Кейтлин с восхищением смотрела на это творение средневекового искусства.

«Трон короля Эдуарда, – пояснила монахиня, – вот уже многие века именно он используется в церемониях коронации. Это не простой предмет мебели, и не только благодаря его важной исторической роли, но и благодаря тому, что в нём спрятан очень важный ключ для всей вампирской расы».

Женщина обернулась и посмотрела на Кейтлин: «Сотни лет мы старательно охраняли этот трон. Сейчас, когда вы здесь, и в ваших руках находится скипетр, пришло время вам занять достойное вас место».

Жестом монахиня пригласила Кейтлин взойти на трон.

Кейтлин смотрела на неё с недоверием. Какое право имела она, обычная девушка, восседать на королевском троне, на троне, предназначенном только для королей и королев? Кейтлин казалось, что у неё не было права даже находится с ним рядом, не то что подниматься на пьедестал и сидеть в этом старинном кресле.

«Прошу вас, – повторила монахиня, – вы можете это сделать, ведь вы – Избранная».

Калеб кивнул, и Кейтлин медленно, нехотя поднялась на пьедестал, держа в руках скипетр. Дойдя до верха, она развернулась и осторожно опустилась на трон.

Сиденье было сделано из дерева, поэтому сидеть на нём было достаточно твёрдо. Откинувшись на спинку, Кейтлин положила руки на подлокотники и в полной мере ощутила исходящую от трона силу. В нём сконцентрировались столетия королевской власти и энергия тех, кому вручался королевский венец на этом самом месте. От трона будто исходили электрические токи.

Оглядев зал с высоты пяти метров, Кейтлин казалось, что она возвышается не только над ним, но и над всем миром. От этого чувства захватывало дух.

«Скипетр», – сказала монахиня.

Кейтлин посмотрела на неё непонимающим взглядом, не совсем осознавая, что от неё требовалось.

«У ножки вы найдёте специальное небольшое отверстие для того, чтобы удерживать скипетр».

Кейтлин внимательно посмотрела на пол и увидела то самое отверстие, о котором говорила женщина. По диаметру оно идеально подходило её скипетру. Секундой позже скипетр был на месте.

Он опустился на всю длину, и только набалдашник остался снаружи.

Раздался тихий щелчок.

Опустив глаза, Кейтлин увидела, как у основания львиной головы открылся небольшой тайник. Внутри лежало небольшое золотое кольцо. Она протянула руку и вынула его наружу.

Подняв к глазам, Кейтлин стала внимательно его рассматривать.

«Это кольцо судьбы, – пояснила монахиня. – Оно предназначено именно вам. Это подарок от отца».

Кейтлин посмотрела на кольцо с ещё большим восхищением. В свете дня драгоценные камни радостно сияли.

«Прошу вас надеть его на безымянный палец правой руки».

Кейтлин сделала так, как велела ей женщина, почувствовав холодный металл и исходящую от него вибрацию. Кольцо обладало мощной энергетикой.

«Кольцо укажет вам путь».

«Но каким образом?» – спросила Кейтлин, рассматривая его со всех сторон.

«Вам стоит приглядеться к нему внимательнее», – сказала женщина.

Не совсем понимая, что имеет в виду монахиня, Кейтлин решила осмотреть кольцо со всей тщательностью. Приглядевшись, она, наконец, увидела гравировку на внутренней стороне. Кейтлин знала, что это было послание от отца.

Кейтлин прочла загадку вновь, а потом зачитала её вслух так, чтобы и Калеб мог знать, что там было написано.

«Что это может значить?» – спросила она.

Монахиня улыбнулась.

«Это всё, что я могу вам рассказать и показать. Остаток пути вы должны пройти самостоятельно. Мы рассчитываем на вас, – добавила она, нагнувшись ближе. – Что бы вы ни делали, не подведите нас».

Кейтлин и Калеб вышли из огромных сводчатых дверей Вестминстерского аббатства. Рут бежала рядом. Утреннее солнце освещало город. Оба инстинктивно зажмурились и закрыли глаза от солнца ладонями. В эту секунду Кейтлин была очень благодарна Калебу за то, что он передал ей свои капли для глаз до того, как они вышли на свет. Через несколько мгновений глаза уже привыкли к слепящему солнцу. Перед ними предстал Лондон образца 1599 года.

