Она не стала долго раздумывать. Теперь, когда майор показал, как надо обезвреживать этих птиц, она ничуть не сомневалась в своей способности сделать то же самое. Подхватив лежавшее в фургоне покрывало, она прямиком ринулась в самую гущу борьбы, направляясь к несчастному мальчику.

На ее удачу, находившиеся поблизости петухи были слишком заняты дракой друг с другом, чтобы обратить на нее внимание. София достигла своей цели относительно беспрепятственно. Но, к сожалению, как только она собралась схватить одну из птиц, покрывало самым бесцеремонным образом вырвали из ее рук.

Мальчик, покрытый кровоточащими ранами, выхватил его и завернулся в плотную материю. Неудивительно, что птицы тут же утратили интерес к непонятной массе ткани, тем более, что ее яркое розовое платье оказалось намного более привлекательным для них.

Теперь София имела дело не с одним, а уже с двумя петухами, а покрывала у нее больше не было.

Но затем случилось нечто чрезвычайно странное. Сжавшие она наблюдала за обеими птицами, и все ее чувства предельно обострились. Она видела, слышала, чувствовала запахи и даже вкус с невероятной четкостью. Она смотрела на петухов перед собой, замечая каждое кружевное перышко на их телах, вплоть до серебристых шипов, надетых на их шпоры. Она чувствовала, как у нее за спиной продолжают драться друг с другом и со своими дрессировщиками другие петухи. Она даже каким-то образом знала, что майор бросился вперед, чтобы ее защитить.

В отдалении она слышала подбадривающие и недовольные возгласы зрителей, выходящих с трибун, окружающих это массовое побоище и делающих ставки на его исход. Никто из них не проявил намерения ей помочь. Напротив, они, казалось только поощряли этот погром.

Внезапно все происходящее вызвало у Софии жуткое отвращение: начиная с глупых птиц, что предпочли свободе драк в которой увечили друг друга и умирали, и заканчивая одержимыми азартом зрителями; от майора, с его дурацкими планами заставить ее выйти за него замуж, до окровавленного мальчишки, вырвавшего из ее рук покрывало. Она совершила ошибку, пытаясь спасти петухов. Она чувствовала себя очень скверн из-за этого и очень глупо, но сейчас она не стала на этом зацикливаться. Ее внимание сосредоточилось на всем остальном.

Вся ситуация была всецело, абсолютно нелепой. Она больше не будет бороться с этими безмозглыми птицами. Не будет она также тратить свое время на тех мужчин, которые так поглощены этим развлечением. Она умывает руки и не собирается иметь ничего общего со всем этим идиотским сбродом.

Решив это, она горделиво выпрямила спину и, развернувшись, пошла прочь.

София даже не обратила внимания на то, как два нападавших на нее петуха заметили друг друга и начали драку. Он лишь порадовалась, что ей не пришлось бороться с ними за право отсюда уйти.

– София!

В крике майора снова недвусмысленно послышались повелительные нотки, но она, как обычно, пропустила его мимо ушей. Она продолжала пробираться к его экипажу. Он придет сюда сразу же, как только разделается с птицами. Впрочем, это и не обязательно. В конце концов, глупые петухи или будут убиты, или вымотаются настолько, что не смогут драться дальше. И тогда их дрессировщики соберут оставшихся в живых. Им всем следует делать то, что сделал мальчик, и просто-напросто спрятаться, пока не закончится вся эта неразбериха.

К сожалению, мужчинам трудно что-то втолковать.

Хаос. Всеобъемлющий, тотальный хаос.

Открывая клетку для очередного пойманного петуха, Энтони покачал головой. Повсюду он видел свидетельства недавнего побоища. В воздухе кружились перья, лежали брошенные трупы, злые пронзительные крики резали его слух. Хотя большую част петухов отловили, несколько птиц все еще бегали вокруг, хлопая крыльями, выискивая, на кого бы еще напасть, а владельцы петухов тем временем громко требовали возмещения ущерба предусмотрительно отойдя подальше в сторону. Вокруг всего этого кольцом стояли зрители, хохоча так сильно, что едва не падали наземь.

