— Я запомню, что ты предпочитаешь извиняться при помощи рук, и впредь постараюсь избегать твоих извинений.

Увидев, как сузились его глаза, как сжались кулаки — словно для того, чтобы задать ей взбучку, — она развернулась и направилась к лестнице. Ее «Доброй ночи, мистер Уэзерби» прозвучало язвительно даже для нее самой.

— Доброе утро, мисс Лэндон! — насмешливо передразнил он, запирая мудреные замки и задвигая засовы на парадной двери.

Джоанна поспешила принять душ, надеясь смыть теплыми струями свое раздражение и успокоить расстроенные нервы. Лежа меж четырех столбов кровати, она виновато вспоминала, как устало выглядел Грант, когда отворял ей дверь. На секунду ей вдруг нестерпимо захотелось обнять его и очутиться в его сильных руках. В этот миг она точно знала, что, окажись на месте Малкольма Грант, она не стала бы сопротивляться. По тому, как ее тело реагировало на каждое его прикосновение, Джоанна знала, что влюблена в него. И именно поэтому, когда он посетовал на поздний час, ей пришлось обороняться: он не должен был догадаться, какие чувства она испытывает к нему.

«Но если он любит Марию, то почему целует и ласкает меня, словно не в силах сдержаться?» Джоанна упорно гнала от себя эти мысли. Воображая, будто Грант испытывает к ней какие-то чувства, она занимается самообманом.

— Хорошо отдохнули вчера? — спросила миссис Уилер на следующее утро, внося поднос с ленчем. В последнее время она завела обыкновение сама приносить Джоанне ленч и заодно болтать с ней о том о сем. Джоанна рассказала ей, где была, не забыв упомянуть и о позднем возвращении.

— Да, мистер Грант так и сказал, что вы опоздаете, и захотел сам вас дождаться. Он сильно ворчал?

— Нет, что вы. Но мне было ужасно неловко, что я заставила его ждать так долго. Я и не подозревала, что вернусь так поздно, и не подумала о том, каким образом попаду домой.

— В следующий раз, когда вы куда-нибудь соберетесь, скажите мне: я дам вам свой ключ от боковой двери. Когда вернетесь — запрете ее на задвижку, мистер Грант ни о чем и не догадается.

— Спасибо, миссис Уилер. Признаться, я чувствовала себя как школьница, крадущаяся домой в то время, когда ей давно уже пора видеть сны.

— Мне кажется, мистер Малкольм к вам неравнодушен.

— Скорее всего, ему просто приятно пообщаться с новым человеком. Конечно, очень любезно с его стороны, что он приглашает меня, пока я здесь; но в остальном он не слишком меня занимает.

Экономка поднялась из кресла и направилась на кухню, предоставив Джоанне в одиночестве доедать свой ленч. «Интересно, — подумала Джоанна, — что сказала бы миссис Уилер, если бы узнала, что я люблю Гранта Уэзерби?» Но раскрыть этот секрет она не могла никому.

Словно материализовавшись из ее мыслей, в комнату вошел сам Грант.

— Мы с Марией уедем дня на два — на три, так что у тебя появится возможность напечатать хотя бы часть фотографий, чтобы не задерживаться здесь дольше, чем нужно.

Ее ответ был не менее холоден.

— Вот и замечательно. Спасибо.

«Он хочет, чтобы я побыстрее заканчивала и убиралась», — несмотря на все доводы рассудка, эта мысль причинила Джоанне боль. Следующие два дня она работала не покладая рук до глубокой ночи, проявляя и печатая фотографии всех вещей, которые успела оценить. Она докажет Гранту Уэзерби, что не собирается тянуть с работой просто для того, чтобы задержаться здесь подольше. Покончив с фотографиями, Джоанна позвонила Джиллиан и договорилась о верховой прогулке во второй половине следующего дня. Возвращаясь домой отдохнувшая и радостная, Джоанна увидела у дома машину Гранта с открытым багажником, из которого Берт вынимал картонные коробки. Она обратила внимание на то, что на большинстве коробок красовались этикетки лондонских магазинов: должно быть, с Марией случился приступ покупной лихорадки.

Поднявшись наверх, Джоанна, проходя мимо спальни Марии, услышала ее радостно-возбужденные возгласы: «Грант, дорогой! Это великолепно! Только ты мог сделать такой чудный свадебный подарок! С него начнется наш собственный конезавод!»

