Джоана наконец достигла цели и нашла архив. Он находился этажом выше, над брачным агентством, и выглядел гораздо скромнее. Джоана заполнила карточку пользователя.

Вспоминая свои приключения в фирме «От сердца к сердцу», она улыбнулась.

Ее ждала работа — архив содержал очень большое количество специальных материалов о середине девятнадцатого века. Она взяла несколько томов и поехала домой. Теперь она обеспечена работой на несколько дней вперед.

Из комнаты матери слышались голоса. Джоана хотела проскользнуть к себе наверх, но дверь открылась, и ей навстречу вышел Михаэль. Когда он увидел Джоану, глаза его засветились.

— Итак, я был прав, — заявил он, широко улыбаясь.

Джоана растерянно посмотрела на него.

— Я был уверен, что кто-то вошел в дом. Как хорошо, что я вновь вижу вас, Джо. — Он восторженно смотрел на нее.

— У меня дела, — коротко бросила Джоана. В этот момент в дверях появилась Ванесса.

— Джо, — удивилась она, от утренней депрессии не осталось и следа. — Входи. Хочешь выпить?

Джоана помедлила.

— Собственно говоря, я хотела бы поработать, ма.

Ванесса поморщилась.

— Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты при посторонних называешь меня «ма», — резко сказала она. — Меня зовут Ванесса.

Михаэль склонился над рукой Ванессы и поцеловал ее.

— Достопочтимая Ванесса! — произнес он с пафосом. — Вы должны быть счастливы, что такая великолепная девушка, как ваша дочь, называет вас «ма». Только истинная красота может произвести на свет такое чудное создание.

Джоана в смятении посмотрела на Михаэля. Ей показалось, что он смеется над Ванессой. Однако, когда Михаэль поднял глаза, они были серьезны. Казалось, гнев Ванессы улетучился.

— И без того это жестокий удар — надвигающаяся старость, — сказала она грустно.

— Но ты же не старая, — возразила Джоана.

И Михаэль тем временем подтвердил:

— О старости не может быть и речи, Ванесса. Вы самая молодая женщина из всех, кого я знаю.

Все трое озадаченно взглянули друг на друга и громко рассмеялись, поскольку Джоана и Михаэль заговорили одновременно.

— Входите, — пригласила Ванесса обоих. И Джоана, отбросив сомнения, последовала ее приглашению.

Боб, небрежно развалясь в одном из кресел, взмахнул рукой, приветствуя входящих.

— Привет, еще раз сухой мартини? — обратился он к Джоане.

— Из вас получился бы неплохой бармен, Боб, — сказала, смеясь, Джоана.

— Тогда он наверняка заработал бы больше, чем своей мазней, — сухо заметил Михаэль.

Джоане и Михаэлю стоило большого труда не рассмеяться.

Ванесса и Боб продолжили беседу о живописи. Боб прочитал настоящий доклад, однако Ванесса, кажется, не скучала.

— Я думаю, мы здесь липшие, — тихо сказал Михаэль Джоане. — Или вам интересно, о чем говорит Боб?

Джоана прислушалась к высокопарному монологу Боба.

— И я говорю вам, Ванесса, — его голос становился все громче, — импрессионистов долго не признавали в Европе. Теперь они хотят проделать с нами то же самое. Но это им не удастся. Наш стиль хорош, нет, более того, он великолепен. И пробьет себе дорогу, — закончил он победно.

Джоана наклонилась к Михаэлю.

— Согласна, — шепнула она ему, — пойдемте погуляем. Немного свежего воздуха мне не повредит.

Ванесса и Боб не заметили, как эти двое ушли. Боб продолжал разглагольствовать, Ванесса настороженно слушала его излияния.

Выйдя на улицу, Джоана вдохнула свежий воздух.

— О Боже мой, как этот человек уверен в себе, — сказала она.

— Ну, в Бобе действительно что-то есть, — возразил Михаэль. — Смешно только, что сам он себя безумно переоценивает и тем самым выставляет на посмешище.

— Но что прельщает Ванессу в этом хвастуне? — спросила Джоана.

— Я думаю, что ваша мать чувствует себя одинокой, — осторожно заметил Михаэль. — А в его обществе она расцветает, понимая свою значимость, — продолжал он. И еще, мне кажется, она боится старости. Плохо то, что она без ума от этих художников. Однажды она проснется и увидит, что эти гении, — в его голосе послышалась ирония, — слишком эгоистичны. Вот тогда ей станет очень больно. Но, будем надеяться, Ванессу минует чаша сия.

