— Может быть. Но по сути он был прав. То, что мы называем жизнью, берет свое начало прямо из камней. Уголь, водород, азот, кислород, свинец и фосфор — вот те элементы, которые нужны, чтобы возникла жизнь в нашем ее понимании. После того как начинаются химические процессы, развитие происходит с быстротой взрыва и с большой интенсивностью. Возьмем бактерии. Некоторые возникают даже в кипящей воде, другие выдерживают высокий уровень радиации или живут только за счет свинца. На самом деле жизнь начинает бить ключом из камней, как только расстояние до солнца становится — как говорите вы, шведы, — каким нужно.

Я рассказываю ему, что шведские микробиологи недавно сделали пробное бурение на большой глубине в скальном грунте на острове Эспё под Оскарсхамном. Искали стабильную среду для окончательного хранения отработанного ядерного топлива. И сразу же обнаружили до двух сотен новых видов бактерий, которые живут только в горной породе и за счет нее.

— Потрясающе. И это естественным образом приводит прямо к ответу на ваш вопрос. Понятие жизнь на самом деле своего рода состояние. По сути это синоним «активных элементов». Точно так же, как вода может быть жидкой или твердой, как лед, так и минералы могут быть пассивными, как камень, или активными, как жизнь. Упомянутый вами тип бактерий на самом деле доминирует над жизнью на всей нашей планете. Они также способствуют ряду химических процессов, например созданию и поддержанию атмосферы.

Лобов показывает на мои руки и рассказывает, что золото в моем обручальном кольце и иттрий в экране моего мобильного телефона возникли, когда однажды взорвалась гигантская мегазвезда и выбросила множество звездной пыли, пыли, которая потом стянулась в новые солнца, новые солнечные системы и в новую планету — Теллус.

— Бактерии здесь, на земле, являются своего рода преобразователями. Они превращают минералы в жизнь, а затем жизнь обратно в минералы. Так происходило тысячи миллионов лет.

Он откидывается назад на диване и на несколько минут замолкает.

— Вплоть до сегодняшнего дня. С помощью нанотехнологии люди станут управлять этими процессами.

В ожидании моей реакции он пристально смотрит прямо перед собой.

— И мы даже не можем представить себе, что нам тогда предстоит увидеть, — продолжает он. — Это может привести как к самым фантастическим возможностям, так и к самым омерзительным сценариям, какие только можно вообразить. Только представьте себе, что барьеры между видами перестанут существовать. Вы хотите медведя с львиной головой — пожалуйста. Вы хотите говорящее дерево — пожалуйста. Вы считаете, что вашей кошке надо успокоиться к вечернему приему — похлопайте ее три раза специальной перчаткой, и она превратится в камень. Похлопайте снова, и она оживет.

Я вежливо говорю, что до этого еще идти и идти.

— Да, идти, — кивает он, — но совсем не так далеко, как вы думаете.

При этих словах в глазах у самой большой в мире научной тайны появляется печаль. Он быстро убирает бутылку водки.

Я понимаю, что разговор окончен.

Когда мы прощаемся в темной прихожей, у него на глазах внезапно появляются слезы.

— Слезы — это всего лишь хлорид натрия и вода, — говорит он, пытаясь засмеяться.

Я поспешно выхожу. На улице наступил вечер. Несколько заблудившихся листьев кружатся по улице Бардина, и мне приходит мысль, что я рада, что листья не могут ко мне обратиться. И хотя это противоречит принципам научной журналистики, я ловлю себя на том, что надеюсь: самая большая мировая тайна останется неразгаданной.

Источник: «Дагенс Нюхетер»

Ида выключила двигатель прямо у обшарпанного трехэтажного жилого дома с балконами.

Ее взгляд зацепился за постеры вечерних газет в витрине табачного киоска на нижнем этаже. «Афтонбладет» писала: «ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ. Мистическая СМЕРТЬ лауреата на Нобелевском банкете». Ей вторила «Экспрессен»: «НОБЕЛЕВСКАЯ ТРАГЕДИЯ. Полиция подозревает УБИЙСТВО».