Кейтлин была поражена увиденным. Париж 1789 года мало чем отличался от Венеции 1791 года, но Лондон 1599 года был отдельным миром. Поразительно, как жизнь меняется за какие-то 200 лет.

Перед глазами был весь город, но это был не привычный шумный мегаполис, а скорее большой и не полностью застроенный сельский городок. Мощёных дорог не было, поэтому везде было грязно. Домов было много, но зелени было больше. Среди деревьев располагались кварталы и ряды домов, но чёткого разграничения между ними не было. Все дома были построены из дерева и венчались широкими соломенными крышами. Кейтлин видела, что со всеми эти деревянными домами и соломенными крышами, город мог в секунду вспыхнуть как щепка. Пожаробезопасность Лондона была равна нулю.

Ещё Кейтлин заметила, что из-за грязи передвигаться по дорогам было задачей не из лёгких. Езда верхом или в запряжённой лошадью повозке была намного предпочтительнее, поэтому то там, то здесь попадались всадники на лошадях, кареты и повозки. Они ярко выделялись на фоне общей картины – большинство людей шли пешком – а скорее, с трудом пробирались по грязным дорогам. Пешие прогулки давались пешеходам совсем нелегко.

Вдоль дорог Кейтлин заметила навозные кучи, и воздух наполнял мерзкий зловонный запах нечистот. Гуляющий повсюду скот лишь усугублял ситуацию. Если Кейтлин когда-нибудь и думала, что путешествие в прошлое должно быть чем-то очень романтичным, то вид этого города заставлял её пересмотреть свои взгляды.

Более того, казалось, что Лондон был совершенно далёк от праздной жизни – никто не разгуливал в нарядах по последней моде, держа в руках зонтики от солнца, как это делали люди в Париже и Венеции. Напротив, все люди были одеты в простую, поношенную одежду. Мужчины походили на бедных фермеров, одетых в лохмотья. Лишь некоторые из них выделялись из толпы белыми бриджами до колен и короткими туниками, которые чем-то походили на юбки. Женщины же всё также носили так много слоёв одежды, что им было очень сложно передвигаться по улицам. Задрав подолы так высоко, как только можно, они пытались защитить множественные юбки от грязи и экскрементов, а также от крыс, которые, к большому удивлению Кейтлин, запросто разгуливали по улицам.

Каково бы ни было первое впечатление, Лондон 16 века был уникальным местом или, по крайней мере, очень тихим и спокойным. Кейтлин казалось, что она попала в деревню, лишённую шума и беготни 21 века: вокруг не было проносящихся с рёвом машин, не слышался шум многочисленных строек, никаких клаксонов, автобусов, грузовиков и техники. Даже звуки проходящих мимо лошадей звучали приглушённо, потому что их копыта глубоко оседали в грязи. В сущности, единственный звук, который доносился до ушей Кейтлин, помимо криков уличных торговцев, был звук церковных колоколов. Этот звук раздавался со всех сторон и громом раскатывался по всему городу. Лондон был городом церквей.

Как ни парадоксально это выглядело, но единственными зданиями, хоть как-то намекающими на будущую застройку, были именно старинные церкви, возвышающиеся над всем остальным городом и пронизывающие шпилями небосвод. Более того, Вестминстерское аббатство, из которого они только что вышли, было самым высоким зданием в округе. Его высокий шпиль был центром города.

Кейтлин посмотрела на Калеба. Он удивлённо осматривался. Протянув руку, она с радостью почувствовала прикосновение его руки. Знать, что Калеб рядом – что может быть лучше?

Он повернулся и взглянул на Кейтлин. В глазах его читалась любовь.

«Что ж, – сказал он, прокашлявшись, – мало похоже на Париж 18 века».

Кейтлин улыбнулась: «Это точно».

«Но мы вместе, и это – самое главное», – добавил он.

Когда их взгляды встретились, и Кейтлин посмотрела в его влюблённые глаза, то на секунду совсем забыла об их миссии.