— Нет, не для меня. Я уже вышла из этого возраста. — Констанция улыбнулась. — Я помогаю тете Бланш приглядывать за ее дочерьми. Они впервые выехали в свет.

Виконт приподнял бровь.

— Вы в роли компаньонки? — Он улыбнулся. — Надеюсь, вы простите меня, если я скажу, что это звучит глупо. Вы слишком хороши для этого. Боюсь, вскоре ваша тетя обнаружит, что поклонники осаждают вас вместо того, чтобы обращать внимание на ее дочерей.

— А вы льстец… — Констанция посмотрела на дверь. — Я должна идти.

— Вы покидаете меня? Подождите, не уходите так скоро. Я уверен, ваши кузины еще некоторое время обойдутся без вашего присмотра.

По правде говоря, Констанции совсем не хотелось уходить. Гораздо приятнее было флиртовать с красивым мужчиной, чем стоять рядом с кузинами, наблюдая, как флиртуют другие. Однако она боялась, что, если задержится здесь еще хоть на минуту, тетя отправится искать ее, а Констанция меньше всего хотела, чтобы тетя Бланш застала ее наедине с незнакомым мужчиной. К тому же, если тетя познакомится с лордом Лейтоном, она тут же примкнет к тем, кто охотится за его титулом.

— Конечно, — ответила она, — но у меня есть обязанности. Прощайте, милорд. — Констанция протянула ему руку.

— Мисс Вудли, — виконт взял ее руку в свою и улыбнулся, — вы скрасили мне этот вечер.

Констанция улыбнулась в ответ, не подозревая, как эта улыбка преобразила ее лицо — глаза вспыхнули, щеки залились румянцем. Даже невзрачное платье и простая прическа не могли скрыть ее привлекательность.

Не отпуская ее руки, виконт посмотрел Констанции в глаза, а потом вдруг, к изумлению девушки, склонился и поцеловал ее.

Она замерла от испуга. Поцелуй был таким неожиданным, что Констанция не успела оттолкнуть виконта, а уже через секунду она поняла, что не хочет этого делать. Его губы были нежными и теплыми, а поцелуй легким, едва ощутимым прикосновением. Констанция затрепетала. Она думала, что после этого мимолетного поцелуя Лейтон отстранится, но, к ее удивлению, этого не случилось. Напротив, его губы сильнее прижались к ее губам. Констанция знала, что ей следовало оттолкнуть его, возмутиться, но вместо этого прильнула к его груди. Одной рукой он обхватил ее талию, притягивая девушку к себе, другой коснулся ее шеи.

Констанция, признаться, была рада этой поддержке, потому что чувствовала, как подгибаются колени. Все ее тело вдруг ослабело, вышло из-под контроля. Никогда прежде она не ощущала ничего подобного, даже когда ей было девятнадцать и она была влюблена в Гаррета Гамильтона. Гаррет поцеловал ее, когда сделал ей предложение, тогда она подумала, что это очень мило. А потом она вынуждена была отказать ему, потому что всецело посвятила себя заботам о больном отце. Объятия лорда Лейтона милыми назвать было никак нельзя, они были крепкими, а его поцелуй — обжигающим. Констанция едва знала этого человека, но все тело ее трепетало, а в голове не осталось ни одной мысли.

Он оторвался от ее губ, поднял голову, и несколько минут они потрясенно смотрели друг другу в глаза. Наконец Лейтон вздохнул и отступил на шаг назад, отпуская Констанцию. Она все смотрела на него широко открытыми глазами, не в силах вымолвить ни слова. Потом повернулась и выбежала из комнаты.

В холле у библиотеки никого не было, и Констанция безмерно этому обрадовалась. Она боялась даже представить себе, как выглядит после случившегося. Ее сердце готово было вырваться из груди, нервы натянуты так, что чуть не звенели.

Увидев в коридоре зеркало, Констанция подбежала к нему и вгляделась в свое отражение. Глаза ее сияли, щеки заливал румянец, губы поалели и чуть припухли. Сейчас она была почти красавицей, но Констанция тут же подумала, что любой, кто увидит ее, непременно обо всем догадается. Дрожащими руками она пригладила несколько выбившихся из прически прядей и глубоко вздохнула. Ее обуревали самые разные чувства, и успокоиться было нелегко.