Глядя на веселящуюся толпу, он ощутил, как его губы тоже растягивает улыбка. Все происходящее действительно не могло не рассмешить. Однако некоторые мальчики получили достаточно серьезные раны, но еще хуже было то, что его преследовал образ стоявшей прямо посреди погрома беззащитной Софии.

По его телу пробежала дрожь, но он с ней совладал. Сейчас София в безопасности, величественно восседает в его экипаже. Теперь его задача – уладить весь этот переполох. К сожалении даже для гусарского майора некоторые вещи неподвластны.

Оглядевшись вокруг, он приблизительно подсчитал головы в толпе. Не меньше сотни, и с каждой секундой люди прибывают. Не приходилось сомневаться, что эта петушиная битва скоро станет предметом пересудов по всей Англии. Никто не смог бы удержать это событие в тайне.

Приступ настоящего страха сдавил ему горло. Как это скажется на репутации Софии? Будет ли она уничтожена? Ей, возможно, и нет до этого дела, но ему не все равно. И приходилось признать, что она поставила его дипломатическую карьеру под сомнение. Ему нужна жена с безупречной репутацией, и София более этому требованию не соответствует. Но мысль о том, чтобы отбросить ее кандидатуру, ему в голову не приходила. Он не оступится от своих намерений. Если ему из-за этого придется отказаться от должности, то так тому и быть.

Он стал угрюмо размышлять о сложившейся ситуации. Ее репутацию спасти он не в силах, вред ей уже нанесен. Но, возможно, ему удастся использовать обстоятельства для того, чтобы склонить Софию принять его предложение. Затем, если место, на которое он претендует, будет для него все еще открыто, он увезет ее в Индию, где вся эта нелепая история будет забыта.

Но как это сделать?

Обернувшись, он оглядел толпу в поисках человека, официально отвечающего за порядок, – местного мирового судьи. Найти его было нетрудно, барон Риггс стоял, окруженный группой голосящих владельцев петухов. Все они громко требовали разбирательства, и барон предлагал провести его в ближайшей пивной. Если Энтони не вмешается прямо сейчас, вскоре Софию потащат в кабак, где сделают ее объектом злобных нападок, затем бросят в тюрьму.

Энтони двинулся к толпе, на ходу позвякивая монетами в своем кошельке и надеясь, что барон берет взятки. А если не берет, то Энтони своими действиями лишь ухудшит все дело.

– Барон Риггс! – окликнул он погромче, чтобы перекричать гомон толпы. – Я могу с вами поговорить?

Дородный мужчина обернул к майору румяное лицо, сердито глядя на него.

– Вы кто такой?

– Майор восьмого гусарского полка Энтони Вайклифф, сэр. Мы можем поговорить?

Выражение лица барона слегка смягчилось, но вовсе не настолько, чтобы обнадежить Энтони.

– С вас нужно спрашивать за этот погром? – строго спросил он.

– Да, сэр, это моя вина.

Он собирался сказать больше, но его прервали крики из толпы:

– Нет, не его!

– Виновата девушка, та леди!

– Там она, сидит как на приеме!

Энтони поднял руку, пытаясь добиться тишины. Наконец крики утихли, и он смог высказать свое предложение.

– Я хочу обсудить вопрос о возмещении убытков! – выкрикнул он.

Его заявление возымело ожидаемый результат. Владельцы подались вперед, но барон тут же пресек их порыв, в его глаза загорелся огонек алчности.

– Дайте пройти, джентльмены, расступитесь. Этот человек – гусар, с ним шутки плохи. Дайте пройти.

Хотя и неохотно, но рассерженная публика расступилась, давая возможность барону выйти вперед. Энтони шагнул ему навстречу, и вокруг них образовалось немного свободного пространства для переговоров, а окружившая их толпа с нетерпением за ними наблюдала.

– Итак… – пророкотал барон, но майор его тут же перебил:

– Сэр, боюсь, я виноват перед вами в том, что только что солгал вам. По правде говоря, не я выпустил петухов из клеток.

Барон отпрянул, собираясь громко возмутиться. Этому человеку явно доставляло удовольствие быть в центре внимания, но Энтони не позволил ему заговорить. Он сунул судье в ладонь монету.