Принял Борис имя в Церкви Михаил, и стал так он из язычника безбожного святым Крестителем равноапостольным.

Так и на Руси хотела сделать Ольга-княгиня, но воспротивился сын ее Святослав, сказав: «Вот крещусь, а дружина моя смеяться будет». И давно замечено то: возгордятся безбожники победами своими и отринут Господа, будут идолам своим поклоняться; но всеведущ Господь и посылает испытания горькие, и обращаются тогда души поганые к Богу, ибо в нем одном только Спасение.

Послал Господь испытание и на землю Русскую. Началась замятия в Ладоге, и стали род на род, и была усобица, и стали воевать друг с другом. С торга в Ладоге началось — обидел варяг некий торговца из словен, отнял у него товар. И поднялись всем гордом, и побили варяг, и изгнали за море, и немногие на кораблях ушли. И русов многих побили, немногие избыли смерти, ибо вступились русы за варягов — русские то варяги были. И князя русского тут убили, и не было кому править.

Пошли словене на кривичей и город их Любшу сожгли. А весь, как и преже, роды свои совокупила и в лесах села — ждали бо люди нападений словенских; и были нападения.

А русь ушла в пригород свой, в Хольмгард. И послали в Плесков: да станут вместе на словен.

И сказали себе словене: «Будем теперь мы русь в Ладоге, да поищем князя себе».

А был среди них муж один сильный и грозный, именем Вадим; был он русским, но изгнали его из руси за убийство, и гулял он после с ватажкою, гостей грабя заморских и русов торговых. И крикнули его князем, и стал он править, и нападал на всех, примучивая к дани себе.

В лето 6373 (865). Послала русь из Хольмгарда за море по варяги — хотели бо идти на Вадима. И прослышал про то Рюрик, конунг Ютландский, и сказал людям своим: «Отнял Лотарь-король у меня Фризию и город Дорестад, сидим в Рустрингене; но есть на Восточном пути конунгство русское, куда отцы наши хаживали, И захватили его враги наши, свей, а сидел там конунг Франмар, но убили его. И нет теперь на земле той порядка, но велика та земля и обильна; идем же и будем править ею».

И встречался с послами русскими, сказав: «Крикнете меня князем русским — иду с вами против Вадима, не крикнете — иду против вас и против Вадима, а любо мне править землею вашей».

И не имели что сказать на то послы русские, ибо гибла земля их в усобицах, и гибло достояние русское. Вадим бо не был князем, но ходил по земле во главе словен, и воевал землю. Сказали те послы Рюрику: «Уже нам некуда деться. Восстали словены на русь и на кривичи, а меря — на чудь и на словены, а весь — на мерь и на кривичи, и не может русь более закон им свой дать, но каждый стоит розно и режет другого. Иди на них, и крикнет тебя русь князем своим».

И подписали послы ряд с Рюриком, да будет стоять за русь и судить по праву русскому.

И поднялся Рюрик с домом своим и родом своим, и с воями верными, и взял с собою дружину многую и предивную из всех северных стран, и пришел в Ладогу весною, в месяце апреле, когда бури весенние на море Варяжском затихли.

Стал Рюрик против Вадима, и бились крепко. И погорела Ладога, и люди ее, и с женами и с детьми, ибо норманн был Рюрик и варяги его, а норманны известны лютостию своею. А руси не было, и некому было остановить их. И восплакали тогда людя, стеная: «Ах, Вадиме, почто изгнал ты и убил русь; в ней же вой от всякого племени нашего были — и от словен, и от кривич, и от вси, и мери, и чуди. Суров был русский закон, но жили мы по закону, а ныне убивают нас варяги и в рабство холопят».

И тако истребил Рюрик Ладогу, что и до времени Игоря, мужа Ольжина, мало не в пусте стояла[113].

А Вадима Храброго взял он в Ладоге и людей его, и в поруб посадил, а через две недели казнил жестоко, орла ему вырезав; а иным глаза вынимал. И мало бояр Вадимовых ушло от смерти, бежав в Киев.

И ходил Рюрик далее и всю землю пожег — и Хольмгард, и Алаборг, и Холопий городок, и Гостиный, и Дубовики, и Камно, и села многие. И многие тогда деньги свои в землю закапывали, и находят иной раз клады те и до сего дни[114].

