— Тогда они прилетят сюда, — закончила Анна.

— Через десятки, а может сотни лет. Я делаю это не ради себя, а ради будущих поколений землян. Ты только представь, что они привезут с собой? Технологии обработки камня. Каждый человек на земле сможет построить себе дом за гроши, который будет стоять веками. Свободная энергия. Больше не будет бессмысленных войн за земли и природные ресурсы. Человечество перестанет уничтожать парниковыми газами собственную атмосферу. Мы должны спасти планету, пока человек сам не уничтожило ее. Будущее детей и внуков сейчас в наших руках. Разве вы не понимаете этого? Спасение лежит здесь.

Нойманн похлопал ладонями по кейсу.

— Потоп стал следствием того, что инопланетяне уже однажды запустили механизм. Если ты сделаешь это еще раз, погибнут миллионы.

— Человечество давно исчерпало свой лимит. Большая его часть — бесполезные потребители, не задумывающиеся ни о чём более высоком, чем еда в своем холодильнике.

— Так нельзя. Лис не станет этого делать. Ты его не заставишь.

Нойманн перевел взгляд на Лиса, который был похож на тибетского монаха в глубокой медитации.

— Ты уверен в этом?

Нойманн подал сигнал Гюнтеру. Тот оттащил стул с прикованным Лисом на противоположную сторону помещения. Несколько раз ударил его по щекам.

Лис пришел в себя.

По телу снова пробежала изнемогающая боль.

— Дай мне его…

Нойманн положил кейс на колени. Гюнтер отстегнул Лису руки и вложил в ладонь пистолет.

Лис с удивлением взглянул на оружие.

— Итак, мой дорогой друг. Я отдам это тебе сразу после того, как ты убьешь одного из них.

— Что? — воскликнула Анна.

— В противном случае, я заберу его так далеко, что ты никогда не найдешь. Задохнешься от своей боли.

Лис стыдливо посмотрел на потенциальные цели. Протянул оружие перед собой.

— Эй, очнись. Это же я. Рамон Весге! Не слушай его.

— Прошу не нужно! — взмолилась Анна.

Чилиец схватил девушку за руку и оттащил от брата. Нойманн придвинулся ближе и шепнул на ухо:

— Сделай это.

Если он не выстрелит, боль никогда не уйдет. Она будет преследовать его даже после смерти. Лучшим выбором было бы просто пустить себе пулю в висок. Идол не давал ему даже думать об этом. Теперь он не более чем беспомощный раб.

— Серебряный Лис, ты Серебряный Лис! — тяжелым тоном заговорил Волк. — Помни о том, что ты мне сказал. Убивать нельзя. Никогда.

— Только не ее!

— Этого не может быть на самом деле, — охрипшим голосом говорила Анна.

Как же его обещание, которое он не нарушал всю жизнь. Убивать нельзя? Руки самопроизвольно двигались от одной цели к другой. В его власти был только выбор.

— Стреляй в меня!

Лис выстрелил.

Сквозь мощное затяжное эхо прорвался истерический крик. Деревянная кисточка с вымазанными кровью инициалами Рауля и Лауры Весге упала на пол.

Марио допил остатки кофе и заказал вторую чашку. Ранее он перебинтовал руку в туалете супермаркета и теперь кожа неприятно чесалась. Благодаря Анне рана выглядела гораздо лучше и боль существенно снизилась.

Наблюдая за прохожими, он еще раз продумал в голове свой план. Снаружи люди подходили к окну и рассматривали себя в отражение. Многим оказалось невдомек, что зеркальная поверхность располагалась только с одной стороны витража, а с другой многочисленные посетители кафе с удовольствием насмехались над их кривляньями.

Филипп Нойманн приехал вовремя. Они вошли в дверь и огляделись. Заметив Гюнтера, Марио самопроизвольно вжался в кресло. Затем неуверенно поднял руку, подав сигнал.

Около часа назад, Марио связался с Нойманном по телефону и предложил встретиться, чтобы обсудить обмен. Встречу решил провести в максимально людном месте, практически в центре Сантьяго.

Пока мужчины приближались к столу, Марио сделал три глубоких вздоха, чтобы максимально настроиться. Еще не начавшийся разговор должен стать самым главным в жизни.

Они сели за стол. Нойманн поприветствовал Марио искренней улыбкой.

