Ей нужно незамедлительно приниматься за дело. Скоро майор выполнит свои обязанности и удалится спать. Кухарка и Мэри уже улеглись в постели.