А сел Рюрик в Ладоге, но тяжко там было от смрада трупного, и болезнь началась. И подвоза не было, ибо истребил Рюрик села окрестные, а до того голод люди многие те не пережили; тогда уехал Рюрик в Хольмгард, и сел там.

А был с ним Кетиль Лосось, отец Грима отца Одда, отца Олега — пришел бо к Рюрику с дружиной своею, когда тот собирался на Русь идти. И держал Рюрик Кетиля против сердца своего, ибо не раз уже ходили они вместе против франков и саксов, и знал, что за Кетилем удача ходит, с той поры еще, когда он с Аскольдом Старым на Царьград ходил.

И был Кетиль воеводою, и послал его Рюрик в Плесков, дабы взял тот город сей и с Изборском, и русь тамошнюю под руку Рюрикову. Ходил Кетиль, и Изборск покорил. А Плесков не отдался ему, и взял его Кетиль на щит и сжег. Жила там чудь, кроме руси, и изгнал ее Кетиль, а поселил в Плескове норманнов и русь, а в Изборске русь же, и назвал его пригородом Хольмгарда, а преже был пригородом Ладоги[115].

И обложил он данью чудь и кривичи, а Рюрик — словен, весь, мерю, кривичей же. И взял так Рюрик богатство великое. И многих варягов нанял, и пришли варяги в Ладогу.

В лето 6374 (866). Стал Рюрик жить законом русским, как и обещал. А и неможно стало уже тогда на Руси законом норманнским жить. Ибо живут норманны сами собою, но русь не так — сбирает ведь она в себя роды местные, и сколь немилосердна к народам чужим, столь милостива к подданным. Иначе и не может русь — не может русить она по рекам на Восток и Запад, ежели в немирье с родами местными живет. Так и в наши дни: не смог князь великий Олег йотвингов[116] покорить и миром с ними дело повершить — и закрыт для руси путь по Неману на море Варяжское и в земли прусские. А ране ходили по нему гости готландские; да сказывают, будто йотвинги от них и пошли — нашли-де готландцы здесь роды некакие готов старых и воссоединились с ними, землю свою заимев наподобие русов.

В Болгарии Борис-царь отложился от ромеев. Но не изшел из веры Христовой, а послал к папе Римскому Николаю, да пришлет ему епископов и священников. И возликовал Николай, и послал иерархов латинских, а стали те вводить еретический Символ веры свой да латинские порядки свои, неправо очерняя порядки греческие.

Такое бывает с христианами новообращенными; тако и Ольгакнягиня, обиду понеся от императора Константина, послала по епископе латинскому в немцы; и немало труда положил есмь, дабы с помощию Божиею епископа того от Руси отвадить.

А был у императора Михаила любимец по пирам и игрищам его, именем Василий Македонянин. Сей же, пользуясь любовью бизилевса и тягою его к спиртному, составил заговор против Варды-кесаря; а царь согласен был. И тако убили Варду-кесаря апреля 21 дня, о чем знаем мы из летописания греческого. А через месяц был Василий базилевсом оглашен кесарем и коронован.

В лето 6375 (867). Ходил Рюрик на Смоленск, и не покорились ему. Сказала русь сюрнесская: «Да живем своим законом, как отцы нам заповедали; а тебе, Рюрику, путь чист. А не то волоки закроем войску твоему и русингам от Ладоги и Ильменя. А с Двины будем пускать русингов». Сговорились бо смоленские русы уже с полоцкими, и ряд заключили, да не берут мыта друг с друга. А с хазарами в Самвате заключили ряд тож, и пускали гостей хазарских к морю через Двину.

А Рюрик сказал: «Да будет мир меж сюрнесской и альдейгьюборгской русью на вечные времена, а не налезаю на ваши земли». Спала бо ему уж на ум похоть путь прямой себе открыть на Булгар и на Хазаран, а для того думал через Сясь и волоки, а и волоки Белозерские на Волгу идти. А идти через Полу-реку и через Серегерьозеро[117] и через Осугу и Тверцу реки в Волгу не можно ему было, ибо стерегла на Волге русь ростовская.