«Индусы не показывались?»

«Нет».

«Аэростат англо-индийской компании не появлялся?»

«Нет».

«Неужели ничего не происходило?»

«Ничего. Машинист только слегка поранил руку во время работы».

И капитан уходил, удовлетворенный, проникаясь все более убеждением, что все это путешествие окончится благополучно.

«Диктатор» проносился над Тихим океаном. Стояли дивные дни.

В один из таких дней капитан, будучи в хорошем настроении, пригласил Арнольда к себе в каюту, чтобы подробно рассказать ему устройство аппарата беспроволочного телеграфирования по его системе; но так как теоретического объяснения было недостаточно, то капитан решил практически продемонстрировать свой аппарат.

— Вот видите, на всех связанных аппаратах устанавливается какое-нибудь определенное слово, в данном случае, например, на «Диктаторе» и на воздушных лодках установлено слово «Семирамида»; я нажимаю вот на эту кнопку, и тогда там на воздушной лодке около поста Ван-Руипа раздается звонок; сейчас он подойдет к аппарату и ответит мне.

Но ответного сигнала не получилось, и тогда капитан сказал:

— Его, как видно, нет на посту. В таком случае мы нажмем кнопку вот этого небольшого аппарата, который находится в соединении с карманным аппаратом Ван-Руипа, и тогда, где бы он ни был, мы все же получим от него ответ.

В самом деле через несколько минут раздался ответный сигнал, и на ленте аппарата появились слова:

«Ван-Руип у аппарата, слушаю. Кто говорит?»

«Это я, капитан Смит. У вас все благополучно?»

«Все благополучно», — отпечаталось на ленте.

Капитан дал отбой и, снова обращаясь к Арнольду, сказал:

— Теперь посмотрите: я поставлю снаряд на какое-нибудь другое слово… Ну, хотя бы на слово «Гелиос»… И вот, нажимаю эту же самую кнопку — аппарат, конечно, не будет действовать.

Но к удивлению капитана, в аппарате раздался звонок, застучал рычажок, и лента аппарата начала автоматически выдвигаться. Пораженный капитан начал читать слова, появляющиеся на ленте:

«Кто говорит?»

«Здесь Дункан».

«Что угодно?»

«Вы меня звали?»

«Нет, это вы меня звали».

«Нет, это вы звонили».

«Я не звонил. Мне кажется, что ваш аппарат не в порядке».

«Нет, он в полном порядке».

«Это непонятно…»

Остается предположить, что капитан Смит случайно поставил свой аппарат тоже на слово «Гелиос».

— Ну, такая случайность мало вероятна!

— Знаете ли что? Лучше в таком случае говорить на своем тайном языке.

— Хорошо. Rambrowizko frabads…

И лента продолжала выдвигаться, но на ней стояли какие-то непонятные слова, которых нельзя было разобрать.

Капитан, взволнованный, следил за лентой, стараясь понять хоть одно слово, написанное на ней.

— Что это может значить? — тихо, с волнением спросил капитан, обращаясь к Арнольду.

— У кого-нибудь есть еще такой же аппарат, — ответил так же тихо Арнольд.

— Это невозможно, так как третий аппарат погиб…

— Остается предположить… — начал Арнольд.

— Ну, говорите же! Говорите все, что думаете! — взволнованно сказал капитан.

— Остается предположить, — сказал Арнольд, — что ваш третий офицер Ван-Руип — изменник… и…

— И…

— И в данный момент с кем-то беседовал…

После долгого молчания капитан сказал:

— Это невероятно. Ван-Руипу я полностью доверяю — он не может быть изменником!

Сколько ни старались капитан и Арнольд разобрать непонятные слова, оказавшиеся на ленте аппарата, им это не удавалось, и таинственная телеграмма, перехваченная по пути, оставалась какой-то тайной. В данном случае его особенно волновало не то, что какие-то неизвестные люди владеют точно таким же аппаратом, а то, что эти таинственные люди знают, как видно, о существовании его — капитана Смита…

Это угнетало и мучило капитана, хотя на ленте с тех пор не появлялось больше никаких таинственных надписей, а от Ван-Руипа по-прежнему с точностью хронометра приходили каждые четыре часа известия о том, что на воздушных лодках, оставленных в заколдованном замке, все совершенно благополучно.