Джоанна поспешно вошла в свою комнату и закрыла дверь, чтобы не слышать этого. Она подошла к окну, посмотрела в него невидящим взором и вдруг почувствовала, что вся дрожит.

«Дура! — выбранила она себя. — Ты же прекрасно знала, что рано или поздно это случится! Так что же ты так раскисла?» И все же она чувствовала себя совершенно опустошенной. Неужели она действительно поверила, будто случайные ласки Гранта, его поцелуи и прикосновения — это знаки любви? Идиотка! Куда уж ей до энергичной и темпераментной Марии!

Но никакое самокопание и уговоры не помогали, и Джоанна решила съездить куда-нибудь поужинать. Она боялась, что ненароком выдаст себя, если сядет с Грантом и Марией за один стол. Этой мысли ей было достаточно, чтобы взять себя в руки. В конце концов, здесь она просто делает свое дело, за которое ей платят деньги. И вообще, она должна быть благодарна Гранту, что он позволил ей продолжить работу по контракту. Вспомнить хотя бы, как плохо все шло сначала! Джоанна криво улыбнулась. Она и правда вела себя просто отвратительно, но только потому, что изо всех сил пыталась не поддаваться его неотразимому обаянию. Теперь ее даже радовала мысль о том, что работа движется хорошо и скоро она сможет уехать. По крайней мере, Джоанну утешало то, что сделанная ею оценка не только верна, но и прекрасно подана.

Все эти мысли крутились у нее в голове, пока она принимала душ и одевалась. Неожиданный стук в дверь удивил ее, и она торопливо накинула халат, прежде чем открыть. На пороге стояла сияющая Рози.

— О, мисс Лэндон! Мистер Грант просил сказать вам, что заказал столик в «Тоби Джаг» и надеется, что вы присоединитесь к нему и мисс Кортес. Он говорит, что у них сегодня торжественный день, мисс. Он так и сияет!

Джоанна надеялась, что ее улыбка была столь же искренней, как и улыбка девушки.

— Мне ужасно жаль, дорогая, но как раз сегодня вечером я договорилась увидеться с друзьями. Пожалуйста, извинись перед мистером Грантом и передай, что я желаю им приятного вечера.

— Как жаль, мисс. Хорошо, я скажу им. Вам тоже приятного отдыха.

«Хорошо, что я не успела заказать столик в «Тоби Джаг», — подумала Джоанна. И все же она одевалась с таким тщанием, словно и впрямь собиралась шикарно провести время. Надеясь не столкнуться с Грантом и Марией, она спустилась вниз, выскользнула из дома и, лишь выехав за пределы усадьбы, вздохнула с облегчением.

Джоанна понятия не имела, куда направиться. Мысли ее были в полном беспорядке. Она остановилась у первой же гостиницы. Это было приятное место, где никто не мог ее узнать. Есть ей не хотелось, и она с час посидела в уютном баре, прежде чем вяло принялась за ужин. Покончив со своим кофе, Джоанна вдруг услышала сердитый голос одного из посетителей, который, впрочем, тут же затих. Любопытство заставило ее посмотреть в дальний угол ресторана, где, к великому своему удивлению, она увидела Малкольма в компании еще двоих мужчин. Судя по их невозмутимому виду, разгневан был именно Малкольм. Он тут же сгреб со стола какие-то документы и сунул их в карман.

Боясь, как бы он ее не заметил, Джоанна тихонько выскользнула из зала и, сев в машину, отправилась обратно в усадьбу. Раз уж она так рано уехала, то вернуться должна до того, как Грант и Мария отметят предстоящее торжественное событие. Выкинув из головы все мысли об их свадьбе, Джоанна уверенно вела машину, но, лишь очутившись в своей комнате и почувствовав себя в безопасности, она смогла немного расслабиться.

И все же сон к ней не приходил. Теперь в ее голове вертелись мысли не только о Гранте и Марии, но и о том, что так рассердило Малкольма. После нескольких часов тревожного, беспокойного сна Джоанна проснулась, как ей показалось, от внезапного шума. Однако, сколько она ни прислушивалась, все было тихо. Окончательно перебив сон, она решила выпить и крадучись двинулась к лестнице, но, проходя мимо спальни Марии, услышала нежный шепот Гранта и стремглав пустилась обратно, позабыв о своем намерении. Джоанна нещадно ругала себя за слабость, но прошло еще несколько часов, прежде чем она наконец заснула крепким сном.