Она включила радио и нажала на кнопку автоматической настройки, но не смогла найти новости ни на одном канале. И тут из подъезда вышла Марина с двумя спортивными сумками. Ида опять завела двигатель, и машина тронулась, едва Марина успела закрыть дверь.

Она сразу же показала Иде свой телефон.

— Только что звонили с твоего мобильного! Я, конечно, не ответила.

Ида увидела, что номер русский, но не Альмы.

— Это она, Миранда, — тихо сказала Ида, и ее опять затрясло. — Это они… стреляли в меня… Мой мобильник у них. Она знает, что мы друзья. Они угрожали прийти к тебе, если я… пойду в полицию.

Обе молчали. Было похоже, что Марина не знает, что сказать.

— Я только должна позвонить бабушке, — опять сказала Ида. — Я больше не могу. Я скоро сломаюсь. А что, если они меня по-прежнему преследуют? Мы должны где-нибудь остановиться, чтобы я смогла спокойно позвонить.

Она посмотрела в зеркало заднего обзора, но никакого БМВ там не увидела.

— Поезжай к заливу Винтервикен, — сказала Марина. — Здесь поезжай прямо за домом.

Ида обогнула дом, развернулась под автострадой и поехала дальше по узкой дороге вдоль покрытого снегом склона к пляжу. На расчищенном от снега пляже никого не было. Она остановилась за бараком, который, судя по всему, летом использовали как раздевалку.

— Мне очень трудно думать четко, — произнесла Ида. — Я слишком устала и боюсь. И с похмелья. Извини, что втянула тебя в эту историю.

Она похлопала Марину по плечу и уже собралась опять расплакаться, но откашлялась и достала розовый мобильник. Она крепко задумалась.

Что там за номер-палиндром? Начинается и кончается на 7, плюс несколько четверок и восьмерок посредине, и…

Дрожащим указательным пальцем она стала набирать разные цифры, пока не вспомнила нужную комбинацию, и в конце концов решилась нажать на кнопку вызова.

Она услышала гудки, четыре гудка, которые вдруг прекратились, как будто кто-то ответил. Но в трубке было молчание.

— Алле?

Тишина. Человек на другом конце провода явно сомневался. Затем наконец послышалось:

— Ида! Что случилось? Ты одна?

Голос Альмы.

— Я с моей подругой Мариной. Я только хочу сказать, что собираюсь пойти в полицию. Все пошло к черту. Я спрячу шкатулку, а потом пойду в полицию… Я нигде не чувствую себя в безопасности… Что на самом деле происходит? Они за мной гонятся! Они стреляли в меня, они пытаются меня убить!

Она чувствовала, что у нее дрожит голос, и Альма перебила ее:

— Успокойся, Ида. Что ты говоришь? Они стреляли?

— Да!

В трубке на несколько секунд все стихло.

— Мне только что звонили с твоего телефона, — сказала Альма. — Думаю, это Миранда.

— Да, телефон у нее.

Похоже, Альма опять задумалась.

— Вот что, слушай.

Ида перебила ее, глядя на чаек, толпившихся у воды.

— Бабушка, они могут появиться в любую минуту и начать в нас стрелять. Что мне делать?

— Ты должна спокойно рассказать, что случилось, — ответила Альма.

Ида попыталась как можно более четко описать все утро и первую половину дня, как она проснулась, а затем как пришла Миранда с телохранителем. Альма задала несколько встречных вопросов. Все заняло пару минут, и Ида видела, как Марина все время поглядывает в зеркало заднего обзора.

— Но как они могли найти тебя в таунхаусе в Эншеде? — спросила Альма.

— Не знаю!

— Гм…

Альма задумалась.

— Ты в чем?

— В каком смысле?

— На тебе та же одежда, что и вчера?

— Да.

— Немедленно сними ее! А заодно все украшения и заколки.

— Это почему?

В голосе Альмы слышалось нетерпение.

— Точно не знаю, но каким-то образом Миранде удалось установить на тебе жучок. Наверное, поэтому она тебя нашла.

Ида быстро проверила свое платье и нижнее белье, но ничего не нашла.

— Думаю, это не так, — ответила она. — В таком случае они бы следили за мной с самого банкета.

— Вот как. Да, ты права. Гм. У тебя еще что-то есть? Может быть, туфли?