Почему лорд Лейтон поцеловал ее? Может быть, это прихоть обольстителя, решившего воспользоваться ситуацией и беззащитностью девушки? Констанция не могла в это поверить. Он был таким обаятельным, с ним было так легко. Но ведь… обольстители именно так себя и ведут. Когда мужчина обладает таким обаянием, женщины сами падают к нему в объятия. И все же Констанции не верилось, что лорд Лейтон просто играл с ней. После поцелуя в его глазах было столько удивления, словно и для него этот поцелуй был неожиданным. И он отпустил ее, хотя, решись он соблазнить ее, она не оказала бы сопротивления, поцелуй лишил ее воли.

Конечно, он хотел поцеловать ее, пусть даже это был просто порыв. Она отчетливо помнила, как легкое, едва ощутимое прикосновение его губ превратилось в глубокий страстный поцелуй. Может быть, он хотел поцеловать ее в шутку, но потом вспыхнувшее в нем желание оказалось сильнее?

Эта мысль вызвала на губах Констанции легкую улыбку. Ей нравилось думать, что не она одна испытала непередаваемые ощущения.

Она снова посмотрела на себя в зеркало. Мог ли виконт Лейтон счесть ее привлекательной, несмотря на невзрачное платье? Констанция вгляделась в свое отражение. Четкий овал лица, правильные черты. Выглядела она почти так же, как в двадцать лет. А после Гаррета было еще несколько мужчин, которые считали ее серые глаза красивыми, а темно-каштановые волосы восхитительными. Неужели Лейтон разглядел в ней ту очаровательную девушку, которой она когда-то была?

Констанции очень хотелось верить, что он считал ее привлекательной, даже желанной, что он не просто счел ее легкой добычей.

Впрочем, откуда ей знать, что чувствовал лорд Лейтон, если ей и в своих ощущениях не разобраться! Он ей сразу понравился. Он заставил ее смеяться, и ей нравилось говорить с ним. Но было что-то еще… что-то, что она ощутила сразу, как только он вошел в комнату. Он смотрел на нее и улыбался так, что внутри у нее разлилось тепло, его взгляд вызвал в ней необъяснимое волнение. А когда он поцеловал ее, она испытала доселе неизведанные чувства, о которых и не мечтала. Констанция вдруг подумала, что как раз от этих чувств, которые иначе как вожделением и страстью не назовешь, предостерегают девиц, ведь испытывать вожделение — значит погубить себя.

Да, ей никогда не приходилось испытывать такое. И вряд ли придется. В конце концов, ей уже двадцать восемь, время красивых романов ушло. Правда, возраст еще позволяет ей испытывать желание, улыбнувшись, подумала Констанция.

Она миновала коридор и проскользнула в зал. Здесь было душно, шумно и по-прежнему многолюдно. Проложив себе дорогу через толпу, Констанция наконец добралась до тети и дяди. К ее удивлению, тетя ни словом не упрекнула ее за долгое отсутствие. Напротив, она схватила девушку за руку и притянула ближе.

— Что она сказала? — жадно спросила тетя Бланш и придвинулась к племяннице. — Ты только подумай, нас заметила сама леди Хостон! Я чуть со страха не умерла, когда леди Уэлкомб нас представила ей. Я и представить не могла, что она нас заметит, не говоря о том, чтобы свести с нами знакомство. Так что она сказала?

Констанции потребовалось некоторое усилие, чтобы припомнить свою прогулку с леди Хостон по залу. То, что случилось после, совершенно выбило ее из колеи.

— Она была очень мила, — сказала Констанция, — очень мила.

Интересно, подумала она, сказать ли тете, что леди Хостон пригласила ее проехаться с ней по магазинам? Сейчас девушке уже казалось, что леди Хостон вряд ли имела в виду именно то, что сказала. Беседа была приятной, но глупо думать, в самом деле, что женщина, занимающая такое положение в обществе, как леди Хостон, хочет подружиться с ней. Конечно, Констанция была из приличной семьи, то есть могла проследить свою родословную до Тюдоров, но отец ее был всего лишь баронетом, и состояния у него особого не было. Они с отцом вели тихую жизнь в деревне, и до этого бала Констанция никогда не бывала в Лондоне.

Что же заставило леди Хостон заговорить с ней? Пьяна она не была, но, может быть, слегка перебрала пунша? Какой бы ни была причина, завтра, подумала Констанция, леди Хостон о ней и не вспомнит… или вспомнит и пожалеет о вырвавшихся у нее словах. В любом случае весьма маловероятно, что леди Хостон заедет за ней завтра, как обещала, поэтому лучше ничего не говорить тете.