Повисла небольшая пауза, пока Марио подбирал слова.

— Сразу к делу, — краем глаза он покосился на руки Гюнтера. — У меня есть то что нужно вам — тетрадь с записями Карлайла Смита. В обмен я хочу получить гарантии своей безопасности, восстановление в должности и освобождение Анны Весге и ее брата.

Нойманн несколько секунд пристально смотрел на Марио, отчего тому стало неуютно.

— Ты что Джеймс Бонд? С чего ты решил, что можешь ставить ультиматумы? За стенами этого кафе десятки полицейских готовых ворваться сюда. Да что уж тут говорить. Одного Гюнтера на тебя будет достаточно.

Марио сглотнул и напряг руки, чтобы те перестали дрожать и выдавать его с потрохами.

— Если я не выйду на связь со своим человеком в течении десяти минут, он сожжет тетрадь.

Нойманн достал белоснежный платок, протер небольшую полосу на столе чтобы поставить туда локти. Марио подметил отметины от наручников на правой руке.

— Хорошо. Звони.

Марио поежился.

— Пока мы не обсудили детали соглашения, я не буду звонить.

— Пусть сжигает. У тебя нет ничего, что мне нужно. Полиция арестует тебя и обвинит в терроризме.

Он встал и вышел из-за стола.

— Нет, стойте.

Нойманн убрал платок в карман и посмотрел на часы.

— У тебя есть одна минута.

— Вы бы не пришли сюда, если бы не нуждались в этих записях.

— Отсутствие карты — сутки потерянного времени для меня. Для тебя — тюрьма до конца твоих дней. Выбирай.

Марио впал в ступор. Нойманн вернулся за стол.

— Давай так. Ты отдаешь карту. Я беру тебя назад в команду. Не споришь, не вякаешь, а выполняешь беспрекословно приказы.

— Вы пытались меня убить.

— Ты пытался помешать крупнейшей операции СИЦ в истории. Я должен был устранить предателя. Кроме того, ты чуть не уничтожил дорогостоящий самолет.

Марио опустил глаза в стол.

— Я думал, вы хотите продать артефакт.

— Посмотри на меня, мой мальчик. Неужели ты действительно думаешь, что меня интересуют деньги?

— Я…

— Ты должен уяснить, что правила хороши для мирного времени. Сейчас мы находимся в стадии войны. За наше будущее. Генсек ООН лично контролирует ход операции. Честно скажу, у меня не было времени, для того чтобы дать твоим действиям должную оценку коллегам. Они не знают. Ты еще можешь все исправить. Верни карту и я готов забыть про то недоразумение.

— А как же Анна?

— С ней все в порядке. Взгляни.

Гюнтер достал смартфон и протянул Марио. На экране шла онлайн трансляция с вебкамеры.

— Камера установлена в автомобиле в двадцати метрах от входа.

Анна сидела у окна, опустив голову.

— Вы отпустите ее?

— Я, что по-твоему садист? Когда в ней отпадет необходимость, конечно отпущу.

— Зачем она вам? Она ничего не знает.

— Твои чувства, кажется, затуманили разум. Она дочь отъявленного террориста. В нашей операции есть еще много вопросов, на которые нет ответа.

Марио смотрел Нойманну в глаза, пытаясь разглядеть фальш. Одновременно он оценивал последствия двух возможных решений. В конце концов, пришлось признать отсутствие альтернативы. Ему не суждено предстать перед Анной супергероем, спасающим ее от злодеев. Он должен подумать и о своей жизни. Разве он будет нужен ей в тюрьме?

— Я согласен. Только вы должны пообещать, что полностью реабилитируете меня. И с Анной будет все в порядке.

Нойманн достал телефон и протянул ему. Марио глазами пробежался по тексту, забитому в готовое к отправке сообщение.

— Мне осталось только нажать кнопку «отправить» и ты полностью восстановлен в должности. Кроме того, по возвращении ты получишь повышение в центральное отделение Парижа.

Марио кивнул.

— А теперь покажи карту, я знаю она у тебя с собой.

Он разочаровано взглянул в уверенные глаза Нойманна, усмотрев них нотки насмешки над его несостоятельной историей.

Из-под сидения соседнего стола он вытащил тетрадь. Нойманн аккуратно взял ее обеими руками, будто бы от малейшего шороха она могла рассыпаться подобно сгоревшей бумаге.