Джоана пристально посмотрела на Михаэля.

— Вы знаете мою мать достаточно хорошо, Майк.

— Да. И признаюсь, я ее очень люблю. Поэтому хотел бы помочь ей, когда она поймет всю правду.

Джоана промолчала. Они медленно брели по ночной улице. Жара спала. Мягкий воздух ласкал кожу, и это было великолепное ощущение.

Джоана подумала: «Неужели между Михаэлем и Ванессой что-нибудь есть, кроме обычного знакомства? — Она украдкой посмотрела на молодого человека. — Он по меньшей мере лет на пятнадцать моложе матери. Впрочем, это не помеха, он запросто мог влюбиться в нее. Джоана сердцем понимала Ванессу. — Ведь это не единственный случай, когда между молодым мужчиной и женщиной постарше возникали гармоничные отношения».

«Почему, собственно, я думаю об этом? — спросила она себя. — Может быть, оттого, что желаю Ванессе счастья, или мне самой нравится этот Михаэль? Может быть, я ревную? Майк наверняка опытный и нежный мужчина».

В этот момент перед ней вновь возникло лицо профессора Лансингтона. Почему его образ преследует ее? Нужно его просто-напросто забыть.

Неожиданно Михаэль взял ее за руку и развернул к себе. Джоана вздрогнула.

— Джо, — прошептал он, — ты понравилась мне сразу. Я хотел бы узнать тебя поближе.

Майк, видимо, почувствовал ее расположение, потому что без лишних слов протянул к ней руки и нежно прижал к себе. Его губы нашли ее рот. Она почувствовала игру его языка. Ослабев, она прильнула к Майку.

— Джо, — настойчиво прозвучал голос Майка, — ты самая прекрасная женщина из всех, кого я знаю.

Он опять поцеловал ее. Потом его губы скользнули по ее шее, на какое-то мгновение задержавшись сзади. Джоана почувствовала, как ею все больше овладевает сладкая истома. Мимо медленно проехала машина. Водитель увидел стоящих на обочине влюбленных и, ослепив их фарами, громко просигналил.

Джоана вздрогнула.

— О! — протянула она, переводя дыхание и высвобождаясь из рук Майка.

Тот разочарованно отступил назад и зло посмотрел вслед неторопливо удаляющемуся автомобилю.

— Нужно возвращаться, — сказала Джоана. Мимолетное наваждение улетучилось. — Мне надо выспаться, завтра у меня трудный день.

— Хорошо, — согласился Михаэль, но, не удержавшись, спросил: — Завтра мы увидимся?

Джоана заколебалась.

— Да, — наконец ответила она. — Приходи завтра к нам. Я буду дома.

Михаэль с облегчением вздохнул и спокойно проводил Джоану на виллу Ванессы.

На следующее утро Энтони и Картис проснулись с головной болью. Друг Тони не понимал, где он находится, а когда все вспомнил, схватился за голову и застонал. Энтони туманным взглядом посмотрел на него.

— Боже мой, — замычал Картис. — Зачем мы вчера пили виски?

Тони поднатужился и тяжело выбрался из кресла.

— У меня все болит, — проворчал он.

— Что нам необходимо, так это холодный душ, две таблетки аспирина и «Кровавая Мэри», — определил Картис.

— Я уже пошел, — простонал Энтони, доставая аспирин и напитки. Улыбаясь, он посмотрел на Картиса. — Твое состояние объясняется не только виски, Картис. Вчера вечером ты плел всякую ерунду. От этого твой череп и раскалывается.

Картис обхватил голову руками.

— Ты наверняка прав, — безропотно согласился он и задумался. — И все же, — воскликнул он, — моя идея заключить пари не так уж плоха. Кто мы? Два холостяка, заливающих свое горе алкоголем. Это не жизнь.

— А кто вчера просил еще и еще этого чертового зелья?

— Я, — ответил Картис, сделав виноватое лицо. — Но я не заметил, чтобы ты как-то особенно сдерживал себя.

— Как я мог допустить, чтобы ты пил один? В конце концов, должны же мы помогать друг другу, мы же товарищи по несчастью. — Он ухмыльнулся.