«Диктатор» продолжал свой путь и к вечеру двенадцатого дня приземлился в расщелине Скалистых гор в своей старой верфи. Началась лихорадочная работа, которая к утру третьего дня была уже совершенно закончена, и капитан Смит предполагал ночью же сняться с якоря и лететь обратно в Индию.

Было около одиннадцати часов утра, что соответствовало одиннадцати часам ночи там, в далекой Индии.

Вдруг телеграфный аппарат издал резкий звонок, и капитан подошел к нему.

— Здесь «Диктатор», капитан Смит. Кто говорит?

— Ван-Руип. Только что мы задержали пятерых индийцев, пробиравшихся через тайную дверь, незамеченную нами раньше, в погреб. Мы их выследили — оказывается, что они знают, где сокровища раджи. Мы нашли пятнадцать огромных медных ящиков, наполненных золотом, бриллиантами и жемчугом.

— Что говорят индусы?

— Эти индусы прямые потомки раджи, умершего триста лета тому назад. Им было известно место, где спрятаны сокровища, так как эти знания передавалось из рода в род, но добыть эти сокровища до сих пор они не решались, так как все предыдущие попытки неизменно кончались гибелью людей.

— Почему же они теперь решились на это? — спросил капитан.

— Индусы решились на это наконец, будучи уверены, что духи не могут желать, чтобы эти сокровища попали в руки чужеземцев.

— Хорошо, — телеграфировал капитан, — прикажите их связать и держать под замком в погребе до моего прибытия; но обращение с ними, помните, должно быть человечным и они не должны терпеть никаких лишений.

— Слушаюсь, капитан.

Капитан дал отбой и приказал усиленнее готовиться к отлету, который должен был произойти в тот же день…

Наконец все работы были закончены, «Диктатор» опять поднялся ввысь и понесся с прежней быстротой через всю Америку, через океан, через всю Европу — все дальше, туда, в глубь Азии, к заколдованному замку, стоявшему среди болот…

Прошло уже девять дней пути, наступал десятый и, следовательно, через два дня корабль будет наконец там, в этом замке, и вся эта история, доставившая столько волнений, закончится.

Незадолго до двенадцати часов ночи Смит и Арнольд сидели в каюте капитана, занятые проверкой инструментов и астрономическими вычислениями для точного определения места, где в данный момент пролетает судно.

Вдруг капитан поднял голову и, слегка побледнев, пристально посмотрел на хронометр: часы показывали одну минуту первого, а сигнала телеграфного аппарата не было…

— Телеграфируйте туда, — взволнованно сказал Арнольд.

— Нет, постойте… Подождем пять минут. Быть может, какая-нибудь случайная задержка…

Эти пять минут казались настоящей вечностью; но они прошли, и сигнал из далекой Индии не поступал. Тогда капитан сам начал подавать сигналы, но и на них не получал никакого ответа…

— Один из аппаратов испорчен — попытался успокоить капитана Арнольд.

— Нет, это невозможно… Там случилось несчастье, — с усилием вымолвил капитан и замолчал, как всегда, когда бывал сильно расстроен.

Следующие два дня капитан молчал, то целыми часами оставаясь у себя в каюте, то молча шагая по палубе… Грозная туча повисла над всем «Диктатором».

Всю относительность времени впервые постиг Арнольд в эти два дня — так бесконечно длинны они были; казалось, что вечность прошла с тех пор, как перестал действовать беспроволочный телеграф и из заколдованного замка больше не приходило известий.

Но время не остановилось. Вот наконец вдали виднеются джунгли и, хотя с некоторыми трудом, но уже можно различить массивное здание, стоящее среди джунглей.

Наконец-то окончились эти мучительные дни! Вот сейчас они увидят большие яйцевидные желтые лодки на крыше заколдованного замка…

«Диктатор» приближался все ближе к замку; вот уже весь замок — как на ладони; но лодок на крыше нет… Должно быть, их по какой-то причине опустили где-нибудь за замком… Корабль плавно летел уже над самой крышей, он маневрировал по всем направлениями, но лодки бесследно исчезли. И при полном молчании всего экипажа раздалась резкая команда капитана: