— …когда Холли Уолтерс полностью продула, то есть я хотела сказать проиграла все, — Шеннон.

— И конечно, никто не мог взять его, потому что она влезла прямо у меня на пути. Так что я решила, что смогу…

— …вернуть ее. Так что в следующий раз, когда она… — Роб взглянул на Алекс, которая совершенно спокойно воспринимала весь этот гвалт, и решил, что лучше всего жевать в молчании. Сандвич начинал нравиться ему все больше. Дарси была права. Это действительно было нечто «эдакое».

Он внимательно всмотрелся в таинственную еду, а когда снова поднял глаза, обе девочки исчезли — голоса, тела, тарелки.

— Давайте-ка я принесу вам рулет с корицей, — предложила Алекс. — Вы будете рулет?

Что-нибудь острое было бы даже лучше, подумал он, совершенно ошеломленный. Она, наверное, даже не осознавала, что ежедневно живет в такой бурной атмосфере, в которую обычные люди не попадают месяцами. Как люди вообще умудряются сосуществовать с тинейджерами? И как они позволяют тинейджерам выжить? Вероятно, мать девочек знала ответ.

— Жаль, что так получилось, — сказала она, возвращаясь с огромной тарелкой кусков рулета с корицей. — Дарси иногда любит разыгрывать комедию перед посторонними.

— Вы хотите сказать, что она просто идеальный ребенок, когда находится в кругу своей семьи? — с издевкой спросил Роб.

Алекс посмотрела ему в глаза. У нее были густые, темные ресницы и прекрасные глаза, которые — улыбались.

— Она становится еще хуже, когда остается наедине с нами. А хуже всего то, что я была точно такой же в ее возрасте.

У Роба самая милая в мире улыбка, подумала Алекс. Она как будто окутывала ее и согревала все, чего касалась, заставляя ее улыбаться в ответ. И для мужчины, который не привык общаться с детьми, он абсолютно спокойно воспринял этот опасный для жизни обед.

Хотя, может быть, у него есть свои собственные дети. Она посмотрела на его левую руку. Кольца не было. Но это вовсе ничего не значило. Многие женатые мужчины не носят обручальных колец. И зачем она вообще туда смотрела?

— Как продвигается покраска?

— Отлично, — ответил он. — Южная стена в плохом состоянии — там я почти все крашу заново, но остальное пока держится. Сколько у вас краски?

Они говорили о краске и о работе, и Алекс почувствовала себя еще свободнее. С этим мужчиной было легко общаться, и он явно не ждал от нее, что она будет изображать «роковую женщину в фартуке». А бывают ли у мужчин вообще такие фантазии?

— Не хотите ли выпить чего-нибудь прохладительного? — Алекс подошла к стремянке.

Робу было жарко. Была еще даже не настоящая весна, но солнце грело по-летнему и отражалось от стен дома.

— Это было бы великолепно. Дайте мне еще минут пятнадцать, и я закончу грунтовку.

Он посмотрел вниз. В солнечных лучах ее волосы, без всякого сомнения, были рыжими. У нее действительно прекрасные волосы. Забавно, как такое случается. Во всех отношениях обыкновенная женщина с волосами, которые смело можно было бы использовать для телевизионной рекламы.

Роб нанес грунтовку на большой очищенный кусок стены, и брызги грунтовки заляпали его джинсы около колена, а через дыру в джинсах и само колено.

Эти штаны, должно быть, уже миновали лучшую пору своей жизни. И по словам Джо, он выглядит в них как отщепенец. Вероятно, он прав.

Роб перестал красить и опустил кисть. «Готов поспорить, Алекс думает, что я какой-то безработный слесарь, которого «Дж. Р.» использует для случайных субботних вызовов. Вот почему она предложила мне работу и продолжает меня кормить. Черт побери, она наверняка пытается помочь мне, стараясь не ранить мои чувства».

Роб продолжил красить. «Как это мило с ее стороны, — думал он. — Она вносит свою лепту в исправление ошибок человечества. Точно так же, как и я».

Роб чуть не рассмеялся. Вот он здесь, помогает вдове и полусиротам, пока она помогает побитому судьбой безработному помощнику.

«Вот интересно, позволила ли бы она помогать ей, если бы знала, что я не нищий? Наверное, нет», — решил он.

«Итак, она ведь собирается заплатить мне. А мне придется взять деньги, чтобы она думала, что помогает мне, а не наоборот. Черт, эта благотворительность становится такой сложной».

Когда он стал спускаться с лестницы, внутренний голос снова прицепился к нему: «Возьми деньги и потрать их на материалы».

Роб пожал плечами, чувствуя неловкость. Это будет обманом. Даже несмотря на то что делается во благо.

«У тебя есть идея получше?» — спросил он себя.

Ответ был «нет».

Она поставила на стол огромный стакан чая со льдом. Стенки стакана запотели, и капельки воды уже начали скатываться вниз. Язык Роба вдруг стал тяжелым, горло перехватило. Ему было жарко. Так жарко, что вдруг захотелось нырнуть в этот стакан и плыть, плыть, до тех пор, пока он не высохнет.

Вытерев пот над верхней губой и пытаясь вести себя цивилизованно, он сел за стол и стал ждать, пока она сядет.

— Приступайте, — предложила она. — Мне еще нужно замочить несколько противней. Я закончу через минуточку.

Чай смочил горло. Может быть, даже слишком холодный. Но замечательный. Роб медленно опустил стакан.

На столе лежала развернутая газета. Он увидел большие буквы рекламы «Дж. Р.» на странице объявлений о знакомствах. Роб медленно покачал головой и снова глотнул чаю. Это была идея Джо — дать рекламу на этой странице, Роб же считал это безумной затеей.

Но Джо оказался прав. По этой рекламе они получили множество звонков. По большей части это оказались разведенные мужчины и женщины или молодые, только что купившие свой первый дом.

Джо постоянно придумывал такие штуки. Роб скорее рассчитывал бы на устные рекомендации или давал объявление в «Желтые страницы». Но Джо умел сделать бизнес успешным. И он был хорош в представительском качестве. Мог торговаться с поставщиками и завоевывать клиентов, в то время как Роб целиком обеспечивал то, что касалось собственно работы. Это было хорошее партнерство.

— Интересуетесь объявлениями? — спросила Алекс.

Она присоединилась к нему с кувшином ледяного чая и стаканом для себя. Она налила ему еще чаю.

— Не совсем. Скорее, просто любопытствую. Я никогда не мог понять, кто же отвечает на такие объявления.

Алекс выглядела взволнованной.

— Вообще-то мы с моей подругой Эммой отвечаем.

Роб удивленно поднял глаза. Надо быть последней идиоткой, чтобы отправиться на свидание по объявлению в газете.

— Простите.

— Не извиняйтесь. Я тоже считаю это безумием, — сказала она, и ее голос звучал спокойнее, чем когда-либо раньше. Может быть, ей просто требовалось время, чтобы проявить заинтересованность в людях. — Эмма влезла в эту кампанию, чтобы заставить меня — ну, я не знаю — встречаться с мужчинами, или изменить мою жизнь, или, может быть, дать ей моральную поддержку. В любом случае мы делаем это.

— И вы действительно ходили на свидание?

Алекс улыбнулась:

— Действительно ходила. Это было совместное свидание — двое мужчин встречаются с двумя женщинами. Мы встречались в кантри-баре. Один из них ничего не говорил, а другой только и делал, что говорил. Один телосложением напоминал танк, а другой едва мог поднять свой бокал с пивом.

— И тот, кто мог говорить, не был тем, с крепким телосложением.

— Как вы догадались?

— Да ладно, а почему вы собираетесь туда снова? — Это прозвучало как бы заинтересованно. Он никогда не разговаривал с женщинами вот так запросто.

Алекс покачала головой:

— Я не совсем уверена. Я только что высказала Эмме все, что думаю об этих парнях, и вот уже мы планируем встретиться еще с двумя.

Она сделала большой глоток чая.

— Вообще-то, — вдруг созналась она, — это не совсем правда. Я делаю это снова потому, что хорошо провела время. Не с мужчинами, а просто потому, что «вышла на люди». Я не ходила на свидания с тех пор, как умер мой муж. Я все время была очень занята с близнецами и начинала свой пекарский бизнес. И… — Она помедлила, рисуя стаканом круги на столе. — Мне на самом деле не хотелось этого.